Книга Короткого Солнца - Джин Вулф

Эта мысль заставила меня задуматься. Если, как многие из нас думали, богов, которых мы знали в Витке, здесь нет, Вайронезская вера была ложью, не заслуживающей моего — или чьего-либо еще — доверия. В десятитысячный раз я всем сердцем пожелал, чтобы Шелк пошел с нами.



 

Я нашел сорт краски, которая хорошо держится на линзах моих очков. Возможно, для тех, с кем я говорю, это не будет большим облегчением — они клянутся, что им все равно, — но для меня это так. Вернувшись сегодня вечером в эту просторную спальню, я любовался своим отражением, как девчонка.

Когда я писал в последний раз, речь шла о моем желании — я жаждал, чтобы Шелк пошел с нами, как он и намеревался сделать. Как бы я хотел теперь взять его с собой в Гаон! Но я описываю ту ужасную ночь на баркасе.

Если я засну, Шелк может явиться во сне — или так я предполагал, — и распутать для меня узел веры; если я продолжу читать, то найду то, что он сказал (сначала записал в нашей книге своей собственной рукой, а теперь забыл), и это может решить все проблемы; но я больше не хотел спать, и Короткое солнце уже стояло так низко, что скоро чтение станет невозможным. Я наживил крючок, закинул его в воду и сел на корме, размышляя.

Вполне возможно, что Пас, Ехидна, Сцилла и ее братья и сестры были богами только на Витке длинного солнца. Я был совершенно уверен, что так считал Шелк; но он так считал еще до того, как наш посадочный аппарат покинул Виток. Не исключено, что мы каким-то образом привезли их с собой — так утверждал Прилипала. В каком-то смысле он был, конечно, прав: люди, которые почитали этих богов на протяжении половины своей жизни — таких очень много, — принесли их в своих сердцах на Синюю.

Что там сказал Сухожилие?

Если Пас действительно бог, он может приходить сюда, когда пожелает, или идти куда угодно. Если Шелк был прав и Пас не оставил Виток длинного солнца, то это могло быть только потому, что он не хотел. Или (в конце концов Пас был убит с очевидным успехом его женой и детьми) потому, что ему каким-то образом помешали другие боги. То же самое можно сказать о Ехидне, Сцилле и других; но если они задержали Паса, кто задержал их? Вполне возможно, что боги действительно присутствовали здесь, оставаясь незримыми, потому что у нас не было Священных Окон, через которые они говорили с нами дома.

Был по крайней мере один бог, которого даже Шелк ожидал найти здесь. Внешний был назван так, по крайней мере отчасти, потому что его можно было найти не только внутри Витка, но и за его пределами. Вероятно, он был здесь, хотя доказательств этого было не больше, чем присутствия других богов. С тех пор как мы высадились на Синюю, я время от времени молился ему, подражая Шелку, хотя с годами все реже и реже — я обнаружил, что мои молитвы бесполезны, и поддерживал обычай молиться за семейными трапезами только потому, что надеялся, что это будет способствовать нравственному развитию моих сыновей.

Надеялся.

В этом беда всякой молитвы. Потому что мы надеемся, что найдем успех там, где его не найти. Как легко было бы мне написать здесь, что Сухожилие был бы хуже без пустого ритуала этих молитв! Это может быть правдой; но попробуйте найти честного человека, который добровольно сказал бы, что моральное развитие Сухожилия когда-либо выигрывало от чего-то такого.

Но на Зеленой, по крайней мере, он был храбрым и верным, какое-то время.



 

Что же касается богов, которых предложил Сухожилие в ту ночь, когда я оставил Ящерицу, первоначальных богов этого витка, Синей, то я спросил себя, какой силой они могли обладать и спасли ли они, по крайней мере, нескольких своих верующих, если могли. Теперь я, конечно, знаю лучше.

Добравшись до Нового Вайрона, я спросил об этом Прилипалу, и, к моему удивлению, он воспринял вопрос очень серьезно, его длинное лицо становилось все длиннее, пока он снова и снова пытался откинуть назад длинные волосы, которые упорно падали на его высокий лоб, мешая ему видеть.

— Э... э... э, — сказал он и постарался придать этим звукам священное достоинство. — О, хм, да.

— Если боги не хотят, чтобы им поклонялись, у них нет причин поддаваться нашим молитвам и жертвоприношениям, — возразил я. — Следовательно, они хотят поклонения, если вы признаёте, что они иногда отвечают на молитвы, — и, я уверен, вы признаете это, Ваше Высокопреосвященство. Допуская это, они должны...

— Гм, а! — Он хотел, чтобы я прервался, и я замолчал.

— Логика, да? Да, хм, логика. Ты сам сказал: логика как бог. В твоей книге, да? Ты написал, что это сказал Шелк.

Да, однажды Шелк высказал мне эту мысль, и я подумал, что она вполне могла прийти ему в голову, когда он взбирался на баррикаду повстанцев; но я не стал беспокоить Прилипалу всем этим.

— Твой бог, хм, логика, предает тебя.

Я сказал ему, что не вижу, как.

— Э... многими путями. По-разному, да? Ну, начнем. Здесь много — да, много — тех, кто... э-э... не. Не приносят никаких жертв. Не посещают жертвоприношения, а? Никогда не приходят в мантейон. Я, хм, спрашиваю, когда это, гм, не нежелательно, в отношении частных молитв и... э-э... особых обрядов. Нет. Никогда. Я... э-э... верю в это, по большей части.

Я кивнул:

— Я тоже, Ваше Высокопреосвященство.

— Не верующие, а? Цифры, э, колеблются. Были хорошо известны в Капитуле на родине, да? Иногда много набожности. В тяжелое время. Испытание, да? Например… э... наводнение. Пожары. Чума. Война. Или после теофании, а? В другое время, э, тоже, но мало. — Он поднял руку и дал ей упасть. — Вверх и вниз, а? Ты меня понимаешь?

Я опять кивнул.

— Предположим, упало до... э... ничего. Нуль. Ни одной живой души, а? Ни одной. Никогда здесь, пока я жив. Гм, нет. Но предположим. Никаких верующих. Не могли бы эти... э... чужеземные божества, которых ты, хм, предлагаешь, использовать возможность, чтобы... э... покарать?

— Маловероятно, — возразил я.

— Хм? Позволю себе не согласиться. Вполне вероятно. Слишком, а, вероятно, я должен сказать. Давайте продолжим. Ты... хм... мы предполагаем, что они... э... вымерли. Эти Исчезнувшие люди, да? Виток... э... просторный? Большой? Обширный. Согласен?

— Полагаю, что так.

— Отлично. Движемся дальше. Есть еще один, хм, фактор. Нет небоземель, а? Только, э, звезды, так их называют. Виток дома загибается вверх, да? Открывая себя, а, глазам. Этот, э, наоборот. Совсем наоборот. Сгибается. Ты, хм, приплыл по воде?

— Да, — сказал я и рассказал, что произошло на баркасе.

— Действительно, действительно! Отлично! Одна молитва, а? Только одна, и, э, немного веры, как ты сам признался. Признай. Видишь, что может сделать одна маленькая молитва. — Он радостно закачался, вцепившись в подлокотники кресла пальцами с синими прожилками.