Соль - Марк Хаскелл Смит

Он поднял глаза — у шезлонга стояла тоненькая девушка в одних трусиках-бикини: светлые волосы заколоты в хвостики, из-под модных очков «Персол» сверкают голубые глаза, маленькие груди торчат почти обвиняюще, как будто Торк натворил что-то плохое.

— Ага. Это я.

— Я обожаю ваше творчество!

Девушка ослепительно улыбнулась. Торк привык, что женщины вешаются ему на шею — конечно, не потому, что он так уж классно выглядит, а потому, что рок-звезда. Впрочем, он вовсе не урод… Коренастое тело Торка было такое же округлое и мощное, как и звуки, что он извлекал при помощи четырех струн и легендарного маршалловского усилителя — правильное тело правильного бас-гитариста. В общем-то он поддерживал форму, занимался спортом, качал руки и ноги. Рельефные мышцы сильно контрастировали с обширным пивным животом. На правом бедре у Торка была яркая татуировка — здоровенный дракон, а на левом — эмблема «Метал-ассасин» с надписью роскошным готическим шрифтом.

Лицо у музыканта было полное, но красивое, глаза ярко-голубые, на щеках кудрявые бакенбарды. Гриву густых и длинных волос (как у настоящей рок-звезды!) приходилось подкрашивать, чтобы скрыть седину на висках. В целом вид что надо. Еще бы рубашку снять.

Торк улыбнулся девушке. Как раз в этом году на сорок пятый день рождения он сделал себе выпрямление и отбеливание зубов. Теперь они сияли неестественной белизной.

— Спасибо.

— Правда! Моя любимая группа! У меня есть все ваши диски!

Все как всегда… Торк рассматривал соски, торчащие, словно розовые кусочки пластилина. Перевел взгляд на лицо.

— Какая песня любимая?

Она растерянно прикусила губу. Потом хихикнула.

— У меня нет любимых. Люблю все-все!

Торк добродушно кивнул. Пот катил градом, хотелось встряхнуться, как мокрой собаке.

— Клево.

Юная немка (или шведка? или из Цюриха приехала в отпуск?) прикусила губу, набираясь храбрости задать главный вопрос.

— Скажите, это что, правда?

— Что?

— Вы расстались? Стив действительно будет петь один?

Торк грустно склонил голову, изобразил печальную растерянность, по мнению поклонников, непременно долженствующую сопровождать известие о том, что «Метал-ассасин» в конце концов распались.

— Ага. Он хочет сам выступать. — Чтобы не делиться гонорарами. Эгоист сраный.

— А вы что же будете делать?

Торк приметил бредущего по песку парнишку, подозвал его взмахом руки. Потом перевел взгляд на девушку. В обычном своем состоянии, до женитьбы, до многолетнего лечения, до того, как Торк научился распознавать провоцирующие факторы и отучился фантазировать и ритуализировать свои сексуальные порывы, он бы пригласил ее в номер для быстрого совместного душа и длительного сеанса фелляции. Но теперь музыкант знал, как нарушить порочную последовательность привычных реакций. Психотерапевт нарисовал десятки схем, объясняя Торку механизмы сексуальной зависимости. Каждая цепочка неизменно заканчивалась тревогой, отчаянием, стыдом, чувством вины и презрением к самому себе.

Не сразу, не без труда (ведь он же рок-звезда, в конце концов, вся его жизнь протекает в провоцирующих обстоятельствах!) Торк все же научился контролировать разрушительные порывы. Удивительно, как приятно осознавать власть над собственными желаниями. Психотерапевт предполагал, что причина всех реакций и поведения Торка кроется в его низкой самооценке. И в самом деле, контролируя ситуацию, он начинал гордиться собой. Проще говоря, Торк обнаружил, что, отказывая себе в удовольствии лапать клевые попки, можно почувствовать, что ты кое-чего стоишь. Что ты — личность.

Кроме того, он поклялся хранить верность жене и собирался сдержать клятву, хотя первый год супружества тянулся невероятно долго…

— Вы создадите новую группу?

Юная шведка-немка, кажется, искренне волновалась, поэтому Торк ответил честно:

— Я не знаю. Пока что я просто хочу пить пиво.

Прибежавший мальчишка-разносчик схватил протянутый Торком бат и умчался прочь.

Шейла ехала кататься на слонах. Она всегда хотела это попробовать и сама не знала, что влекло ее к огромным животным. Просто… было в них что-то такое… восхитительное! Она коллекционировала статуэтки слонов, фотографии слонов и картины, изображающие слонов. Провела аукцион по сбору средств, чтобы пробить запрет на торговлю слоновой костью из Африки. Участвовала в марше протеста против выставки резьбы по кости в музее народных промыслов. В прошлом году помогла организовать концерт «Рок для джунглей». Слоны были для нее смыслом жизни, ее raison dʼetre[1]. В свободное от забот о своем знаменитом и инфантильном муже время Шейла старалась сделать мир более безопасным и приятным обиталищем для слонов. Она даже наколола особенную татуировку, и теперь вокруг ее лодыжки маршировали хвост к носу нежно-голубые и розовые слоники.

Сейчас Шейла тряслась в разбитом «лендровере» по грунтовой дороге, прижатая к четырем таким же туристам, — она ехала в гости к самым большим сухопутным млекопитающим на земле. Как обещали в рекламной брошюре, слонов можно будет трогать, кормить бананами и даже прокатиться верхом по влажному тропическому лесу.

Муж над ней смеялся. Зачем это вообще нужно — кататься на огромных вонючих тварях? Ведь можно побарахтаться в постели!.. Шейла едва удержалась от колкости. Ужасно хотелось сказать, что барахтаться с ним в постели — все равно что кататься на огромном вонючем животном, но она промолчала. Не хочет с ней ехать — что ж, пусть не едет. Так даже лучше. Сколько можно слушать, как он нудит? Все ноет и ноет: то ему слишком жарко, то кожаный ремень скукожился от пота, то лед в стакан рок-звезде не положили. Почему еда такая острая? Почему туалетная бумага слишком тонкая? Шейла фыркнула. Приехали на курорт мечты, понимаете ли, а ему туалетную бумагу не такую подали. Неужели из-за этого стоит ныть? Почему нельзя просто подтереть задницу и наслаждаться видами?

Шейла подтянула кончики красной банданы, поправила волосы. Косынка пропиталась потом и делалась все тяжелее, вот-вот развяжется. Жарко, в этом Торк прав. Только в отличие от него, валяющегося на пляже и стонущего, как подыхающий морж, она отдыхает по полной программе: ходит на экскурсии, делает покупки (удивительно, сколько уже приобрела резных фигурок слонов!), едет на сафари по джунглям.

Шейла взглянула на тропический лес за окном джипа. Поймав свое отражение в стекле, расстегнула пуговку рубашки «сафари»; что же, в тропиках нельзя пококетничать, что ли? Господи, на пляже у отеля никто не надевает верх от купальника! Да на таком фоне ее ажурные платья, обтягивающие топики и шорты-хаки выглядят скромно, как исламская паранджа! Даже непонятно, почему она стесняется загорать топлес. Ведь у нее отличная фигура, точно. А с другой стороны, что ей доказывать, красавице с зелеными глазами, роскошной копной светлых волос и гладкой белой кожей, доставшейся от предков-скандинавов? Природа наградила Шейлу тонкими, изысканными чертами лица и при этом — крупными и чувственными губами, расцветающими подобно сочным лепесткам дикой орхидеи.