Призвание — миньон! - Татьяна Коростышевская

Я обвела ироничным взглядом толпу. Тишина. Присутствующие переваривали информацию. Затем откуда-то сбоку раздался негромкий смешок, еще один, и вот уже все собравшиеся ржали как табун нервных лошадей. Я легонько поклонилась и схватила за рукав ближайшего господинчика.

— Внимайте совету, милорд. Держитесь правой стороны, одна из досок плохо закреплена, и если вы не удержитесь… — Я подтолкнула его к пристройке. — В добрый путь.

Я вернулась в трактир под аплодисменты и в почти радужном настроении.

Ну и что, что мы оборванцы? Если ее величество решила призвать нас ко двору, дать нам шанс, значит, у нее планы именно на нас — провинциальных дворян. Значит, ей нужна именно наша преданность, наши мечи и наши светлые головы.

— Басти, ты собираешься попробовать себя в роли придворного шута? — беззлобно спросил Патрик. — Веселить народ у тебя получается прекрасно.

— С кем мне придется сражаться за это право? — Я изобразила кровожадность.

— Со своим знакомым. Шута Авроры зовут Мармадюк, и, если я не ошибаюсь, именно он вчера спас нашу четверку от ареста.

Шут? А я его еще лордом хотела называть.

Пока я отсутствовала, друзья успели раздобыть на завтрак жбан молока и половину каравая. Питаться одним только хлебом вредно для фигуры, увещевала меня маменька, но ни на что другое наших денег сегодня не хватит. Еще вчера мы скинулись у кого сколько было и избрали банкиром Патрика Уолеса, как единственного из нас, кто считать не только умел, но и любил. Ланстерец сказал, что считать эти гроши — дело плевое и, если мы в ближайшее время не разбогатеем, сдохнем от голода. Я предложила бросить жребий и съесть самого толстого. Шутку поняли и оценили лишь двое моих друзей, Оливер до сих пор испуганно на меня косился.

Во дворе затрубили, мы, дожевывая на ходу, вышли на звук. Герольд забросил за спину уже ненужную трубу и тряхнул трубочкой пергамента, раскатывая ее.

— Ее величество рада приветствовать в столице наследников дворянских фамилий…

Герольд был юн, почти мальчишка, и одет так, что я мысленно застонала. Тот же фасон, что и у Мармадюка, — штаны-фонарики, плотные шелковые чулки, подчеркивающие икры, короткий плащ. И все это столь густо расшито розетками и стекляшками, что отличительные знаки королевского дома просто теряются на фоне этой пестроты.

Нам было велено не мешкая выдвигаться в сторону королевского замка, на входе получить шевроны-пропуска и далее следовать указаниям специально приставленных к нам слуг.

Все побежали исполнять приказ, как будто от этого зависела наша жизнь. Я тоже встрепенулась, но была остановлена твердой рукой Патрика.

— Желаешь поработать локтями и получить пару-тройку синяков в процессе?

— Нужно спешить, — вырывалась я.

— Мы успеем вовремя.

Патрик кивнул Оливеру, который точно так же перехватил Станисласа почти в полете.

— Я изучал топографию столицы, — продолжал ланстерец, — и знаю самую короткую дорогу к месту. Если мы пойдем со всеми, через десять минут упремся в городскую площадь, которая, я уверен, в этот час уже запружена народом. Нужно переждать, так что возвращайтесь к столу, господа, закончим завтрак.

Трактир опустел как по волшебству. Улыбчивая подавальщица, которую я вчера не заметила, отчаянно строя глазки Станисласу, принесла нам шмат копченого свиного окорока. Видимо, наследник Доремара накануне очаровал девушку песнями. Хотя, судя по тому, как она мило краснела, там одними балладами не обошлось.

«Какая удача, что судьба и лорд наш, ныне Спящий, свели меня с этими замечательными людьми, — подумалось мне. — Это же мой первый в жизни альянс, и он уже дает свои плоды».

До королевского дворца мы добрались без приключений, воспользовавшись какими-то узенькими загаженными улочками. Патрик вел нас уверенно, мы обогнули площадь, выйдя на нее лишь однажды. Столпотворение, царящее там, меня впечатлило. Святые бубенцы, сколько же там было народу! И торговцы, и лоточники, и актеры, дающие представления на дощатых помостах, и музыканты. Неподалеку от нас стояло несколько портшезов, хозяева которых, холеные аристократы, как раз готовились месить ногами площадную грязь.

Вот, кстати, это мне в столице совсем не нравилось. Здесь было грязно и воняло, как на скотобойне в жаркий денек.

— Не спи, Басти, — скомандовал Патрик, увлекая меня в следующий переулок. — Мы почти у цели.

Шеврон мой, близнец тех знаков, что получили все дворяне-претенденты, изображал фиолетовую звезду на серебристом поле и являлся одним из малых королевских гербов. Когда стражник прикреплял его к моему плечу, я ощутила прилив подданнического благоговения. Аврора, моя королева, Бастиан Мартере граф Шерези готов служить вам.

Меня окликнули. Раскланиваясь с молодыми людьми, с которыми мы как бы свели знакомство утром возле трактирного клозета, я заметила, что выглядят они очень потрепанно, одежда их была в беспорядке, у некоторых на лицах наливались густым королевским фиолетом свежие синяки. А ведь, если бы не Патрик, я выглядела бы сейчас примерно так же.

Какой-то пышно разодетый толстяк толкнул Станисласа:

— От этих провинциалов воняет конюшней!

Мандолина доремарца упала в грязь.

— Кто посмел украсть аромат этого тучного господина? — зычно возопила я, заламывая руки. — Кто еще из вас, недостойных, посмел воспользоваться привилегией конюшенной вони? Немедленно извинитесь!

Толстяк побагровел:

— Знаешь ли ты, на кого тявкаешь, щенок?

— Рискну предположить, — я потянула носом, — на жирдяя?

Он поднял руку, видимо призывая свою стражу, поэтому я торопливо добавила:

— И труса. Извольте сами защищать свою честь, милорд.

К моей невероятной удаче, оружие у дворян изымалось одновременно с выдачей шеврона и на бочкообразной груди моего соперника уже красовалась звезда. Он безоружен, как и я. Ура, ура! Святые бубенцы! В настоящей схватке шансов у меня не было. Другое дело — словесная перепалка. Заточка моего языка даст фору сотне столичных клинков.

— Схватить наглеца!

Он все же отдал приказ.

Я затравленно озиралась. Друзья мои на помощь приходить не спешили. Станислас всхлипывал над мандолиной, Патрика и Оливера видно вообще не было, хотя великан мог бы прихлопнуть врагов одной левой. Остальные… Да что остальные, то, что я рассказала им семь вариантов истории про менестреля на кладбище, еще не делало нас друзьями. Ну кто меня за язык тянул? Ну подумаешь, наглый аристократишка толкнул менее наглого! Будь наследник Доремара побойчее, огрел бы обидчика мандолиной — и всех дел. Зачем я встала на его защиту? Я вообще женщина, между прочим — слабый пол. Я сейчас вышивать в высокой башне должна, а не погибать у стен королевского замка.

— Опустите оружие. — Некто шагнул ко мне, преграждая путь стражникам.