Убить Хемингуэя - Крейг Макдоналд

Большинство искажений – возможно, намеренных, скорее всего, намеренных – заключалось в опущениях. Заключалось между строчками. Вопреки тому, что написал Хем, Гектор всегда попадал в хорошие места первым. Ранение Гектора на войне помешало ему участвовать в боевых действиях и вынудило поехать в Италию за полгода до Хемингуэя.

Гектор сманил Хема в Париж, а позднее в Ки-Уэст. И он познакомил Хема с Кубой.

Антикварная щетка была подарена Хэдли на Рождество. Из более поздних разговоров Гектор узнал, что Хем подарил эту щетку от себя.

Это нормально.

Ничего страшного, Гектор сам это предложил.

Из себя вывел Гектора последний абзац.

Он прозвучал так, будто ребенок был от Гектора.

С художественной точки зрения Гектор был способен оценить этот ход: Гектор признал, что сравнение его жизни с тогда счастливой семейной жизнью Хема было удачным писательским приемом.

Но по самым разным причинам этот было абсолютно нечестным.

Виктория утверждала, что не знала, кто отец ребенка. Им мог быть один из дюжины ее «клиентов». Но Вики никакого ребенка не хотела и умоляла Гектора помочь ей от него избавиться до того, как они вернутся в Штаты и до ее встречи с родителями. Он неохотно согласился.

Операция прошла очень неудачно, хотя изначально это не проявилось. Но в результате Вики оказалась бесплодной.

Много лет спустя Гектор узнал, что ее неспособность родить ребенка разрушила ее довольно удачный брак с мужчиной, который во всех других отношениях был вполне приятным человеком.

Вики умерла вскоре после развода.

Гектор потер виски, вспоминая те далекие дни с Вики в Париже. Кто же все-таки был отцом того ребенка? В ее жизни было много мужчин. Она иногда о них рассказывала: обреченные солдаты, богатые, но несчастные в браке супруги.

Но был один мужчина.

Виктория никогда о нем не рассказывала, никогда не называла по имени, а когда Гектор настаивал, пожимала плечами и говорила:

– Все глупости, Гек. Никого не было.

Но кто-то был. Гектор знал это – какой-то мужчина, который заполнил пустоты в биографии Вики… память о котором всегда возникала в ее нечастых разговорах по пьянке. Не обязательно любовник, во всяком случае, отношения прервались, даже не наверняка отец ребенка, которого она извела.

Но кто-то – какой-то мужчина – отбросил длинную и, возможно, зловещую тень на жизнь Вики.

Когда Гектор давил очень настойчиво, Вики пряталась за бутылкой или искала прибежище в одиночестве – выставляла его из дому.

Однажды вечером, сильнее перепив и разозлившись на бесконечные приставания Гектора, она попросила его уйти. Разозленный Гектор выскочил за дверь и встретил в кафе внизу Хема. Подстегнутые выпивкой, два пьяных писателя решили проследить за не менее пьяной Вики – вдруг она приведет их к тому таинственному мужчине, который быстро становился bete noire для Гектора?

Но ничего не вышло из этих ночных преследований. Во всяком случае, не помогло вывести из тени загадочного мужчину.

Но позднее, еще основательно подвыпив, Гектор и Хем пришли к одному выводу: пока они следили за Вики, она следила за ними.

Из попыток Гектора сделать из Вики честную женщину ничего путного не вышло, и много лет спустя он услышал по своим каналам, что ее нашли мертвой в собственной квартире.

Ее тело на кухне нашел смотритель, взломав замок в квартире после того, как соседи начали жаловаться на сильный запах газа в общем вестибюле. Виктория лежала, сунув голову в духовку.

Гектора не слишком удивило ее самоубийство. У Виктории часто бывало плохое настроение. Ей так и не удалось справиться с виной за то, что пришлось заниматься таким порочным делом.

Но некоторые газетные отчеты, которые прислал Гектору давнишний общий друг, беспокоили Гектора.

Какой-то любопытный сосед утверждал, что видел незнакомого мужчину, ошивающегося у квартиры Виктории. Он даже пару раз видел этого мужчину, когда тот выходил из квартиры Виктории за день или два до ее смерти.

Гектор прочитал утерянную главу еще раз, потом в третий раз.

Что-то непонятное его беспокоило, вот только он не мог определить, что именно.

Что-то….

Черт бы все побрал. Это было так давно. И тогда, и потом было слишком много выпивки. Сотни тысяч слов были написаны между тем временем и сегодняшним днем.

Гектор пригляделся к страничкам, к полям, интервалам – все это и в самом деле напоминало машинку Хема. И все эти записи на полях насчет сюрреалистических убийств были сделаны точно почерком Хема.

Это было для Гектора загадкой: кто, кроме Хема, мог участвовать в этом странном документе, который не должен был существовать?

Эта глава… Давно утерянная и вдруг всплывшая глава о Гекторе… И Криди здесь, в Айдахо, болтает с собравшимися учеными?

Что-то зловещее происходило в этом отдаленном горном городке, можно было не сомневаться. Что-то, назначенное испортить репутацию Хема и, возможно, репутацию Гектора.

Что-то, от чего у Гектора стыла кровь в жилах.

Вдова. Слово истребляет себя.

Сильвия Плат[18]

Одевайся, – велел Ричард, включил свет и раздвинул шторы, впустив в комнату яркий свет. – Она хочет, чтобы ты тоже пришла.

Ханна села на кровати и провела ладонью по спутанным волосам.

– А? – сонно спросила она. – Кто? Кто хочет, куда пришла?

– Мэри. Прежде чем мы с ней займемся конкретным делом, она хочет, чтобы мы встретились в компании. Только сегодня. Я никак не мог отвертеться. Кстати, при тебе она, возможно, будет помягче. Ты Мэри понравишься. Черт, ты всегда всем нравишься.

– Я ужасно себя чувствую. Кроме того, сегодня день, когда я должна писать. – Ханна потерла глаза кулаками. – Ты ведь обещал.

Ричард действительно обещал. Но с другой стороны, она втайне пришла в восторг от возможности увидеть дом Папы, познакомиться с его вдовой и услышать ее вариант легендарного события.

– Ты будешь чувствовать себя лучше, а рассказ закончишь завтра. Он же небольшой. Сколько времени это может занять?

Ханна нахмурилась:

– Будучи профессором литературы, ты должен был бы знать ответ на этот вопрос. Или хотя бы предположить.

Он подумал, потом ответил:

– Вообще-то, тебе стоит поднять этот вопрос при Мэри – сколько времени занимает у тебя писательская работа: сразу станет ясно, что это для тебя главное. Ну, разумеется, после родов. И уж раз ты об этом заговорила, тебе стоит все немного расширить. Как насчет чего-нибудь, что непосредственно не связано с тем, что произошло между тобой и твоим стариком?