Боевая экология. Как Greenpeace, WWF и другие международные экологические организации подрывают развитие России - Саид Гафуров

Крупнейшим поставщиком соевого масла на мировой рынок является Аргентина. Практически половина сельскохозяйственной земли Аргентины сейчас отведена под «зеленое золото» — посевы генетически модифицированной сои, выведенной зловещим производителем химического оружия — известной корпорацией Monsanto (недавно купленной химическим гигантом Bayer). Monsanto сначала разработала гербицид так называемого неселективного действия, то есть уничтожающий множество видов растений, запатентовала его под названием Roundup, а затем предложила рынку устойчивый к нему вид сои.

Эта монокультура приносит в бюджет постоянно находящейся в финансовом кризисе Аргентины большие деньги за счет 35-процентной экспортной пошлины. Но гербициды неселективного действия загрязняют пахотные земли, убивают множество видов растений.

Латифундизация приводит к вытеснению мелких и средних хозяйств; увеличивается вырубка лесов; «невидимая рука рынка» убивает другие направления сельского хозяйства (например, животноводство); к тому же не все согласны есть мясо животных, откармливаемых ГМО-соевым жмыхом.

Экологическая программа богатого Севера по переводу автомобилей на «экологическое» топливо была реализована за счет перевода сельского хозяйства в странах бедного Юга на монокультуру с массовым разорением фермеров и традиционных общин в этих странах.

И как и положено, дело не обошлось без личного участия богатых экологов. Такая «модернизация» сельского хозяйства Аргентины произошла при министре экономики Хосе Мартинесе де Оса. Он является, с одной стороны, крупнейшим латифундистом и одним из ключевых экономических деятелей фашистской диктатуры, либералом и приватизатором, а с другой — сооснователем WWF Аргентины (номер 572 в списке «Клуба 1001» WWF International). Как и многие другие богатые аргентинцы, в свое время он инвестировал в производство генетически модифицированной сои.

Нужно ли сомневаться, что WWF Аргентины поддерживает развитие ГМО-сои, выращивание которой требует неселективных гербицидов, убивающих ту самую дикую природу, за которую якобы борется (по своему уставу) Фонд дикой природы? Многолетний президент организации Эктор Лоренс считает, что монокультура может быть устойчивой. Сам он, будучи серьезным участником соевого бизнеса, на протяжении долгих лет представлял в Южной Америке интересы двух ГМО-фирм — Morgan Seeds и Pioneer (подразделения другой химической корпорации — DuPont). Параллельно он возглавлял природозащитную организацию Fundación Vida Silvestre Argentina, которая в 1988 году стала ассоциированным членом WWF[124].

В 1990-е годы западные «зеленые» совершенно не интересовались проблемой гербицидов и пестицидов на российских полях[125], но срок действия патента Monsanto на Roundup истек в 2000 году, и с тех пор доля Monsanto в мировом производстве глифосата неуклонно падает. Как следствие: в 2005 году для России, выступающей конкурентом США в области зерна, боевые экологи «категорично требуют прекращения „использования в сельском хозяйстве химических удобрений, пестицидов, импортируемых кормов с повышенным содержанием белков и гормонов, а также применения генной инженерии“. Само собой, что при выполнении этого условия производительность сельского хозяйства упала бы (и только в богатых странах удержалась бы на плаву благодаря изобилию техники…), а цены на продукты поднялись бы. Бедноте третьего и второго мира осталось бы только переплачивать втридорога за „эколейбл“, а тем, кто не может себе этого позволить, — голодать, без никому в действительности не известного риска пострадать от ГМП»[126]. У авторов данной книги нет особых сомнений в том, что скоро боевые экологи найдут новые недостатки и у биотопливных программ, и у гербицидов, производимых российскими предприятиями. Даже потенциальную угрозу американскому бизнесу правильно будет сразу задушить в зародыше. Запомните наши слова!

А между тем научный журнал Environmental Sciences Europe сообщает, что Европейское агентство по окружающей среде проигнорировало множество независимых исследований, связывающих применение глифосата с заболеваемостью раком у людей, — ведь это агентство ориентируется на исследования, финансируемые Monsanto и другими агрохимическими компаниями для поддержки своей позиции, будто бы данный гербицид не является канцерогеном. Однако сейчас глифосат классифицирован как канцероген группы 2А Международным агентством по исследованию рака при Всемирной организации здравоохранения.

Осенью 2015 года скандал, названный СМИ «дизельгейтом», вскрыл, что немецкая автомобильная компания Volkswagen установила на своих дизельных автомобилях специальное программное обеспечение, которое позволяло нарушать стандарты по содержанию вредных веществ в выхлопных газах. Источником, породившим скандал, было, естественно, Агентство по охране окружающей среды США: конкурентов нужно давить! Скандал повлек за собой массовые отзывы машин, кадровые перестановки и даже аресты.

Но не меньший скандал должна породить и вся программа по переходу на дизельное топливо. По состоянию на 2011 год, половина всех автомобилей в Европе работала на дизельных двигателях.

Программа дизелизации автомобилей началась в 1990-е годы как часть широкой кампании по улучшению энергоэффективности. По отношению к бензиновым двигателям дизель обещал более низкий расход топлива и более низкие выбросы СО2. Позднее выяснилось, что и это преимущество, в сравнении с современными бензиновыми двигателями, на самом деле минимальное[127].