Незнакомая Шанель. «В постели с врагом» - Наталья Павлищева

Разве могла Мизия Серт допустить, чтобы стало известно о ее непричастности к появлению «Шанель № 5»? Ей и в голову не приходило, что это вообще мало кого интересует, а ведь именно так и было. В это время Шанель, разозлившись на вмешательство Миси в ее личную жизнь (помните «сватовство» Стравинского и гадкую телеграмму в Барселону?), поссорилась с Мисей и на несколько месяцев отлучила подругу от себя. А потому ни участвовать в создании новых духов, ни выбирать для них флакон, ни вообще влиять на Шанель в тот год Мися не могла. Она даже не была среди подруг, кому Коко подарила духи первыми. Шанель позволила себе маленькую месть навязчивой Мисе.

Смешно? Наверное. Остается только вспомнить секретный рецепт Рене пусть уж будет Флорентийского. Если он (рецепт, а не парфюмер) и существовал, то сомневаюсь, что был бы применим в 20-х годах прошлого века. Чтобы понять, что это так, прочтите парочку наставлений, они взяты из книги «Закуска для короля, румяна для королевы», где приведены на основании текстов древних манускриптов.

«Способ чернения волос: «Воронье яйцо окрашивает волосы следующим образом: выливают яйцо в медный сосуд и взбалтывают до тех пор, пока оно не меняет цвет, затем бреют голову и намазывают сверху до тех пор, пока яйцо не впитается. Во время этой процедуры надо набрать в рот масла и держать до тех пор, пока голова не высохнет, а иначе зубы почернеют. После этого на голову надевают повязку, которую снимают по прошествии четырех дней; в результате седина больше не появляется».

А как сами волосы, с ними-то что? А то ведь лучшее средство от перхоти, как известно, гильотина... И у лысых проблем с сединой тоже никаких...

А вот как еще можно стать черноволосой:

«Если женщина хочет, чтобы у нее были длинные черные волосы, пусть возьмет зеленую ящерицу, отделит хвост и голову и сварит ее в обыкновенном масле. Этим маслом мажут голову, что делает волосы длинными и черными».

«Красоту лицу можно придать, регулярно намазывая его бычьим навозом, размоченным в уксусе и растертым».

Что они имели в виду, как выглядела этакая «красота» после бычьего навоза?

Рецепты выбрала самые простенькие, в книге большинство на полторы страницы и с такими ингредиентами, которые нам совершенно недоступны или неприемлемы. Кстати, навоз дикой козы упоминается часто, видно, был популярным косметическим средством. Интересно, чем он отличается от навоза козы домашней, никто не знает?

Как вы полагаете, повторил бы Эрнест Бо столь «простенький» рецептик, вернее, стал бы это делать? Но во времена Екатерины Медичи состав не документировали химическими формулами, норовили все больше описательно, примерно этак: возьмите горсть молотых зубов дракона, выбитых непременно в безлунную ночь с четверга на пятницу, добавьте прошлогодний плевок летучей мыши, у которой одно крыло больше другого ровно на полпальца годовалого ребенка, измельчите туда же несколько маковых зернышек, собранных левой рукой на восходе солнца, и смешайте с конским навозом, вываренным в ослином молоке... Принимать трижды в день по полстакана вместо еды. Если выживете, красота обеспечена.

Понятно, что в «дневниках» Рене Флорентийского едва ли встречается зеленая ящерица, маринованная в козьем или ослином навозе, но состав рецептов тоже немыслимый и ныне практически неповторимый. Думаю, Эрнест Бо обошелся без растворения костей половозрелой каракатицы в уксусе, ему хватило разработок парфюмеров Грасса.

Конечно, Мися тут вообще ни при чем, как и записи Рене Флорентийского, если они и нашлись. Аромат создал мастер своего дела Эрнест Бо, и не случайно, а целенаправленно, просто в тот счастливый миг его устремления совпали с желаниями Коко Шанель. Мадемуазель заказала, Бо сделал, и духи «Шанель № 5» предстали пред миром.

В отношении названия Шанель тоже немало намудрила (Мися, конечно, приписала себе совет дать им имя Шанель, забыв, что присутствовать при этом не могла). Коко то пыталась внушить, что назвала в честь показа новой коллекции пятого дня пятого месяца (хотя показ давно прошел, а потому будущим быть не мог), то вдруг говорила, что пробирка с духами, которые она сама смешала, была под номером пять, то приписывала все магической силе пятерки... Но однажды просто проговорилась, и, пожалуй, это самый честный, без всяких выдумок вариант: просто Бо представил ей несколько флаконов с разработками под номерами 1—5 и 20—24, ей понравились два – № 5 и № 22, которые и были выбраны. Лидером стал № 5.

И форму пробки для флакона они с Дмитрием не копировали с формы Вандомской площади, просто такую пробку держать в руках удобней.

Но это все не мешало духам стать популярными, им ни к чему разные истории от Шанель или Миси, достаточно гения Эрнеста Бо, поддержанного гением Коко Шанель.

Что касается формы флакона, то здесь тоже гадать не стоит, явно сказалось стремление Шанель к упрощению, и она выбрала самую простую форму, в которой прекрасно видно содержание. Именно этим флакон резко контрастировал с остальной продукцией французской парфюмерной промышленности (и не только французской) начала ХХ века.

Как выглядели и назывались духи того времени (о запахе сейчас вспоминать не будем)? Фирма «Лалик», изготавливавшая флаконы для самых разных нужд, старалась на славу, и сами емкости, и пробки к ним были настоящими произведениями искусства. Эльза Скьяпарелли, например, выпускала свои духи во флаконе формы манекена – обнаженного дамского бюста. Изгибы женского тела должны были привлечь покупателей (вообще-то надо бы покупательниц, духи-то дамские).

Пробки делались в виде самых разных фигур, тут были и балерины, исполняющие фуэте, и лебеди с грациозными шеями, и дамские шляпки (конечно, не шанелевские!), и птички... Все это роскошество сохранялось хозяйками и после использования содержимого, уж больно хороши флаконы.

И вдруг простой параллелепипед и не менее простое название, да еще и с номером!

Как назывались духи до Шанель? «Сады Семирамиды», «Мечта Клеопатры», «Сердце Жаннетты», «Улыбка апреля», «Букет Наполеона», «Минарет», «Китайская ночь», «Аладдин», «Вечернее опьянение»... Никто из кутюрье, даже бывший на вершине своего могущества Поль Пуаре, не решился дать духам свое имя, назвав духи в честь любимой дочери – «Роза Розины». Не решились и проиграли, а Шанель выиграла. В этом тоже гениальность, она была гениальным не только кутюрье, но и коммерсантом.

Вокруг «Шанель № 5» был еще один небольшой скандал, только добавивший им популярности. Ходили слухи, что фирму Коти покинул некий химик, тайно унесший многолетние разработки духов, которые Коти из-за их дороговизны выпустить не рисковали. Немедленно было решено, что этот химик и есть Эрнест Бо (хотя сам он всегда твердил, что верой и правдой работал на Ралле до самого перехода в фирму Шанель). Ах, какой пассаж!.. Химик-перебежчик, тайна формулы, Шанель, соблазнившая парфюмера... Разве можно не купить такие духи, ведь они должны стоить того, чтобы заварилась такая каша!

Что может быть лучшей рекламой, чем хороший скандал? Эти «гнусные» подозрения только добавили в копилку популярности «Шанель № 5».