Невольный брак - Анастасия Маркова

С того момента многое изменилось: после ужина бывший советник объяснял правила игры в шахматы, затем указывал на новые заклинания, которые к утру следовало выучить наизусть, чтобы уже завтра испытать их на практике. Тонли-старший нещадно гонял меня по пройденному материалу и, проверив знания, переходил к новой теме. Правда, невзирая на старания, пока мне не очень-то удалось продвинуться в освоении огня. Хотя и делать какие-то выводы было слишком рано.

Компанию мне по вечерам помимо книг составляла моя одноименница. Она лежала на коленях, как кошка, и сладко спала, иногда поскуливала или забавно причмокивала, видимо, когда ей снилось что-то приятное.

В таком бешеном темпе незаметно пролетело два дня. Неожиданно настала пятница. Понежиться в кровати снова не удалось. Еще не было и семи, как горничная постучала в дверь и передала очередной наказ супруга. Все началось по уже налаженной схеме, однако, к моему удивлению, в пять вечера бывший советник отпустил меня, позволив отдохнуть.

Я не захотела сидеть в душной комнате и решила немного прогуляться по парку. Едва почувствовала слабость в ногах, спряталась подальше от посторонних глаз, усевшись на той же скамейке, на которой в понедельник состоялся непростой разговор между мной и Памиром. Прихватив с собой книгу, погрузилась в любимый роман. Одна страница сменилась второй… десятой… двадцатой… Я по привычке увлеклась чтением и не заметила, что в какой-то момент мое уединение было нарушено.

— Айрис, моя прекрасная Айрис, — манящий голос был подобен ветру, шелесту трав и листьев, а стоило заглянуть в глаза его обладателя, осень для меня отступила и ей на смену пришла весна.

Чарующая улыбка Росмана вновь стала самой прекрасной. Я противилась изо всех сил паутине лжи: которой он стремительно оплетал мое сознание, но с каждой секундой все быстрее вязла, словно в топком болоте. К моему несчастью, вокруг не было ни единой живой души, которая могла бы протянуть мне палку и вытянуть из этой грязи.

— Пойдем со мной, моя дорогая… Ты моя и только моя, — он протянул руку и улыбнулся еще шире. Я поднялась со скамейки и вложила пальцы в раскрытую мужскую ладонь, не обратив внимания на упавшую с колен книгу, что развалилась на части, едва ударилась о землю. — Я никому не позволю тебя отнять у меня! Ты моя…

Мужчина без остановки что-то шептал. Он не замолкал ни на секунду, и его слова все сильнее проникали в кровь, заставляя сердце с бешеной скоростью колотиться о ребра. Медленно накатывала обреченность.

Мы неторопливым шагом удалялись от замка к высокому ограждению, оплетенному в нескольких местах виноградной лозой. Незатуманенная часть разума усиленно пыталась бороться, но ей не удавалось зацепиться за какие-нибудь, отрезвляющие воспоминания и она все сильнее вязла в сетях коварного паука. Когда я мысленно распрощалась с надеждой на спасение, на глаза попался флаг Тонли. Такой же синий, как глаза у моего мужа… как две льдинки у Памира. Воспоминание о дознавателе, о его пронизывающем и замораживающем душу взгляде сняло пелену смирения, подобно холодному душу, смывающему остатки сна.

Я резко вырвала руку, подобрала длинные юбки до колен и бросилась прочь со всей мочи. Однако внезапно тысяча болезненных игл разом впились в голову — Росман догнал меня, схватил за косу и с силой дернул на себя, добавив при этом несколько крепких ругательств. Я громко закричала и рухнула на землю. Очередная волна боли пронеслась по телу. Из глаз брызнули слезы.

— Ну что ты, дорогая, — мужчина снова заговорил приторно-сладким голосом, от которого на этот раз затошнило. Он небрежно схватил меня за локоть и вынудил подняться, а другой, свободной рукой намотал волосы на кулак, лишая возможности сбежать.

— Пустите! — я ни на секунду не оставляла попыток вырваться, вертела головой, невзирая на мучения, лишь бы не слушать Росмана, — боялась, что он снова одурманит разум. Мужчина, отбросив в сторону все церемонии, куда-то меня волок, не обращая внимания на мои сопротивления.

— Немедленно отпусти ее! — раздалось где-то недалеко от нас. Сейчас, как никогда, я была рада тому, кто сказал эти слова. Негодяй так резко развернулся, что мне едва удалось удержаться на ногах.

— Памир, — облегченно прошептала я, едва увидела дознавателя. Как же он вовремя!

— Это моя жена! — закричал мужчина, будто раненый зверь. — И я ее забираю!

— Неправда. Эта юная лира — супруга лэра Аарона Тонли, — Памир сохранял невозмутимое спокойствие.

— Нет-нет-нет… — казалось, Росман был не в себе.

— Я сам видел брачный договор и свидетельство. Как бы тебя это ни возмущало… или меня… следует смириться с текущим положением дел.

— Ошибаешься, ищейка. Твой папаша украл ее у меня.

— Каким это образом? — правая бровь Памира вопросительно изогнулась.

— Перекупил ее у жирдяя Хотдженса! Он мне первому пообещал девицу, мы и о цене договорились. Я даже задаток внес! Представь мое удивление, когда пришел через два дня оформить бумаги, а тот резко все переиграл. Денег ему, видите ли, мало показалось. Но я был первым! Я! — Росман дернул рукой, и новая волна боли прокатилась по голове, заставив меня вскрикнуть. — Тонли, если девчонка тебе не угодна, отдай ее мне. Скажешь папаше, что не нашел, и по рукам. В итоге оба останемся в выигрыше.

— Предложение, конечно, заманчивое… — протянул Памир, чем вызвал мой судорожный вздох. — Прозвучи оно еще в воскресенье или понедельник, возможно, так бы и поступил. Хотя тоже маловероятно. Это идет вразрез с моими принципами. Так что мой ответ — нет.

В это время из-за спины раздались едва различимые шаги, однако Росман настолько был поглощен разговором, что не расслышал их, иначе бы непременно обернулся. Но мимолетный взгляд Памира, брошенный куда-то в сторону, подтвердил мои предположения, хоть дознаватель и сохранял при этом каменное выражение лица.

Хруст ветки под чьей-то неосторожной ногой стал решающим. Мой похититель резко развернулся на каблуках, и черные прозрачные нити, сорвавшиеся с его левой руки, разом устремились к стражникам. Те выставили магические щиты, что замерцали серебристым светом, и отразили атаку спятившего Росмана. Они замахнулись для удара, но негодяй прикрылся мной, потянув на себя за волосы.

— Не подходите, иначе убью ее! — завопил зеленоглазый мужчина, продолжая дирижировать рукой, на которую была намотана моя коса, и стражники остановились. — Дайте нам уйти! — грозно прокричал Росман у меня над ухом, вызывая очередной приступ боли. Голова и так раскалывалась то ли от переживаний, то ли от его нескончаемых подергиваний, то ли от одного и другого, а он словно решил усугубить мое состояние.

— Или ты уходишь отсюда один, или не уходишь совсем, — голос Памира был тверд и холоден как камень. Он не давал возможности негодяю выставлять требования.

— И вы мне это позволите? — после недолгих размышлений поинтересовался злодей.

— Разве тебя кто-то держит? — скользко увернулся от ответа дознаватель.