Чувство штиля. Продуктивность и спокойствие в эпоху вечных дедлайнов - Лора Вандеркам

Но мой интерес вызвало авторское представление о графике идеального менеджера. В книге рассказывается, как один молодой человек в поисках секретов управления нашел менеджера, который якобы ими обладает. Любопытный молодой человек позвонил помощнику этого «невероятного» менеджера, чтобы узнать, можно ли записаться к нему на прием. К его удивлению, помощник немедленно соединил его с гуру тайм-менеджмента. Молодой человек спросил, когда он может прийти, заранее догадываясь о том, что руководитель будет завален своими управленческими делами. Но оказалось, что это не так. Он сказал:

— В любое удобное для вас время, за исключением утра среды.

Вопрос: откуда у идеального менеджера так много свободного времени?

Или даже лучше спросить: как он это делает? Сказать, что эта легкость совсем не вяжется с типичным графиком офисного работника, — ничего не сказать. Чем больше я изучаю дневники времени, тем больше поражаюсь тому, как в наши дни переплелись понятия «работа» и «запланированные встречи». Шесть-восемь часов встреч или конференц-связи в день не являются чем-то необычным, особенно для высокопоставленных сотрудников, которые работают сразу в нескольких проектах. «Запланированные встречи» заканчиваются в том месте, где начинается неколлективная работа в ночное время или по выходным. А когда же размышлять и обдумывать? Только не в рабочее время.

Но не у всех топ-менеджеров «плотный» график. Я поняла это, когда готовилась к интервью с Джеффом Хитом.

Знаток книг по тайм-менеджменту — именно он познакомил меня с книгой Роберта Грудина «Время и искусство жить» — Джефф начал изучать стратегии планирования еще в шестом классе. Сегодня он управляет Matrix Applied Technologies, дочерней компанией Matrix Service Company, которая производит и продает оборудование для нефтяных и нефтехимических резервуаров. Джефф живет в Талсе, но при этом отвечает за производственный объект недалеко от Сеула и за региональный офис в Сиднее. Он управляет людьми, которые работают в разных часовых поясах, и перелеты Джеффа занимают у него до трети рабочего времени.

Джефф ответил на мои вопросы о своем графике, и после того, как мы обменялись контактами, я спросила, можем ли мы созвониться. Я предполагала, что он предложит мне 15-минутное окно в 15:45 через несколько недель. Но когда Джефф взглянул на свое расписание, он сказал:

— У меня довольно много свободного времени. Может быть, вы мне скажете, в какие дни вам удобно?

Это снова было что-то вроде «в любое время, кроме утра среды». Когда мы все-таки созвонились, я не могла не спросить Джеффа: как это вообще возможно, что в корпоративной Америке кто-то, глядя на свое расписание, может увидеть в нем свободное местечко? Он мне ответил:

— Это больше связано с мышлением. Есть ли у меня все время мира? Ну… У меня столько же времени, сколько и у всех остальных. Думаю, все дело в подходе.

Пока мы разговаривали, я узнала, что подход Джеффа ко времени был ключом к выходу из ловушки «вечной занятости», которая расстраивает так много людей.

Во-первых, он искренне верит в ценность времени. Многие говорят, что верят в это, на деле это не так. Джефф никогда не садится на 14-часовой рейс в Азию без четкого понимая того, чем он будет заниматься на протяжении этих 14 часов. Он продумывает, когда ему следует спать, сколько времени он должен работать, что именно ему нужно сделать за это время, и когда можно будет расслабиться, — чтобы он был в состоянии управлять своей энергией.

Я летала достаточное количество раз для того, чтобы убедиться: люди, которые до рейса говорят, что за три часа могут переделать все свои дела (не говоря уже о 14 часах), в самолете тратят время впустую. Они смотрят какое-нибудь телешоу или платят за доступ в интернет, а затем открывают новостной портал и читают статью о женщине из Бруклина, которая убила свою мать во время спора о любимой кошке. Даже довольно продуктивные люди зачастую проводят «полетные» часы, отвечая на все входящие сообщения, вместо того чтобы целенаправленно работать.

Джефф же в это время занимается серьезными вещами. Затем, поскольку он провел часы в самолете с пользой для своей работы, уменьшается давление на его время вне самолета. Он может отложить в сторону дела, которые требуют времени, но не нуждаются в пристальном внимании во время рабочих дней в Австралии и Азии. Цель Джеффа — иметь возможность работать меньше, когда он находится со своей семьей в Талсе. Как он подсчитал по моей просьбе, 75 часов работы в неделю, во время которой треть этого времени уходит на дорогу, и 35–40 часов работы в неделю, которую он проводит в Талсе, складываются в привлекательное среднее значение — 50 часов.

Но вот его главный секрет. Джефф говорит:

— Мне нравится свободное пространство в моем календаре.

Люди жалуются на загруженность, но лишь немногие освобождают свое время. Мы отдаем предпочтение делам, потому что хотим доказать себе: мы что-то делаем. Или, как говорит Джефф:

— Мы любим проводить встречи, потому что это заставляет нас чувствовать себя занятыми, полезными и продуктивными.

Все, что помещено в календарь и так или иначе связано с другими людьми, автоматически поднимается вверх по шкале важности, и не важно, заслуживает оно этого или нет.

Это хорошо знать, если вы пытаетесь затащить себя в спортзал, — запланируйте встречу с тренером на семь часов утра! — но эта грань человеческой природы имеет предсказуемые последствия. Представьте себе пару, пытающуюся выяснить, кто из них останется дома, чтобы открыть дверь сантехнику, который придет починить сломанную трубу. Тот, у кого на утро запланировано три встречи, скорее всего, заявит о необходимости попасть в офис, даже если у другого на эти часы запланированы самые важные дела. Кто-то, у кого часто бывает по шесть встреч в день, может назвать день с двумя встречами «легким», хотя остальное время этого дня может занимать серьезная работа.

Если ваша цель в том, чтобы выглядеть занятым — ведь забитый до отказа график «говорит о важности» персоны, — то всегда есть соблазн чем-то заполнить свободное время. Тогда в ваше расписание добавляются дела, потому что «они могут быть интересными» или потому что вы уже сказали кому-то «да». Люди волнуются, когда их не приглашают на встречи. На самом деле они не хотят иметь свободное время, поэтому в такие моменты немедленно звонят кому-нибудь и жалуются на гору писем в своей почте.

Эдит Уортон высмеяла этот страх перед свободным временем в своем романе «Сумеречный сон»[38], написанном в 1927 году. Ее суетливая героиня, Полин Мэнфорд, вечно разрывается между делами, втискивая свои новые религиозные занятия в 15-минутные «окна» между встречами с работниками по дому и собраниями филантропического комитета.

«Свободный час времени заставил Мэнфорд почувствовать, как будто весь мир пронесся мимо и забыл о ней, — пишет Уортон. — Ужас того, что мир может и будет (!) существовать без нее, вызвал у нее какое-то умственное головокружение».