Аркан - Татьяна Русуберг

Слова мага бились в голове Кая, как дикие птицы в клетке, без смысла и выхода. Наконец он собрался с силами и поднялся на колени, скользя в собственной крови:

— Кто… Кто сделал это с вами, херре? — едва слышно произнес он, глядя на черную перчатку, и напрягся, ожидая, что Мастер снова выйдет из себя. Но этого не случилось. Маг задумчиво изучал его лицо, в углах губ трепетала тень улыбки:

— Скорее всего, он уже мертв. А если все-таки выжил, — Ар любовно погладил кисть с недостающим пальцем, — то его добьешь ты. Когда будешь готов. Скоро.

Маг перевел темный взгляд на простиравшуюся перед помостом, забитую зеваками и торговцами площадь. Кай обернулся. Казалось, за то время, что Мастер и слуга говорили, пустынный ветер источил окаменевшие людские фигуры. Они разрушались все быстрее и быстрее, струйки песка бежали с застывших лиц, как ручейки серых слез. Черты размывались, глаза сползали вниз по щекам, волосы осыпались прахом. Кожа оплывала, обнажая мышечную ткань, руки теряли пальцы, а лица — носы и уши, будто разъедаемые проказой. Через несколько минут перед помостом остались только безмолвные ряды скелетов, один за другим распадающиеся, поднимая облачка серой пыли, тут же уносимые ветром.

Кровь, что еще осталась у Кая в жилах, превратилась в лед. Церрукан по-прежнему стоял вокруг, стремясь проколоть небо шпилями своих зиккуратов, но город был пуст и мертв, как выбеленный песком хитиновый панцирь краба.

— Церрукан обречен, — безмятежно произнес Мастер, глядя на творение рук своих. — Но у тебя еще осталось время взять от Фламмы то, что необходимо. Немного времени, — его глаза, отражавшие пустынное солнце, обратились на Кая. — Забери у этого человечишки все, что делает его тем, что он есть. А потом убей его.

Маг легко поднялся с кресла, которое тут же растворилось в воздухе. Слуга понял, что аудиенция закончена, и поторопился задать последний вопрос, хоть и не надеясь получить ответ:

— Если город падет… Когда он падет, — быстро поправился Кай, — смогу ли я спасти кого-то?

Мастер Ар смотрел через опустевшую площадь туда, где начали осыпаться гордые белые здания, становясь тем, из чего они когда-то поднялись, — песком.

— Только того, кто захочет быть спасенным, — маг скользнул взглядом по поднятому к нему лицу с провалами огромных черных глаз без белков, — тобой.

Он усмехнулся и взмахнул полой плаща, заворачиваясь в пространство. Хрустальные осколки взлетели со злобным звоном, зависли на мгновение в воздухе и ринулись, подхваченные ветром, вниз — жаля, срезая мясо с костей, разрывая, уничтожая. И воды тела Кая было недостаточно, чтобы напитать песок пустыни, чтобы дать ему жизнь. Лаойа.

Эта карта занимает особое положение в аркане, потому что ей не присвоено какого-либо числа — ее ключевым значением является ноль. Безумец олицетворяет одновременно начало и завершение поисков.

Толкователь арканов Эвана

Шестью днями ранее и тысячей километров южнее

— Надбавь ходу, Найд! Жернов желчью изойдет, если мы запоздаем.

Он пропустил замечание мимо ушей. Зря Айден суетится, успеют они вовремя. А вот таким чудным утром полюбоваться не каждый день удается.

Цель пути — старая мельница на опушке леса — была почти не видна за завесой поднимавшегося от воды тумана. Там, где багряная стена деревьев редела, его тонкие полотна просвечивали нежно-розовым в лучах восходящего солнца. Трава на речном берегу загоралась золотом, иней сделал ее жесткой, так что хрупкие лезвия похрустывали под ногами. Тишина была полной — даже птицы притихли, отложив обычную утреннюю возню ради торжества момента. Только мерные «плюх-плюх» мельничного колеса далеко разносились над водой.

«Бздынь!» — В ушах у Найда зазвенело от подзатыльника Айдена, отчаявшегося заставить спутника ускорить шаг.

— Может, хватит на птичек любоваться? Жернов уж точно землю копытом роет…

У Найда абсолютно не было желания выслушивать ворчание товарища или дожидаться следующего тычка:

— Кто быстрее до мельницы? Последний останется без бекона!

Прежде чем его спутник успел открыть рот, парень был уже далеко впереди. Холодный воздух ударил в лицо, обжигая лоб и щеки. Сзади слышались тяжелый топот и пыхтение Айдена, но они быстро отдалялись. Найду незачем было оглядываться: он знал, что товарищ безнадежно отстал. Может, молодой ленлорд и был здоровее и выше ростом, но ему никогда не угнаться за Найдом, особенно здесь, в лесу. Бекона к завтраку ему точно не видать. А уж фру Боливия, Мельникова жена, знала, как сделать бекон поджаристым и хрустким.

Парень сглотнул слюну, предвкушая двойную порцию, и сбавил шаг. Он не хотел влетать на плотину на полном ходу — не хватало еще, чтобы Жернов подумал, будто стряслось неладное.

— Явился — не запылился, — брюзгливо проворчал мельник вместо «доброго утра». — А молодого ленлорда ты куда подевал? — Широкая спина распрямилась, руки выпустили мешок с зерном, и, уперев их в боки, херр Мальвиус уставился на запыхавшегося работника. — Или отец его, наконец, образумился? Ну где это видано, чтоб единственного наследника, как простого мужика, на работы гонять, трудом неволить?

Найд попытался было вставить слово, но напрасно: раз Жернов начал молоть, остановить его была в силах только фру Боливия.

— Не, скажу я тебе, парень, сапоги сапожник тачать должон, муку молоть — мельник, а ленлордов сын…

Тяжелый топот сапог по плотине предварил появление Айдена, грудью прорвавшего плывущую полосу тумана. «Единственный наследник» хватал воздух ртом и метал в сторону Найда убийственные взгляды.

— …гхм-гхм, я говорю, ленлордов сын не должен рассчитывать, что старый Мальвиус даст ему спуску! Это лорд Харрис — наш господин, а ты, Айден, пока еще щенок сопливый! Эти мешки сами на мельницу не пойдут, а там еще две подводы разгрузки дожидаются. За работу, бездельники!

Напутственный тычок в спину получил Найд: на молодого ленлорда руку поднимать мельник не смел.

— Кто первый перетаскает зерно на мельницу? Хочу мой бекон обратно! — С этими словами Айден легко закинул на плечи первый мешок. Услышав тоскливый вздох за спиной, он обернулся, блеснув белозубой улыбкой. — Ладно, дам тебе фору: моя подвода — дальняя.

Примерно тридцать треклятых мешков и всего одну порцию бекона спустя Мальвиус смилостивился и отправил Найда наверх: принимать зерно и подавать его в бункер. Наверху сонно пахло мучной пылью. Воркование голубей под стрехой вплеталось в монотонный стук водяного колеса и поскрипывание ворота, поднимавшего тяжелые мешки на верхний ярус. Хлопнули створки люка и — плюх! — один из солдат генерала Жернова лежал серой тушей на полу, притворяясь мертвым. Стараясь двигаться бесшумно, отважный воин зашел с тыла, сливаясь с тенями. Стремительный прыжок — и противник был обездвижен, обезврежен и, в прямом смысле слова, выпотрошен в ящик бункера. Издав победный клич — несколько приглушенный, чтобы не встревожить мельника внизу, — Найд нагнулся за следующим мешком.