Пролетариат - Влад Ридош

– А, ну милости прошу! – с издёвкой сказал Терминатор.

Пизда сел возле другого конца бортика и стал выкладывать его в сторону вакуум-вытяжки, в то время как Терминатор выкладывал в сторону бытового корпуса.

– Ёбаный пиздец! Взрослые люди, а занимаемся какой-то хуйнёй! – как бы ни к кому не обращаясь, ворчал Терминатор.

– Да ладно тебе! Солдат спит, служба идёт. Работа на свежем воздухе, так сказать.

– Да на хую бы я видел этот свежий воздух. Солнце печёт шо пиздец!

– Это да. Но ты вон уже настоящий мастер по укладке раздроченного асфальта! Вдвоём быстро захуярим.

Они продолжали выкладывать бортик на краю канавки из обломков выдолбленного асфальта, удаляясь друг от друга. Терминатор увидел приближающуюся тень и поднял голову: к ним шёл Кузя. Ещё издалека он оглядывал проделанную работу.

– Ну как? Получается? – подойдя, спросил Кузя.

Терминатор оглянулся на выложенный бортик и пожал плечами.

– Ну неплохо!

Кузя прошёл вдоль бортика от Терминатора к Пизде и обратно, встав где-то посредине.

– Молодцы! Надо же, так подумать: все тут с высшим образованием, а такой хуйнёй маемся. Но ничего не попишешь, работа есть работа.

Терминатор с Пиздой переглянулись. Кузя постоял ещё какое-то время и пошёл к себе.

– Хорошо хоть, он сам это понимает, – сказал Пизда.

– Хули хорошего? Дебильной работы от этого не меньше.

Они расходились всё дальше и дальше, и разговор от этого переходил скорее в перекрикивание, поэтому оба они всё больше молчали.

Потихоньку Терминатор довёл свою часть до колодца. Пизда тоже дошёл до самой вакуум-вытяжки, теперь нужно было проложить бортик вдоль всей её длины, чтобы вся стекающая вода попадала в канавку. Пизда оглянулся на выложенный бортик: кое-где вода переливалась через него или сочилась сквозь стыки кусков асфальта. Терминатор закончил свою сторону и прошёл к краю вакуум-вытяжки, чтобы класть бортик вдоль неё по направлению к Пизде.

– Как думаешь, смоет её первый же дождь?

– Думаю, смоет. Да и не похуй ли? Придумают ещё что-нибудь. Главное же, чтоб без работы не сидели.

– Зато на свежем воздухе!

– Угу, – потянул носом Терминатор, – свежее, блядь, некуда.

Теперь вакуум-вытяжка прикрывала их от солнца, с её верха на них летели брызги воды. Терминатор и Пизда медленно двигались по направлению друг к другу, выкладывая из обломков асфальта бортик вдоль продолбленной канавки.

Толстолобик опирался на перила ограждения. Прямо под ним находились огромные лопасти вентилятора. С нижней стороны лопасти были прикрыты металлической решёткой, а под ней было, по меньшей мере, десять метров пустоты. Над головой Толстолобика покатой крышей уходили вверх ребристые горизонтальные трубки, заполненные паровоздушной смесью. Посредине камеры располагался внушительных размеров двигатель вентилятора. Возле него суетились слесари. Вентилятор стоял, и, несмотря на мороз снаружи, в камере было жарко из-за горячих трубок.

– Долго вы там ещё? – крикнул Толстолобик слесарям.

– Да, ебать, стопорам пизда! Их выбивать нахуй надо. Закусило, по ходу. Хуй его знает, насколько тут работы.

– Да ёбаный ты нахуй! – вздохнул Толстолобик. Оттолкнувшись от ограждения, он развернулся и вышел из камеры вентилятора наружу – на длинный балкон. Справа и слева были двери двух других камер. Балкон опоясывал вакуум-вытяжку по кругу. С другой её стороны находилось ещё три камеры. После душной камеры мороз приятно освежал. Толстолобик посмотрел с высоты вниз, сплюнул. Внизу всё было покрыто снегом. Слева находился бытовой корпус, справа – машинный зал. Соединяла их расчищенная лопатой тропинка. Возле огромных, закрытых на зиму ворот также была расчищена большая площадка. От неё по направлению к бытовому корпусу вела тропинка. Другая тропинка вела в сторону вакуум-вытяжки и терялась под балконом. Толстолобик посмотрел на недавно выпавший нетронутый снег, сплюнул ещё раз и уже направился к лестнице, чтобы спуститься вниз, когда услышал крики из камеры вентилятора. Не успел он повернуться, как из камеры выскочил слесарь и с выпученными глазами бросился к нему:

– Останови, блядь, вентилятор! Останови нахуй вентилятор!

– Ты чё, охуел? Он же стоит! Там даже схема разобрана! – опешил Толстолобик. Оттолкнув слесаря, он бросился в камеру.

Вентилятор вращался, всё больше и больше набирая обороты. Немного придя в себя, Толстолобик заметил, что вентилятор крутится в обратную сторону. Тут до него дошло, что его раскрутило обратной тягой. Была зима, и огромные вертикальные жалюзи внизу были закрыты, чтобы вентиляторы не затягивали с улицы холодный воздух. А раз один вентилятор стоял, а остальные пять тянули, то, конечно, вся тяга пришлась на этот стоящий вентилятор. Чтобы такого не происходило, на вентиляторах стоят стопора, но стопора как раз заклинило и они были сняты…

– Хули стоишь! Останови, блядь! – крикнул в самое ухо слесарь и показал пальцем куда-то на лопасти.

Толстолобик вгляделся и побледнел. Под лопастями на металлической сетке лежал человек.

– Какого хуя он там делает? – заорал Толстолобик.

– Споткнулся. Хуй знает как. Он фиксировал вентилятор. Споткнулся, упал, а вентилятор стал раскручиваться.

– Ёбаные, блядь, придурки! Ещё хорошо, что он крутится в обратную сторону и его не притягивает.

– Слышь, нахуй, умник! Тормозить надо!

– Да его щас хуй остановишь!

Толстолобик огляделся по сторонам. Невдалеке лежала доска метра два в длину. Он знал, что так уже делали: останавливали вентилятор, когда его раскручивало в обратную сторону, с помощью доски, блокируя лопасти. Он подбежал, схватил доску и, встав над вращающимися лопастями, опустил её почти перпендикулярно плоскости вращения лопастей. Толстолобик был человеком достаточно сильным, даже в соревнованиях по тяганию гирь участвовал, но удар лопасти по доске был такой силы, что доска переломилась в нескольких местах и её вырвало из его рук. От удара руки немного дрожали. Толстолобик несколько раз встряхнул ими, чтобы прогнать боль от ушиба. Доска здесь явно не годилась. Осмотревшись и не найдя ничего лучше, Толстолобик крикнул слесарю, чтобы тот следил за лежащим внизу и не позволял ему подниматься, а сам выскочил из камеры. Добежав до угла вакуум-вытяжки, он свернул не налево – к лестнице, а направо – к переходу в машинный зал. Забежав в него, Толстолобик помчался к стекляшке. За стекляшкой хранились разные инструменты: лопаты, мётлы, лом… Увидев лом, Толстолобик подумал: «Ебать, вот это подойдёт! Его хуй сломаешь!» Вытащив лом, он развернулся, чтобы бежать назад, и наткнулся на Узбека.

– Ты куда это с ломом?

– Да там, блядь, вентилятор раскрутило, тормознуть надо, – коротко бросил Толстолобик и побежал на вакуум-вытяжку.