Урал атакует - Владимир Молотов

Костя пошел дворами, – лишняя встреча с патрулем только время отнимает. Откушенная чернотой луна газовым фонарем освещала путь. Было зябко. Подмерзший асфальт радостно поблескивал. Костя пересек квартал, прежде чем перед ним возникли большие ворота с серенькими в свете луны кляксами ржавчины. На воротах крепилась длинная табличка:

АВТОМОЙКА 24 ЧАСА

Костя отворил со скрипом маленькую калитку сбоку и проскользнул за ограду.

Ему открылась огороженная бетонным забором территория, но слева вместо забора стояло пустующее одноэтажное здание с разбитыми окнами, а справа располагались гаражи или мастерские. Последние делились на три секции, каждая с воротами. Из-под ближайших черных ворот струился свет. Костя открыл очередную калитку и проник внутрь.

Сырое помещение, освещенное лампами дневного света, пустовало. Посередине стоял робот-мойщик – большая, чуть приподнятая эстакада со стойками на монорельсах по бокам, похожими на два смотрящих друг на друга крана-манипулятора. Робот-мойщик размеренно гудел, как трансформатор. В глубине помещения висели огромные шторы, предваряющие вход в другой отсек. Но это были старинные городские афиши, потрескавшиеся, как битое стекло, подвязанные боком кверху за окольцованные дырки. Желтые буквы на синем фоне искажались в волнах, хорошо читалось только:

ПУГАЧ… ЕКАТЕРИН… КОНЦ…

Подол оригинальных штор стелился по бетонному полу, и к нему приходил и в нем терялся пересекающий мойку канал стока, в котором, напоминая весенний ручей, журчала грязная вода.

Костя, чавкая ногами, приблизился к афишам, отдернул их и переступил порог. Он оказался в тесной каптерке, где буднично пахло табаком. За столом у правой стены сидел длинноволосый Ганя, перед ним стоял плоский монитор, на столе лежала топорная грязная клавиатура. С ее помощью, появись здесь клиент, неординарный приятель стал бы управлять моечными манипуляторами. Вдоль левой стены тянулся допотопный диван с большими пятнами на коричневом матерчатом покрытии. На диване сидел, забросив ногу на ногу, то ли парень, то ли мужчина – худосочный Глеб, руководитель разработчиков «Минипы».

– Явился – не запылился, – с легкой улыбкой протянул Ганя, повернувшись на крутящемся кресле лицом к гостю.

– Привет, Костик, – приподнявшись с дивана, Глеб протянул костлявую кисть, облепленную синеватыми червями сосудов.

– Здоро́во! – Муконин заглянул в его живые серо-голубые глаза. – Ну что у вас тут, консилиум собрался?

– Попрошу не выражаться, – тряхнул волосами Ганя. – Чай будешь?

– Не откажусь.

– Мы уж тут обпились до тошноты, но с тобой еще по кружке, так и быть.

Глеб утвердительно закивал. Ганя поднялся с кресла, шагнул к журнальному столику на колесиках, стоявшему у противоположной афише-шторе стены. На стене, над столиком, пылился плакат-календарь, где под четырьмя маленькими колонками, в которых уместился весь нынешний две тысячи двадцать пятый год, стояла чопорно одетая женщина со строгим, скорбным взглядом и тыкала пальцем, – то была стилизация под известную картинку Великой Отечественной войны. Под женщиной красными буквами красовался пугающий нормального человека лозунг:

ТЫ ЗАПИСАЛСЯ В ДОБРОВОЛЬЦЫ Народной Дружины?!

На столике стоял чайник, похожий на великанскую титановую гильзу с ручкой. Ганя наполнил три кружки. Рядом с чайником стояла коробка с пакетиками кавказского пойла и тут же – белая фарфоровая сахарница. Каждый подошел к столику, развел напиток. Ганя сел с кружкой за компьютер, Глеб вернулся на диван, Костя разместился на табурете у столика.

– Я только что встречался с генералом, – известил он без предисловий.

– Ну и что тот? – буднично отреагировал Ганя.

– Поддержал наши планы. Аккуратно поднимет из базы личное дело следака-оборотня. Его фамилия Набоков.

– Очень интересно было бы узнать его прошлое. – Глеб поерзал на диване.

– Наверняка обычный моральный урод, – прокомментировал Ганя. – Из тех, что при Путине – Медведеве штаны протирали в охране какого-нибудь склада.

– Узнаем, – заверил Костя. – Да, кстати, вот бабки, вся сумма, как договаривались.

Он протянул конверт Гане, тот быстро пересчитал и передал деньги Глебу. Ученый спрятал конверт за пазухой.

– А что у вас? – буднично поинтересовался Костя.

– А у нас противогаз, – легкомысленно сострил Ганя.

– Мы подготовили тебе мемку, – серьезно сказал Глеб.

– Кстати, этот Набоков уже позвонил мне, когда я ехал сюда. Инфу надо предоставить завтра. Он оставил телефон.

– Дай-ка мне этот номерок, – заинтересовался Ганя. – На всякий случай пробью его по пиратской базе.

– Да он, скорее всего, на Набокова и записан. Что тут секретничать? У них пока все карты в руках.

– Ладно, ты все равно потом дай… Ну что, начнем показ? – Ганя подмигнул Глебу.

Глеб кивнул, поставил кружку с чаем между колен и достал из нагрудного кармана джинсовки телефон. Ганя потянулся через комнату, осторожно взял извлеченную мемку двумя пальчиками, вставил в черный адаптер, похожий на маленький женский футлярчик для туши. От адаптера тянулся провод к допотопному системнику, стоявшему под столом мойщика.

Сейчас они прокрутят ролик, показывающий, какой должна быть «Минипа», подумал Костя. Корнем этой мистификации является притворство. Все обставят так, будто оружие уже готово к применению. И Костя будет чувствовать себя эдаким слуховым передатчиком между миротворцами в Самаре и защитниками Уральской Республики. Миротворцы посредством предателей из Комитета получат подтверждение ложной информации о том, что «Минипа» уже готова к применению против них.

На плоском экране черная заставка сменилась изображением. Пролетел стреляющий молниями логотип «Минипы», из спрятанных динамиков заиграла скрипичная пьеса в модерновой аранжировке. Затем на мониторе появился кожаный чемоданчик. Он повертелся в пространстве, лег на воображаемую плоскость и раскрылся. И оттуда вырвалось несметное количество сереньких пчелок.

– Этот ролик был первой демоверсией для главного еще полгода назад, на заре Уральской Республики, – начал комментировать Глеб. – Технология досталась нам от роснановских разработок. Оружие действует по принципу пчел из потревоженного улья. Несколько сотен роботов-насекомых разносят выведенный в лаборатории убийственный вирус или известный смертельный яд. Микроскопические роботы действуют как единая система, но в то же время микроустройства могут распадаться на мелкие группки и обмениваться информацией. Насекомое-робот выискивает по цвету одежды, с помощью микрокамеры, человека, облаченного в форму миротворца. Обнаружив объект, оно приступает к действию. Понятно, что особи способны проникать в любые суперсекретные центры и закрытые лаборатории и, что самое важное, зачищать личный состав целой части без лишнего шума. Конечно, при условии вероломности нападения. На подходе у нас создание нанофабрик, и тогда пчелы смогут самовоспроизводиться прямо на поле боя, а их себестоимость будет ничтожно мала.