Тайная жена Казановы - Барбара Линн-Дэвис

Спустя час они приплыли к дому Катерины, стоящему на широком солнечном fondamenta[1] напротив острова Джудекка. Чары Леды словно рассеялись, гондольеры бесцеремонно сбросили ее сумки на тротуар прямо перед входной дверью и уплыли. Сундук с ее остальными пожитками доставят через день-два.

Леда повернулась спиной к сумкам и лениво стояла, пока Катерина доставала ключи. Она вошла следом за хозяйкой в дом. И только там Катерина поняла, что сумки так и остались лежать, забытые на тротуаре.

— Леда, у меня слуг нет. Если тебе нужны твои вещи, ты должна сама перенести сумки.

Впервые с момента их знакомства в глазах Леды засветилась заинтересованность.

— А почему у вас нет слуг? Дом выглядит довольно богато. У нас было четырнадцать слуг, включая моих наставников.

Катерина почувствовала, что своими словами девушка не хотела ее обидеть. Леда просто сказала правду. Поэтому Катерина ответила ей вежливо:

— Слуг нет. Мне в жизни прислуга ни к чему.

Леда посмотрела на хозяйку, потом вышла на улицу и взяла самую легкую из сумок. Катерина дала ей еще пару вещей, а сама навьючилась, как ослик.

Самовлюбленная девчонка. Когда она отсюда уедет?

Катерина покормила Леду ужином, но сама сказалась не голодной. Это была неправда, Катерина очень хотела есть. Пока никто не видел, она съела несколько ложек пасты с бобами прямо из кастрюли и жадно, словно крестьянка, набросилась на твердый хлеб. Густой соус стекал по подбородку и капал на сорочку. Ей было стыдно за свое обжорство, но ужинать с незнакомым человеком она не хотела. Она сказала Леде, что пораньше ляжет спать.

Катерина решила уступить Леде свою спальню, а сама перебралась в комнату поменьше, которая находилась дальше по коридору. Ее спальня была самым уютным помещением в доме, в мавританском стиле с двойным арочным окном, выходящим на канал Джудекка. Комната до самого вечера была залита солнечным светом, и Катерина уже давно наслаждалась тем, что считала дни, каждый раз провожая ленивый закат. В спальне изголовьями к окнам стояли две узкие кровати, выкрашенные в зеленый цвет с золотым отливом.

Катерина уступила свою комнату отчасти из вежливости. Она не хотела, чтобы Леда чувствовала себя несчастной в свободной комнатке с одним-единственным крошечным окошком. А еще Катерина не хотела, чтобы Леда рылась в письмах, хранящихся как раз в этой свободной спальне. Откровенно говоря, она могла бы просто перенести в другое место шкатулку из слоновой кости, где она хранила под замком эти послания. Но эта маленькая комнатка последние годы стала казаться нежилой, благодаря волшебству этих писем. Как будто шкатулка излучала тайну, наполнявшую воздух. Сегодня вечером это ощущалось больше обычного. Визит в монастырь Санта Мария дельи Анджели всколыхнул непрошеные воспоминания.

— Синьора! — услышала Катерина шепот Леды у дверей маленькой комнатки. Ставни были плотно закрыты, повсюду царила темнота. Она поняла, что заснула, но сейчас проснулась и ее одолевал голод.

— Синьора! — на сей раз громче.

Катерина промолчала.

На следующий день было воскресенье, и Катерина пригласила Леду сходить на мессу в находившуюся неподалеку церковь Сан Грегорио. Утром она пребывала в более благостном расположении духа.

— Но как вы меня представите? — поинтересовалась Леда и, положив руку на живот, присела на кровать.

У Катерины не было заранее готового ответа. Да уж, раньше она соображала гораздо быстрее, но те времена давно позади.

Леду вдруг осенила мысль.

— Можем сказать, что я ваша племянница. Племянница из Флоренции, которая…

— Нет, племянница не подойдет. Если бы ты знала моего брата, то поняла бы почему. Любое упоминание его имени — и мы разворошим улей со сплетнями.

— Тогда я назовусь своим именем, — сказала девушка. — Леда Строцци, которую сначала бросил любимый, потом собственный отец, а теперь и матушка настоятельница. Можно сказать, что вы просто очередное звено в этой цепи.

Такая неприкрытая откровенность испугала Катерину.

— Да брось ты, Леда. Мы скажем… что ты… двоюродная сестра Бастиано, недавно овдовевшая. Это печальная история. Больше никто ничего спрашивать не будет.

— А кто такой Бастиано?

— Ой! — Катерина отвернулась, чтобы взять с комода с зеркалом пару сережек. — Мой муж. — Она гадала, окажется ли Леда любопытной и станет ли дальше расспрашивать.

— У вас есть супруг, синьора? И где он? Это его комната? — Она захихикала. — Я что… спала в его постели?

Катерина постаралась все объяснить:

— У меня действительно есть муж. Чаще всего он живет этажом ниже и… часто ездит в Падую по делам.

Леда удивленно смотрела на Катерину, наверное вспоминая, как к ней прикасался ее возлюбленный, и недоумевая, как муж может жить отдельно от жены. Катерина потупила взгляд.

— Синьора… — Леда резко поменяла тему разговора. — Вы мне поможете уложить волосы?

— Разумеется! — ответила Катерина.

Похоже, Леда из вежливости пытается отвлечь ее от неприглядной обыденности: постоянно находящегося в разъездах мужа, отсутствия слуг. В этом доме не было даже канарейки. Стояла могильная тишина, как на кладбище.

Катерина усадила Леду в кресло, лицом к воде, и стала причесывать ее необычные волосы. Похоже, девушка редко их причесывала, но пыталась самостоятельно обрезать. И волосы явно красили… соком ягод? Она спрашивать не стала. Она радовалась, что они держатся на определенном расстоянии друг от друга, что Леда сидит к ней спиной и каждая из них затерялась в своем собственном мире.

Катерина поняла, что ей просто необходима расческа, если она надеется распутать узелки. Она осторожно тянула каждую прядь, придерживая ее у корней, чтобы ослабить рывки. Но все равно Леда каждый раз дергала головой, когда Катерина проводила расческой.

В голове Катерины роились мысли.

«Как долго у меня будет жить эта девушка? Полгода, как обещала Марина? Или дольше? И чего стоят обещания Марины?»

Марина. Катерина резче дернула волосы девушки.

Леда достала носовой платок и высморкалась. Катерину вновь охватила паника. «А если я от этой девчонки заболею? Неужели этого Марина на самом деле и добивалась? Ведь флорентийцы даже бросались гнилым мясом и собственными экскрементами через стены Сиены, чтобы всех заразить». Она продолжала яростно расчесывать волосы. Леда вновь высморкалась. Катерина почувствовала отвращение.

Она посмотрела на канал, неожиданно ощутив желание бросить все. И только тогда заметила, как вздрагивают плечи Леды.

— Леда! Ты плачешь? Тебе больно? — поддавшись порыву, она обняла сзади девушку за плечи.