Есть совпадение - Эмма Лорд

Затем она нахмурилась и ткнула в меня пальцем. Ткнула в меня! Как будто мы были на дополнительном внеклассном занятии, и она – очень разочарованная учительница.

– Тебе некого благодарить за это, кроме себя самой.

Я думала, на этом все. Она резко развернулась, чтобы вернуться обратно в лагерь. Но из меня вырвался смешок, который больше был похож на издевку – мерзкий звук, какой я никогда раньше не слышала от себя. Я едва ли не гордилась собой – скрытый талант раскрылся, но это побудило Савви обернуться и сказать:

– Если ты просто собираешься создать кучу проблем, то зачем вообще приехала?

Она быстро произнесла это, даже не взглянув на меня, но смысл сказанного обрушился на меня, причиняя боль. Вот так просто весь гнев, который я старалась накопить, выбили из меня, и я стала больше похожа на лужицу, чем на человека. Я была младшей сестрой меньше недели, а уже все испортила.

– Буду звать тебя Даббл-Баббл, – говорит Финн, отвлекая меня от мыслей и возвращая к тарелкам, которые я терзаю губкой. – Если только твои родители не придумали что-то получше.

– Не имеет значения, – говорю я. – Завтра меня здесь не будет.

– Э-э, а ты вернешься?

– Я уеду.

– Ха, – говорит Финн, облокотившись на стойку и наслаждаясь процессом сушки посуды. – И каков же план? Подняться на двухмильный холм до главной дороги и выставить большой палец, пока местный житель не сжалится над тобой? Или плыть обратно на материк, передвигаясь на попутных рыбах?

Я говорю с ним только потому, что все еще пытаюсь найти в себе смелость. Произнеся это вслух, мне становится не так страшно.

– Я вызову родителей.

– Ого-го. Настолько все плохо? – спрашивает он. – Слушай, Савви только лает и не кусается, так что, если это заставило твою толстовку «Лагерь Рейнольдс» вывернуться наизнанку…

– В первую очередь, я вообще не хотела здесь быть.

Только теперь, когда я это сказала, на меня снизошло осознание всей ситуации. Даже до того, как я все испортила и заняла первую строчку в черном списке Савви, я не могла подавить тревогу – чувство, что так много вещей, которые, как казалось, я хорошо знаю, теперь рушатся, а я не могу помешать этому. Родители лгали мне о Савви. Конни, возможно, лгала о Лео. И расстояние между мной и ними, кажется, только увеличивает ужас всего этого в десятикратном размере.

Проще всего уехать отсюда. Притвориться, что последних двадцати пяти часов никогда не было. Никому не пришлось бы злиться, никто бы не пострадал.

– Тогда что привело тебя сюда? – спрашивает Финн. – Ты из тех, кто гоняется за баллами SAT, типа «Стэнфорд или смерть»?

– С точностью наоборот.

– Так ты одержимая фанатка Савви?

Я морщу нос.

– Обойдется.

Финн вытер всего одну тарелку. Я сдерживаюсь, чтобы не зааплодировать.

– Должен сказать, я впечатлен – обычно требуется намного больше трех секунд, чтобы вывести Савви из себя.

– Похоже, я все-таки преуспела в этом.

– Знаешь, будет обидно, если ты сейчас уедешь.

Я должна спросить почему, но мне, правда, настолько все равно, что он скажет. Единственное, что меня волнует – помыть посуду, найти Лео, чтобы объяснить все, и сделать все возможное, чтобы утром уплыть с острова на первом же пароме.

– Просто без нормального Wi-Fi, способного транслировать более двадцати секунд видео на Netflix, ваша маленькая ссора – самое большое развлечение, которое у нас тут есть.

Я закатываю глаза.

– Но что еще забавнее – что вы, девчонки, до нелепого похожи. Больше, чем любая из ее савванатиков. – Финн делает паузу, с трудом справляясь с вытиранием второй тарелки. Такими темпами мы пробудем здесь всю ночь. – На мой взгляд, это сверхъестественно. Даже выражение лица «заткнись, Финн, ты меня бесишь», которое ты сейчас делаешь, прямо копия Сав…

– Конечно, – выпаливаю я. – Она ведь моя тупая сестрица.

Возможно, у меня было бы полшанса разыграть это как плохую шутку, если бы я не усложнила ситуацию, случайно уронив тарелку и застыв на месте, когда она отскакивала от резинового покрытия на кухонном полу и разбивалась о плитку. Я наклоняюсь, чтобы поднять осколки, а когда встаю, Финн смотрит на меня с широко открытым ртом.

– Охренеть!

Я отворачиваюсь, чтобы выбросить осколки тарелки в мусорное ведро. Пофигу. Мы с Савви вроде не давали слово на мизинчиках и не клялись на крови, что никому не расскажем об этом.

– Ладно, ладно, остынь, Бабблз. Савви приемная.

Игнорируй его. Игнорируй его, и он уйдет.

– Или ты что? Ее сводная сестра?

– Я уезжаю завтра, вот кто я.

– Как ты ее нашла? Преследовала? – Он загорается, наслаждаясь каждой минутой этого. Он отмечает странность моей семьи так быстро, что я не успеваю за ним, и в этом вся моя чертова жизнь. – Одержимо хочешь стать как твоя родная сестренка?

Он заставляет меня фыркнуть, потому что я бы в жизни не захотела быть хоть немного похожей на Савви с ее идиотскими правилами, даже если бы попыталась.

У Финна не закрывается рот, будто он пишет следующую великую книгу, которая превратится в мини-сериал об убийстве на канале HBO.

– Так и есть. И она даже не знает, что ты здесь, не так ли? Она просто занимается своими делами, постит свои соки в инстаграме, а тут ты, притаилась в…

– Она попросила меня приехать сюда. – Я поворачиваюсь к нему так неожиданно, что он делает огромный, наигранный шаг назад, поднимая руки вверх в знак капитуляции. – Кстати, она моя чистокровная сестра, и она обратилась ко мне. Это она хочет выяснить, почему наши родители не рассказали нам друг о друге, и это она втянула меня в эту чушь с запретами жевать жвачку.

Я делаю вдох, и внутри меня крепнет решимость, которая росла с тех пор, как началось это бесконечное наказание с мытьем посуды.

– Так что да, я ухожу. Не в моих интересах провести это лето, чувствуя себя полной идиоткой.

Приятно видеть, как самодовольная радость исчезает с лица Финна. По крайней мере, пока не раздается лязг открывающихся кухонных дверей, из которых возникает Лео. Он явно все слышал. Он стоит, держа в одной руке фартук, а в другой – что-то завернутое в алюминиевую фольгу, и смотрит на меня так, словно у меня выросла третья нога.

– Лео, – шепчу я. – Что ты здесь делаешь?

– Привет, чувак, – говорит Финн, перебивая меня. Ну, это не совсем так. Мой голос такой тихий, что я едва его слышу. – Как…

– Что ты только что… – Он замолкает, видя выражение моего лица, и тут же подстраивается под меня. Даже в этот момент, когда он имеет полное право злиться, он думает о моих чувствах, а не о своих – но он не может скрыть это в своем голосе – обиду, такую тихую и глубокую, что она разбивает мое сердце. – Ты приехала сюда из-за Савви.