Среди самцов - Фиона Уокер

— Только не говори Неду, — бросила Одетта через плечо Джун, перевернула своего шефа на спину и принялась хлестать его по щекам. Тот на мгновение пришел в себя, пробормотал: «Лучше бы я их пристрелил, блин…», после чего окончательно впал в беспамятство.

Первое, что бросилось Эльзе в глаза, когда они с Йеном проехали мимо «РО» в поисках стоянки, были закрашенные мелом стекла. Впрочем, закрашены они были довольно небрежно, и кое-что разглядеть ей все-таки удалось. Прежде всего не могло быть никакого сомнения, что за стенами ресторана кипит бурная деятельность.

Когда Йен, продолжая кружить по близлежащим улицам в поисках парковки, проехал мимо «РО» во второй раз, окна уже протирали. Некто, орудуя мокрой тряпкой, слой за слоем снимал со стекол побелку, как примерно лазер хирурга снимает с больного глаза катаракту. По мере того как окна обретали прозрачность, все лучше становилось видно то, что происходило внутри здания. Теперь взору Эльзы открылись ряды столов и расставленных вокруг них стульев. На столах грудами были навалены какие-то тряпки, так что со стороны обеденный зал можно было принять за арендуемое Армией спасения помещение, где перебирают и сортируют предназначенную для раздачи беднякам ношеную одежду.

— Боже, какой же здесь бедлам, — заметил Иен, когда они с Эльзой, припарковав наконец свой автомобиль, прошли в холл, где валялось сковырнутое с пьедестала металлическое изображение Девы Марии.

— Слава создателю, вы приехали! — приветствовала приятелей Одетта, спеша им навстречу. — Мне, конечно, не хотелось бы обременять вас просьбами — как-никак вы мои гости, но дело в том, что мне срочно требуется помощь.

У Йена сразу вытянулось лицо, но Эльза ткнула его локтем в бок и, мило улыбнувшись Одетте, сказала:

— Разумеется, дорогая, о чем речь? Скажи только, что надо делать.

Не прошло и пяти минут, как Йен, который был по специальности журналистом-музыковедом, уже трудился в поте лица в баре, расставляя по полкам бутылки и стаканы. Эльзе же доверили занавешивать шторами для душа не отмытые до конца от мела окна. Рядом с ней стояла незнакомая блондинка с длинным лицом, поддерживавшая стремянку, на которую взгромоздился мужчина в опереточном, зеленом, как молодая травка, облачении епископа.

Присмотревшись, Эльза поняла, что знает этого человека, и сказала:

— Привет, Стэн. Мне нравится, как ты все здесь устроил. Похоже на трапезную монахов, принадлежащих к нищенствующему ордену.

— Спасибо на добром слове, куколка, — расплылся в довольной улыбке Стэн. — Жаль, что я так и не успел сколотить соответствующие ставни для окон. Кстати, ты знакома с моей женой?

— Саския Ситтон, — представилась блондинка с длинным лицом. — Мы и впрямь собираемся со Стэном пожениться. В следующем месяце. — Тут она с гордым видом продемонстрировала Эльзе палец, на котором сверкало кольцо с бриллиантом.

— Никак не пойму: ты беременна или просто поправилась? — осведомился между тем Стэн, слезая со стремянки. Так и не дождавшись от Эльзы ответа, он ушел, чтобы понаблюдать за монтажом величественной кафедры, за которой должен был восседать метрдотель.

— Увы, Стэна особенно вежливым не назовешь, — извиняющимся тоном произнесла Саския.

— Слава богу, ты здесь! — воскликнула Джун, выныривая из коридора и подходя к Эльзе. Мощные телеса Джун были до последней степени обтянуты канареечно-желтым, с эластичными вставками платьем, придававшим ей сходство с перекормленным, гигантских размеров цыпленком с рекламы. — Одетта сидит в туалете и рыдает. Очухавшись от водки, ее шеф-повар Ферди первым делом ей сообщил, что Калум устраивает сегодня вечер, чтобы отметить годовщину открытия ресторана «Клиника». По мнению Ферди, сам Калум сюда даже не собирается, но, что всего хуже, он переманил на свой праздник половину гостей, которые должны были прийти на обед в «РО»! Дальше — больше. После того как Ферди все это рассказал, ему вдруг резко поплохело, и он блеванул Одетте прямо на платье, так что ей теперь и выйти-то к гостям не в чем. Одетта мужественно все это стерпела и даже ухитрилась привести Ферди в чувство, но тут в офис ворвался старший повар Нед, увидел пьяного Ферди и с размаху засветил ему кулаком в нос. Бедняга опять вырубился. Ну кто, скажите, после этого не расплачется?

Эльза после минутного размышления нашла выход:

— Вот что, Джун. Ты должна отдать ей свое платье.

— Как так «отдать»? — опешила Джун. — Да знаешь, сколько приседаний я сделала, чтобы сегодня вечером в это платье влезть?

— Сколько бы ни сделала, все равно мало, — жестко сказала Эльза, которая точно знала, что ей как подруге этот выпад рано или поздно простится. — К тому же твой желтый наряд никак не вяжется с религиозной тематикой декора. Тебе надо найти себе что-нибудь вроде рясы — под стать епископскому облачению Стэна. А Одетте скажи, чтобы взяла себя в руки. Ну а пока она будет приходить в себя, заниматься гостями придется тебе — тут уж ничего не поделаешь. Мне же надо ненадолго отлучиться.

— И куда же ты намылилась? — расстроенно проблеяла Джун, хорошо понимая, что без поддержки ей придется трудно.

— В «Клинику». Хочу взять за жабры Калума Форрестера и привезти сюда.

С этими словами Эльза направилась к выходу. У дверей, задрав голову, стоял Стэн, наблюдая за тем, как двое пьяных рабочих вешали над входом вывеску, где слова «Клуб „РО“» были прорисованы готическим шрифтом.

— Да вы ее вверх ногами вешаете, кретины! — взревел он, после чего повернулся к Эльзе и смерил ее нелюбезным взглядом. — Что-то рано ты сегодня уходишь, детка…

— Я по делу. Скоро вернусь, — бросила Эльза. — Если увидишь за стойкой бара одного милягу шотландца, скажи ему следующее: «Твоя скво просила передать, что ситуация просто аховая».

— Чего-чего? — Стэн снял митру и озадаченно поскреб пятерней бритую макушку. — Скажу. Отчего не сказать? — кивнул он.

Тем временем рабочие перевернули вывеску и приладили ее как надо, хотя и несколько криво.

Эльза на ходу достала мобильник и набрала домашний номер Джеза Стоукса. Тот сразу снял трубку, что, можно сказать, было событием из разряда чрезвычайных. Знаменитый гитарист группы «Сленг» редко бывал дома: скрывался от чиновников из налогового управления.

— Ты собираешься к Одетте? — спросила она, не имея ни малейшего представления, знает ли Джез о вечере в «РО».

— Когда ты позвонила, стоял у двери и собирался выходить. Тебя что — требуется подбросить?

— Нет, мне требуется помощь, — торопливо произнесла Эльза. — Приведи с собой приятелей.

— Тогда я возьму Олафа, — хмыкнув, сказал Джез. — Это мой самый приятный приятель.

— Нет, я всех твоих приятелей имею в виду. Всех скопом. Не останавливайся ни перед чем: подкупай, шантажируй, раздавай невыполнимые обещания, но только пусть они здесь будут!

— Ни фига себе! — сказал Джез. — Прямо боевая тревога. Совсем, что ли, положение аховое?