Партизанка Лара - Надежда Надеждина

Снова стали клониться к полу белые, черные и голубые платки. Но один маленький цветастый платочек не наклонился. Фрося делала отчаянные знаки, показывая подруге на дверь. Значит, надо было уходить, и уходить немедленно.

Девочки бегом спустились с церковной горы. Здесь можно было остановиться. Никто их не догонял.

На выгоне паслось стадо. Коровы жадно захватывали толстыми губами сладкую молодую траву. Мальчик-пастушонок, поглядывая на девочек, жевал щавель. Через плечо пастушонка висел длинный кнут.

– Ой, Лариска, кого я сейчас у церкви видела! Чуть было листовку ему не сунула, а когда разглядела, прямо обмерла.

– Кто же это был?

– Печеневский староста, твой дядька. Теперь он знает, что мы не поехали в Германию. Как думаешь – донесет?

– А может, и нет. Партизан побоится.

Ларе не хотелось говорить о дяде в такой веселый весенний день. Жаль только, что в кошелке осталось несколько листовок. Надо кому-нибудь их отдать.

– Эй, мальчик! – окликнула Лара пастушонка. – Ты грамотный?

– А тебе что? – Мальчик выплюнул изо рта щавель, вытер зеленые губы. – Мы в немецкую школу не ходим.

– И мы не ходим. Но ведь в нашей школе тебя читать учили? Возьми, почитай.

Мальчик неохотно взял протянутые Ларой листовки, развернул их и протяжно свистнул. Ему бросилась в глаза крупно написанная фраза: «Смерть немецким оккупантам!»

– Это мы прочтем. Всей деревней прочтем.

Он засунул листовки за пазуху и побежал по изумрудно-зеленому выгону, оглушительно хлопая кнутом. Своими ухватками он сильно напоминал Мишку.

«А что сейчас делает Мишка? – подумала девочка. – Кажется, он вчера на меня обиделся. Чудак человек! Неужели нельзя пошутить?»

– Твоя работа?

Командир бросил на лавку застреленную курицу.

Мишка поежился. Как будто похоже. И у той были такие же пестрые перышки. Мишка потрогал морщинистую желтую куриную ногу. Наверное, она.

Просто удивительно, как быстро все стало известно! Не успел вернуться, как уже вызвали к командиру и даже курицу в штаб приволокли.

– Что молчишь? Это твоя работа?

– Моя.

– Я так и знал! Еду по лесу, а навстречу деревенская женщина. «Иду, – говорит, – на вашего дъютанта жалиться. Прискакал утречком в нашу деревню – и ну по курам палить. Пеструшку мою застрелил».

Мертвая курица зловеще смотрела на Мишку мутным глазом. Ее поникший гребешок побледнел.

– Мы беспокоимся, куда он пропал, что случилось, а он безобразничает… Да разве может так поступать партизан?

– Я не безобразничал… Я только хотел попрактиковаться в движущуюся мишень.

– Вот за эту движущуюся мишень и сядешь под арест.

– Слушаюсь! – держа руки по швам, вытянулся Мишка. – Задачник разрешите с собой взять?

– Задачник? – Командир чуть заметно улыбнулся. – Ну что ж, разрешаю. Возьми.

Егоров повел Мишку в амбарчик, куда сажали под арест.

Мальчик шел бодро, сбивая на ходу головки одуванчиков. Под мышкой торчал задачник.

– Эх, адъютант! Надо же было тебе проштрафиться! Из-за каких-то курей сам попал как кур во щи!

– Вот именно попал! – радостно подтвердил Мишка. – Та деревенская тетенька, которая на меня командиру жаловалась, еще не все рассказала. Я и в другую курицу тоже попал.

– Лихо!

– И еще я, дядя Егоров…

– Кончай разговор. Я заступил на пост, а часовому разговаривать не положено.

Егоров запер дверь, и Мишка очутился один в пропахшем мышами амбарчике. Мальчик сел на пол, раскрыл задачник. Свет проникал через одно-единственное узкое окошечко, но многие задачи Мишка знал наизусть.

Мишка живо представил себе паровоз с черной свастикой на стальной груди. С его платформ ощерились пушки. Как дракон, рассыпая искры, черный поезд несется в ночь. И вдруг – столб пламени, грохот. Черный поезд рухнул под откос! Партизаны заложили на рельсах взрывчатку.

Мальчик вскочил на ноги и отчаянно забарабанил кулаками в дверь:

– Дядя Егоров! Выпустите меня! На одну минуту!.. Я должен срочно доложить командиру!..

Как он мог позабыть, что еще до истории с курами разговаривал в деревне с одним стариком. Старик просил передать командиру, что может показать озеро, в котором наши войска, отступая, затопили взрывчатку – тол.

Всю дорогу Мишка думал про взрывчатку, но, когда его стали отчитывать, позабыл.

Мальчик метался по амбару, как мышонок в мышеловке.

– Дядя Егоров! Дядя-а-а… Выпусти меня…

Егоров не отвечал.

Наконец вопли утихли.

«Умаялся, уснул», – подумал Егоров.

Ему и самому хотелось дремать. Опершись о винтовку, он клевал носом. И вдруг заморгал глазами, выпрямился. Перед ним стоял командир.

– Часовой! Вы кого сторожите?

– Арестанта, товарищ командир бригады! Лично ваш адъютант сидит под замком.

– Сидит? Давайте проверим. Откройте дверь.

Открыли – никого. На полу белел раскрытый задачник. Бестолковый шмель, жалобно гудя, колотился о стенки, пока его не подхватила струя воздуха и не вынесла в окно.

Шмель показал путь, которым воспользовался мальчик. Только Мишка, благодаря своей ловкости и худобе, мог пролезть в узкое амбарное окошко.

Егоров ахнул и попятился за дверь.

– Дядя Егоров, – донесся до него знакомый голос, – вы не расстраивайтесь, я сейчас свое досижу.

Из кустов, радостно улыбаясь, вылезал Мишка.

– Чертенок! Я думал: он спит либо задачки решает, а он убег. Не ожидал я от тебя подвоха, Миша. Подвел ты меня, так подвел!

– Верите, не нарочно… Я просился, но вы не хотели слушать, а мне надо было срочно доложить…

– Это мне надо срочно доложить, – спохватился Егоров. – Товарищ командир бригады! Беглый адъютант мной обнаружен.

– Поздновато вы его обнаружили! – усмехнулся командир. – Он ко мне в штаб час назад явился, а вы даже не заметили, сторожили пустой амбар. Боец Егоров! Передадите оружие Овчинникову. Теперь вы сядете под арест, а он будет вас сторожить.

Мишка вскинул винтовку на плечо и отправился в обход.

Огибая амбар, он увидел за плетнем девчоночьи головы: одна светлая, другая потемней. Значит, они успели вернуться из Неведро и все им известно: и про кур и про тол.

Лара попробовала заговорить, но Мишка с каменным лицом прошествовал мимо.

Когда он второй раз пошел в обход, за плетнем уже никого не было.