Неподходящее знакомство - Стефани Винтер

Ну ничего, она не должна принимать решение немедленно. У нее в запасе почти двое суток.

Но в глубине души Джозефин уже знала, каким оно будет. И задрожала от радостного, нетерпеливого ожидания.

Ей казалось, что среда никогда не наступит. Два дня тянулись, словно два месяца. В течение рабочих часов Джозефин трудилась с утроенным пылом и энергией, но вот ночи… ночи – совсем другое дело. Она металась по постели, то проваливаясь в беспокойную дремоту, то просыпаясь с колотящимся от тревожащих сновидений сердцем. Все ее тело пылало от сладострастного вожделения и молило об облегчении.

Во вторник ей пришлось отправиться на условленную встречу с Самантой, хотя в нынешнем состоянии она с большим удовольствием уклонилась бы. Но Джозефин знала, что этим вызовет повышенный интерес старшей сестры и бесконечный поток вопросов, связанных с ее личной жизнью.

Но, к ее крайнему удивлению, Сэмми встретила ее, сияя улыбкой.

– Дорогая моя, – проворковала старшая сестра, целуя младшую и оглядывая ее с ног до головы. – Ты сегодня великолепно выглядишь.

– Ты тоже, – искренне ответила Джозефин, отвечая на поцелуй.

Сэмми, казалось, помолодела лет на пять по сравнению с уикендом. Из глаз исчезло напряженное выражение, и она вся будто светилась изнутри.

Если эти перемены произошли в недавно еще подавленной и поникшей Саманте благодаря жеребцу Гарри, то Джозефин готова была преисполниться к нему благодарности, несмотря на терзающие ее сомнения и опасения.

– Я вчера звонила Лилиан, – заявила Саманта, когда они приступили к еде. – Знаешь, какой номер выкинул ее драгоценный супруг?

– Знаю, – ответила Джозефин, но сестра не обратила никакого внимания на ее слова и оживленно продолжала:

– Этот мерзавец ушел к какой-то девице и уехал с ней отдыхать на Гавайи. Представляешь? После того как отказался провести там их собственный медовый месяц. Помнишь, он говорил, что экономит, хочет купить большой дом? Лилиан, бедняжка, в полном отчаянии. Настолько, что хочет плюнуть на этот чертов дом и переехать к матери в Вермонт. Говорит, ей противно смотреть вокруг себя. Все напоминает этого негодяя, который попрекает ее тем, что она немножко поправилась. Впрочем, я ее понимаю. – И Саманта накинулась на свой салат.

– В Вермонт? Что она там будет делать?

– Растить ребенка. Найдет себе хорошего парня и снова выйдет замуж. Она, знаешь ли, очень привлекательная молодая женщина. А полнота ее – явление временное. За ней будут увиваться все подряд.

Джозефин нахмурилась.

– Не думаю, что ей это сейчас интересно.

– Ничего, время идет быстро. Раны залечиваются скорее, чем кажется вначале.

– Судишь по своему опыту? – с горечью спросила Джозефин.

Ее удивляло, что Саманта с такой легкостью забыла свое великое чувство. И было обидно за Эдди – милого, умного, обаятельного Эдди.

– Ну-ну, Джози, к чему такой тон? А я-то полагала, что ты порадуешься за меня.

– За тебя? Ты ни словом не обмолвилась о своих планах, – напомнила ей Джозефин.

– Коротко говоря, я собираюсь наконец-то устроить свою личную жизнь. Навсегда. И думаю, что ты одобришь мои действия…

Бог ты мой, ужаснулась младшая сестра. А я считала, что она позвала меня, чтобы в очередной раз пожаловаться на поведение Эдди… Устроить личную жизнь? С этим безмозглым жеребцом Гарри?

Но она заставила себя улыбнуться и тихо сказала:

– Если ты серьезно этого хочешь, Сэмми, то я искренне желаю тебе счастья.

Саманта сверкнула белозубой улыбкой и нежно похлопала сестру по руке.

– А я желаю того же тебе, моя ненаглядная девочка.

Джозефин едва не взорвалась, но сдержалась и опустила взгляд.

– Я довольна своей жизнью, Сэмми, – ответила и мысленно прибавила: а завтра в это время буду наверху блаженства.

Джозефин остановилась, огляделась по сторонам и ужаснулась.

Что это со мной? – подумала она. Совсем с ума сошла. Веду себя как… как… Она заколебалась, подбирая сравнение, потом махнула рукой. Да и что тут сказать?

Спальня, гостиная и ванная выглядели так, будто стали жертвой неумелого грабителя, перевернувшего вверх дном весь дом, но так и не добившегося желаемого результата.

И сама хозяйка чувствовала себя в точности как такой злосчастный грабитель.

Она вернулась с работы пораньше, приняла ванну, вымыла голову, высушила волосы и распустила их по плечам. Выбор духов не составил труда: конечно, «Магия ночи», ее любимые, сладостные, как сама любовь. Потом занялась ногтями – сняла старый лак, подстригла, подточила их и заново покрыла темно-красной эмалью.

Оставалось выбрать наряд. И это оказалось самым трудным. Ничто из ее многочисленного гардероба не удовлетворяло Джозефин. То слишком чопорное, это – легкомысленное. В зеленом платье она на себя не похожа, желтый костюм, так нравившийся всего месяц назад, сегодня вызывал раздражение. Ей хотелось почти невозможного – выглядеть сексуально и одновременно невинно. Чтобы Дуглас сходил с ума от вожделения так же, как и она и сейчас, и все последние дни, но терзался сомнениями – удастся ли добиться желанной цели.

До выхода оставалось десять минут, а она все еще была не готова.

Джозефин решительно тряхнула головой, взглянула на себя в зеркало – щеки пылают, глаза блестят… Неплохо, совсем не плохо. Белое кружевное белье оттеняет и подчеркивает загар. Вот только одна беда – для ресторана оно не годится.

Но раз уж белое сегодня идет ей и к тому же символизирует невинность… Джозефин решилась – надела белую блузку, открывающую ее загорелые плечи. Хорошо, очень хорошо. И длинную шелковую юбку, такую легкую, что при малейшем движении она обрисовывает силуэт стройных ног. А бирюзовые туфли с вынутым носком еще удлинили их. Не хорошо, а прекрасно!

Джозефин схватила сумку и выскочила из дома к машине. Конечно, приехать на десять – пятнадцать минут позже было бы лучше, но ее сжигало такое нетерпение, что вошла она в ресторан ровно в девять.

И сразу же увидела его. Дуглас стоял в баре с бокалом в руке и разговаривал с барменом. Она залюбовалась им – до чего же он красив, как потрясающе сложен, как силен! Настоящий мужчина! И скоро, теперь уже совсем скоро они уйдут из этого ресторана и займутся тем, ради чего встретились, – сексом.

– Джози, как приятно тебя видеть! – вдруг раздался мужской голос. – Я так боялся, что ты не придешь!

Она повернулась, и…

Прямо перед ней стоял Барт, тот самый Барт, с которым она танцевала на юбилее. Он счастливо улыбался, не замечая медленно покрывающей ее лицо бледности.

– Отличный ресторан, – продолжал Барт. – Я тут первый раз, но друзья очень хвалили. Вижу, они были правы. Наш столик уже готов, так что предлагаю сразу сесть. Мы выпьем, пока будем ждать заказ. По-моему, это лучше, чем стоять в баре.