Полеты богов и людей - Юрий Никитин

Да, полеты на аппаратах тяжелее воздуха — достойная эстафета для передачи в будущее. На аппаратах тяжелее воздуха, видимо, летали. Для достижения методами войны новых мужских прав и свобод и сохранения былых женских их строили, а потом, предположительно, как всякую вещественную память о непозволительно роскошных женских свободах из-за нашего человеческого несовершенства победители, к сожалению, стерли в порошок. Близких и дальних примеров подобного рода поведения в истории предостаточно. Скажем осторожно: на «Политическом музее» периода матриархата висит замок, а на дверях (см. рис. 63) табличка — «каменный век».

Рис. 63. Стелы, оленные камни и изваяния в долине р. Хонгиогийн-гоя

А. Дюрер. Астроном на троне вечности. 1504 г.

Двадцатый век — век космонавтики. Люди XX века как-то сразу и вдруг обошли своих предшественников. Герои сказов и былин еще совсем недавно бросали, всем на удивление, камни за облака. Горнист на космодроме Байконур подал сигнал «Слушайте все!», и 4 октября 1957 года был запущен первый искусственный спутник Земли. Решением международной астронавтической федерации этот день был официально провозглашен началом космической эры. Запущенный на орбиту в период Международного космического года ПС — «простейший спутник» включился в работы по изучению околоземного космического пространства И вчера и сегодня люди хотели и хотят улучшить жизнь на Земле. Диалог с природой — это не только процесс накопления необходимого научно-технического потенциала, но и его побудительные причины (рис. 64).

Рис. 64. Камиль Фламмарион. Скептик, или Пилигрим на краю Земли

Им двигает суровая необходимость — перенаселенность планеты. Надо выжить. При обозначении характерных разграничительных вех нашей предыстории специалисты часто пользуются такими понятиями, как «варварство», «первобытность» или «первобытная эпоха». Под ними подразумевается низкий уровень производительных сил, отсутствие способов и каналов передачи информации, высокая степень зависимости от капризов природы, упрощенность социальных структур и религий, отсутствие государственности и т. д. Этим почти пренебрежительным терминам противопоставляется понятие «цивилизация» или «наша эра». «Счет лет от нашей эры» появляется как нововведение в VI веке. Эту концепцию выдвигает настоятель римского монастыря Дионисий Малый. Родом скиф. Он родился в Северном Причерноморье, а в Риме получил известность как переводчик с греческого языка По его понятиям, выходило, что новая эра должна начинаться «от рождества Христова». Сегодня число действующих календарных систем перевалило за десяток. Нововведение «нашей эры» невидимым забором отгородило прошлое от настоящего. Наука тоже не остается в стороне. Опираясь на достижения и открытия «нашей эры», она охотно заглядывает в завтрашний день. Пересадка всех частей тела взамен утраченных, новые источники энергии, клонирование лучших представителей флоры и фауны, контроль над погодой, иммунитет от болезней и старости и т. д. В угоду обаянию красоты и юности новой молодой смены и под напором ее молодого задора прошлое с будущим никакого сравнения не выдерживает. Оно выглядит мрачным, таинственным и пугающим. Подумать только, люди не знали самого элементарного! Не было ни часов, ни радио, ни автомобилей, ни самолетов, ни телевидения, ни космических полетов. Все разнообразие жизни заключалось в смене дня и ночи, лета и зимы. Луна годилась для счета времени от одного месячного серпа до другого. Звезды вдали от родных мест указывали направление, по которому можно вернуться домой. Впрочем, Солнце постоянно проходило в своем годовом коловороте четыре важные для флоры и фауны точки: весеннего равноденствия, летнего солнцестояния, осеннего равноденствия и зимнего солнцестояния. Вот их народные обозначения: «Солнце на лето — зима на мороз»; «Солнце на зиму — лето на жары». Тема, однако, вечная, как любовь.

В древности были ученые, которые утверждали, что мир состоит из атомов. Анаксагор (500–428 гг. до нэ.) утверждал, что все во Вселенной состоит из мельчайших частиц — «гомеометрей»; Демокрит (460–370 гг. до н. э.), чтобы видимый мир не отвлекал его от размышлений, сам ослепил себя. Мельчайшие частицы он назвал — атомы. Они заложили основу молекулярной физики. В Китае полулегендарный Лао-Цзы (VI в. до н. э.) ввел в обиход два понятия — Дао и Дэ. Дао — это путь развития нашего мира Самодействующая программа эволюции Вселенной. Дао — определяет, что «может быть и чего не может быть в природе». Дэ — выбирает «то, что есть и будет, из того, что может быть». Дэ — буквально «росток», — реализация «самодействующей генетической программы, скрытой в семени», т. е. форма растения управляется законами, которые управляют развитием семени. Лао-Цзы формулирует понятия Вэнь и Ли. Слово «Вэнь» означает «узор», слово «Ли» — «закон». «Уметь выводить форму явлений из законов, управляющими ими — это и значит понимать Ли, к этому и должен стремиться человек».

Физик С. Смирнов, автор статьи «Физика до физики», развивая далее свои мысли, так расшифровывает Дао: «группа симметрий вакуума играет в современной физике ту роль, которую философы Древнего Китая приписывали всевластному Дао». Древнекитайские мыслители полагали: «Если где-то происходят крупные и неожиданные изменения, значит, там образовалось много Дэ, а мы наблюдаем следствие этого — изменение Вэнь, то есть формы природных объектов. Изменение Дэ переходит в изменение Вэнь, а осуществляется через посредство Ли». Этому Ли, по С. Смирнову, в квантовой Механике соответствует уравнение Шредингера, оно позволяет рассчитать будущее состояние физической системы по ее начальному состоянию. Европейская физика стала всемогущей наукой после того, как стала подвергать свои гипотезы проверке, сравнивая предсказания с данными эксперимента Сравнение выражается числами: «Измеряй все, что можно измерить. И делай измеримым то, что не поддавалось измерению». Этого и не хватало древней физике. Астрономия отличалась от подобной физики тем, что дружила с числами. Не просто с числами, а с фантастически огромными числами: размерами планет, скоростями небесных тел, параметрами орбит и т. д. Она определяла точное время и географические координаты, без чего невозможно было океаническое мореплавание и современные авиация и космонавтика

Наступление космической эры стало и временем новой волны заслуженного признания триумфатора XIX века — поэта науки и научного творчества, писателя-фантаста Жюля Верна Одному из лунных «потусторонних» кратеров, который примыкает к «морю Мечты», было присвоено имя «Жюль Верн». В своих произведениях писатель предвосхитил искусственные спутники Земли и межпланетные путешествия. Придуманные им машины и головокружительные путешествия безнадежно устарели, но живительные струи его фантазии по-прежнему способствуют появлению в детских душах ростков желания жить в науке, творить в технике, достигать невозможного, стремиться к неизведанному. А. П. Чехов как-то заметил-«… чутье художника стоит иногда мозгов ученого…, и что, быть может, им суждено слиться вместе в одну чудовищную силу…». Должен извиниться: мысль А. П. Чехова, ради краткости изложения, приведена с купюрами.