Свидетельницы зла - Галина Владимировна Романова

— Что? — Она рассеянно глянула на чайник в его руках. — Ай, да все равно. Можно без ничего.

— Так беседа не клеится.

— Чтобы она клеилась, надо что-то покрепче. — Она впилась пальцами в волосы на висках, поставила локти на его стол и простонала: — Хотя и бухло не поможет!

— Так, давайте по порядку.

Вишняков включил чайник, незаметно покосившись на барную полку в углу. Там запасы он тоже пополнил. Из каждой ячейки торчало по винному горлышку. Но предлагать фигурантке алкоголь он не станет. К тому же Тамара сегодня в телефонном разговоре грозилась наведаться. Если застанет его с Ольгой за распитием спиртных напитков, такое начнется!

Кофе. Просто кофе.

Чайник вскипел мгновенно. Он залил кипяток в турку, насыпал туда кофе, поставил на медленный огонь.

— Так что стряслось с Людмилой Рыжих? Я правильно понял, вы о ней говорили, когда вошли?

— Да. О ней. — И крепкая, хладнокровная Ольга неожиданно всхлипнула, спрятав от него лицо за рассыпавшимися волосами. — Сначала Кира! Теперь она?! Нет, нет, нет! Только не это, господи!

— Можно подробнее.

Он пока ничего не понимал из ее истерики. Он пока разливал кофе по чашкам. И наслаждался ароматом и густотой напитка. Нарочно не стал заряжать кофейную машину. Все с ней хорошо и все быстро, но на огне кофе лучше. Так он считал.

— Я была у Люси, не попросила, нет, приказала ей никуда не высовываться. Хотя бы пока! Хотя бы до тех пор, пока я со всем этим не разберусь! Она обещала и…

— Так, стоп. — Вишняков замер посреди своей кухни с кофейными чашками в руках. — Что значит, со всем этим разберусь?! Я не понял!

— Ну… Пока следственная машина раскручивается, я решила взвалить на себя некие полномочия и начать собственное расследование.

— Как интересно, — пропел Вишняков, подсаживаясь к столу и расставляя чашки с кофе. — Начать собственное расследование. Ага… И как? Как идут дела с этим самым расследованием?

— Пока туго.

Ольга вцепилась в чашку с кофе совершенно неподобающе, как отметила бы Тамара. Не по правилам, игнорируя ручку, обнимая крохотное фарфоровое чудо ладонями. Но вышло у нее это так естественно, так грациозно. Много изящнее, чем когда Тамара бралась за ручку двумя пальцами, оттопыривая мизинец.

Он не мог не отметить. Машинально, но отметил. И понял, что причина всему: порода. Эта девушка с громкой фамилией имела шикарные гены. И неизвестно еще, как глубоко корнями уходило ее генеалогическое древо, к каким «стюартам» и «рюрикам». Странно, что ее так побросало в отрочестве. Мачеха Ольги, с которой у Вишнякова состоялся на днях телефонный разговор, сообщила по секрету, что в колонию для малолетних преступников Оля не угодила только лишь благодаря вмешательству ее отца.

Что это было: подростковый бунт? Или что-то еще? Темное, глубинное, опасное, что прорывалось, сеящее зло?

— Что удалось узнать? — Он не сводил с нее глаз. — Есть что-то интересное?

— Ну, не знаю. — Она подергала плечами, поводила головой. — Важно это, нет, но Кира там была со своим новым парнем.

— Никитой Калиным?

— Да. Знаете уже? — Она покосилась в его сторону, темные глаза смотрели без выражения.

— Знаем.

— Он будто собирался купить эту землю.

— Угу, — подтвердил Вишняков, глотая горячий кофе.

— Но по утверждениям его бывшей жены у этой земли была какая-то нехорошая история. Знаете, как бывает с недвижимостью? Дурная слава о квартире, микрорайоне, доме и так далее. А тут участок с историей.

— И?

Он опустил взгляд. Она так и не притронулась к кофе. Тискала чашку в руках, поглаживала по ребристым бокам, но не сделала ни единой попытки поднять ее.

— Не нравится кофе? — спросил Вишняков, когда Ольга затихла, о чем-то задумавшись.

— Что? — Она проследила за его взглядом. — А, это. Да нет, все нормально. Пахнет здорово. Просто, я вот о чем думаю.

— И о чем же?

— Я не нашла ни единого подтверждения тому, что эта земля дурно пахнет. — Ее взгляд полыхнул азартом.

— Как интересно.

Вишняков насторожился. Ему самому, если честно, пока даже думать об этом было некогда. Перед ним стояли другие задачи. Ему необходимо было найти связь с убийством, которое произошло в заброшенном дачном доме не так давно, и убийством шестилетней давности. Сегодня он весь день пытался дозвониться до следователя, который вел дело шесть лет назад. На удачу, попался ему человечек, хорошо со следователем знакомый. Снабдил номером телефона. Сказал, что тот теперь не работает в органах. Пчел разводит где-то в Башкирии. И даже пару раз присылал ему оттуда в подарок пару пластиковых контейнеров.

— Знатный мед. Сергей молодец, — похвалил тот бывшего коллегу. — Звони. Может, выйдет дозвониться. Я пытался поздравить его с Новым годом и Рождеством, у меня не вышло. Трубку не берет. Может, где за границей отдыхает.

Если он отдыхал за границей, то до сих пор не вернулся, сделал вывод Вишняков, отчаявшись за сегодня дозвониться. И решил завтра позвонить участковому, в ведении которого находился дом, где теперь проживал бывший следователь с семьей. А еще в понедельник он должен будет ехать в архив, забрать дело для внимательного изучения. Соответствующий запрос уже был готов.

И поэтому…

Ну, не было у него никакой возможности проверять сплетни, которыми снабдила его под протокол Софья Калина. Это он отодвинул на потом. Хозяина дачного участника установили. Правильнее, хозяйку. Ею оказалась древняя старушка, доживающая свои дни в одном из спальных районов города. Почти глухая, почти слепая. Социальный работник, с которым говорили сотрудники его отдела, только руками разводила. За несколько лет, что участок был выставлен на продажу, его никто не пожелал купить. Недавно, с ее слов, приходил какой-то парень, но и он пропал.

— Я нашла объявление в сети о продаже участка, — похвалилась Ольга, привалилась спиной к стене и поежилась. Стена была ледяной, уличной. — С приложенным к объявлению номером телефона. Позвонила. И знаете, что?

— Что?

— Телефон оказался выключенным. — Она вдруг сунула руку в карман джинсов, вытащила скомканную бумажку оранжевого цвета. Ткнула в нее пальцем. — Вот номер. Не пробьете?

Он еле сдержался, чтобы тут же не выбросить эту бумажку в ведро. Это был не тот путь, которым ему следовало двигаться. У него наметился прорыв. Появилась версия. Он должен работать именно так, как наметил.

А то, что предлагала Ольга, — стопроцентно ложный след. Куда она пытается его увлечь? Зачем? Сбить намеренно?

— Оставьте. Я этим займусь, — нагло соврал он, даже не притронувшись к бумажке.

— Я звонила снова и снова, результат тот же, — продолжила тыкать пальцем в записанный номер Ольга. — К слову, вы так и не пригласили меня, чтобы я посмотрела вещи с места преступления.