Пепел ревности - Хельга Нортон

Каждое новое наслаждение было необычайно сильным. Ее сердце бешено застучало в груди, когда движения Роберто стали более быстрыми и настойчивыми. Блаженство охватило Клэр, поднимая к неведомым доселе высотам, куда ее разгоряченное тело увлекалось потоком неописуемо сладострастного экстаза. Она почувствовала, что мужчина достиг тех же вершин, когда его тело содрогнулось и он последний раз со стоном погрузился в нее.

После близости потрясенная Клэр впала в длительный шок, ошеломленная необычайной реакцией своего тела. Роберто лежал в кольце ее рук, и ей очень нравилось чувствовать на себе мужское тело, его тяжесть, его плоть внутри себя, пряный запах кожи. А когда он скатился на подушки, ее охватило беспокоящее чувство утраты. Клэр сжала пальцы в кулаки, чтобы превозмочь острую потребность снова прикоснуться к нему, испытать близость, о которой молило тело.

Неужели я сошла с ума? – спрашивал внутренний голос. Они с Роберто не были любовниками в буквальном значении этого слова. Она почувствовала пустоту и холод. Что ж, каждый может согрешить хотя бы раз в жизни, почему бы и нет? Роберто ее грех. Первый и последний. Они занимались любовью – нет, они занимались сексом, поправила себя Клэр. Она закрыла глаза, настойчиво отгоняя пугающее ощущение собственной уязвимости. Он использовал ее тело так же, как она взяла его, беспощадно вынесла приговор Клэр. Она же всегда хотела Роберто Игуаса…

– Я куплю тебе дом в Париже, – спокойно прошептал он, нарушив молчание. – Изредка ты сможешь путешествовать со мной… если будешь благоразумна. Но ты никогда не вернешься сюда и прекратишь переписку с моей сестрой. Я окружу тебя роскошью, как принцессу. Я дам тебе все, кроме своего имени.

Его слова вонзались в сердце словно нож. Живот Клэр болезненно сжался. Он говорил так равнодушно! Разве такого она ожидала четыре года? Стать его содержанкой? Клэр содрогнулась от отвращения. Она не унизится до положения его любовницы. Никогда!

– Скажи хоть что-нибудь… – Роберто без особой нежности наклонился над ней и неожиданно отбросил влажную прядь волос с ее лица.

Тупую боль между бедрами Клэр воспринимала как величайший акт предательства, совершенного по отношению к себе. Буквально на миг она столкнулась с внимательными темными глазами и торопливо отвела взгляд.

– Матерь божья! – вскричал Роберто, нарушив бессвязный поток ее мыслей о своем позоре. – Клэр!..

– Мне нужна ванная, – пробормотала она. Лежа на краю кровати, она собиралась с духом, чтобы подняться и пройти через комнату совершенно обнаженной.

Его пальцы железными тисками сомкнулись на ее запястье. Роберто заставил ее повернуться и посмотреть ему в глаза. В его взгляде застыл немой вопрос. Заостренные черты лица, бледность, проступившая сквозь загар, выдавали его потрясение.

– Что-то не так? – спросила Клэр.

– Скажи, что это не то, о чем я думаю, – настаивал Роберто. Его неровный голос перешел в шепот.

Клэр проследила за его взглядом и увидела на простыне небольшое пятно крови. В ужасе она хотела прикрыть его, но опоздала.

– Ты же сохраняла невинность, – тихо проговорил Роберто, нервно проведя длинными пальцами по растрепавшимся волосам.

– Не смеши! – иронично заявила Клэр, прижав к себе подушку.

– Посмотри на меня.

Клэр сжала пересохшие губы в решительную линию.

– Ты была девственницей…

– Ерунда! И если ты не возражаешь, я бы хотела вернуться в свою спальню.

Он резко вырвал подушку, и снова очень сильные и решительные руки прижали ее к матрасу.

– Возражаю… Очень даже возражаю.

Глаза Клэр столкнулись с его внимательным взглядом, который улавливал малейшие изменения в выражении ее лица.

– Прекрати смотреть на меня так, – запротестовала она.

– Я чувствовал преграду… подумал, что сошел с ума… Я просто не мог поверить в твою невинность! – нетвердо выдавил Роберто.

– Не понимаю, о чем ты говоришь…

– Хватит, Клэр, – хрипло оборвал ее Роберто. – Сознайся, ты была девственницей?

– Ты перестанешь спрашивать?

– И все же?

– Ладно. Да, ты мой первый мужчина. Теперь сделай зарубку на ножке своей проклятой кровати! – вскричала Клэр, почувствовав, как слезы обожгли глаза.

– О боже… Но как… как такое возможно? – со стоном выдохнул Роберто.

– Да оставь меня в покое!

Без предупреждения он сгреб ее в объятия. Клэр ощутила напряжение его мускулистых рук и груди, но оставалась неподвижной. Почувствовав ее холодность, Роберто еще крепче прижал ее к себе.

– Прости меня… Смогу ли я когда-нибудь вымолить прощение? Что я сотворил? – дрогнувшим голосом шептал он. – Но почему такая жертва? Чтобы доказать, как я ошибался… Разве я могу возместить причиненную боль?

Роберто всегда загонял ее в тупик именно тогда, когда она меньше всего была готова к самозащите. Клэр пыталась разобраться в абсолютном хаосе собственных ощущений. Но его последнее невероятное заявление прорвалось сквозь смятение и остановило внутреннюю борьбу. Он на самом деле верил, что она подарила ему невинность, чтобы доказать, как он ошибался, считая ее женщиной определенного поведения. Более омерзительного предположения Клэр никогда не слышала.

– Я не нуждаюсь в какой-либо компенсации, ибо не стремилась ничего тебе демонстрировать! Ты ничего не понял, Роберто!

– Ты так не считаешь, – ответил он с явным недоверием.

Улучив момент, когда хватка Роберто немного ослабла, Клэр вырвалась из объятий и сразу обмоталась простыней.

– Прости, но я высказала то, что думаю. Подобная идея никогда не приходила мне в голову! – выпалила она, сытая по горло его явной несообразительностью. Роберто не понимал намеков и не желал оставить ее в покое, хотя именно сейчас Клэр хотела сама разобраться в сумятице новых ощущений, которые внесла в ее душу первая близость с мужчиной.

– Подожди, – вмешался Роберто. – Ты не можешь утверждать, что мое мнение ничего не значит для тебя. Тем более после того, что между нами произошло.

– А что, собственно, случилось? Беседа по душам? – Клэр усмехнулась. – Мы занимались сексом…

– Мы занимались любовью…

– Никакой любви, – оборвала она его.

– Не говори так. – Золотистые глаза наполнились гневом.

– О, значит, тебе можно, а мне – нет? – сдержанно отозвалась Клэр, ощущая в себе нарастающее ожесточение, вызванное собственной беспомощностью. – Я на самом деле не понимаю, почему ты делаешь проблему из обыкновенной банальности.

Длинные пальцы снова сжали ее руки. Роберто с силой повернул Клэр к себе.

– Как ты можешь называть банальными наши интимные отношения? – жестко спросил он.

– Не многие женщины сходят в могилу девственницами. Ради бога, мне уже двадцать три года, и я просто подумала, что настало время… Ладно, если честно, я вообще не соображала, – выдала Клэр со всей откровенностью. – Но если бы знала, что будет так больно…