Оверсайз. Приятки с моллионером. - Инга Максимовская

Телефон разразился композицией о «блудном сыне». От неожиданности я выпустила из руки тяжелый бокал. Кошмарус, вертящийся под ногами взвыл, когда мой любимый кофейный сосуд, украшенный изображениями кошек  с грохотом прыснул осколками прямо перед его усатой мордой. Я едва не зарыдала, увидев то, что осталось от кружечки. Но не успела, потому что «храбрый» котофей, с воплем достойным индейца из чащоб Амазонки, ломанулся через всю кухню, сшибив меня при этом с ног. Пошатнувшись, я начала заваливаться на пол. Чтобы замедлить падение, ухватилась за скатерть на столе. Короче через секунду я барахталась на паркете с головы до ног усыпанная сахаром из разбившейся сахарницы, размазывая по чисто вымытому с вечера полу варенье из расколотой банки. Где - то под потолком дурниной орал Кошмарус.

- Груня, выручай. Если откажешься. Я не знаю, что с тобой сделаю,- ввинтился мне в ухо голос любимой подруги, которую я иногда, читай «очень часто» хочу придушить. – Я утоплюсь в ванной, а виновата будешь ты.

Этот разговор повторяется с завидным постоянством у нас. Разнятся только способы членовредительства. Три дня назад Туська собиралась сброситься с черешни, растущей в моем дворе.

- Чего ты хочешь? – спросила я, мысленно прощаясь с планами на день. Что – то захрустело над моей головой, наверное гильотина заскрипела, не иначе.

- Подстриги Гектора. Он душка. Я скину адрес на вайбер. Там работы на полчаса, а денег валом. Опять же для нашего салона реклама. Хозяин котофея в форбсе не на последнем месте. Мы его в портфолио укажем. И потекет к нам благосостояние

- Потечет,- на автомате поправила я.- А сама чего? – попыталась  спасти ситуацию. Хотя уже знала, что это все равно, что пробовать договориться с гиеной. Бесперспективно и не безопасно. Хотя, эти милыне животные легко поддаются дрессировке. А в Эфиопии их держат дома, как пушистых котят, и очень даже радуются сему факту.

- Если я не схожу на это свидание, это будет апокалипсис, армагеддон, конец света, и все это одновременно. Там такой самец, хоть на выставку, ну деткаааа, - заныла подруга. – Грунечка, ну, пожалуйста, ну что тебе стоит? Тем более, что Гектор лапочка и хозяин его, банкир Козлевич, ну просто душка. И заберешь себе двадцать процентов от выручки.

- Гектор перс?

- Экзот, ну Груш, ну сорок процентов. Кстати, фурминатор он ненавидит. Так что...

-Вешайся,- решительно сказала я. Стричь экзотов адский труд, а уж вычесывать без фурминатора просто безумие. И получасом там не отделаешься.

- Я не собиралась вообще – то,- хныкнула Туська.

- Ну топись, ты же вроде хотела. Знаешь что, я соглашусь, только если мне на голову свалится кусок неба, а это значит...

Только не вестись. Еще немного, и я впервые в жизни переборю эту нахалку. И буду как и собиралась пить «джюс» и смотреть дурацкие комедии по телеку.

- Мяу,- донеслось из – под потолка. Раздался оглушительный треск. Через минуту на мою бедовую башку упало ... небо. С громким ревом, оно превратилось в, ходящую облезлыми боками, живую ушанку, закогтившуюся в затылок острыми, как янычарские ятаганы.

- Не иначе все таки тебе прилетело обломком небесной тверди,- радостно заголосила Туська.- Я знала, что ты не подведешь. Фургон у подъезда. Инструменты в кофре. Про речевки не забудь. И, кстати, клиент хотел стрижку «Лайон».

- Пятьдесят процентов,- прохрипела я, сдирая с головы обезумевшего от стресса Кошмаруса.- Плюс недельный отпуск и ...

- Только бабосы,- хмыкнула нахалка.

- Согласна, — вздохнула я обреченно. Эх, если бы знать, что будет дальше. Я бы сама набрала ванную любимой подружке, даже пены бы ей набадяжила и резиновых уточек запустила.

Пикап взвыл ремнем, как раненый синий кит в период спаривания. За восемьсот километров, наверное слышно было нашу рабочую лошадку. Мне даже немного маньяка стало жаль. Бедный, для его деятельности наверное катастрофа лишиться слуха и зрения разом. Нервно хихикнув я включила радио и нажала на педаль газа.

«Имена Герман, Даниил, Денис, Макар. Несовместимы с этим чудесным женским  именем»

Я прибавила звук и вырулила на покрытую рыжими хвойными иглами, поселковую дорогу. 

- Через двадцать метров поверните направо,- приказал навигатор, противным женским голосом. Я вздохнула, вспомнив ждущего меня в холодильнике омара из «Мистера Крабса» - безумно дорогого, но невероятно вкусного ресторана. А я, вместо того, чтобы наслаждаться деликатесом под бокал «Спуманте», ношусь задрав хвост по дорогущему поселку. Но жадность меня снова сгубила. А еще чертов кусок штукатурки. Лучше бы он меня убил, чем вот это вот все.

 «Имя Аграфена давно забытое, и редко используемое. Но оно от этого не потеряло своего шарма. Девушкам с этим именем сегодня предстоит столкнуться с ложными обвинениями. День сулит неприятности, поэтому не стоит халатно относиться к предупреждениям вселенной.Аграфены, сегодня не стоит принимать в пищу ваше тотемное животное, носить одежду красного цвета и избегать украшений с лунным камнем, и конечно же держаться подальше от хвойных деревьев и всего, что с ними связано. Ваша Вангелия Светлая»

Спасибо за предупреждение, конечно. Очень оно жизнерадостное. Найти бы эту Вангелию и надрать ее многоумный астрологический зад. Я со злостью стукнула по панели доисторического приемника. Надо же, прямо квинсистенция моего сегодняшнего восторга, светлой радости и прочего счастья. И все в точку, главное. Интересно, почему мне так неудобно. Я поерзала на сиденье, все больше уверяясь, что сидеть мне не комфортно. Сунула руку под свою любимую, приключенчески – заточенную часть тела и всхлипнула от боли. На кончике пальца появилась капелька крови. Я не раздумывая сунула в рот раненый мизинец, с интересом разглядывая свалившийся на колени миниатюрный предмет в форме скарабея из белого металла,  на длинной витой цепочке, украшенного кристаллами. Странными такими камушками, дымчато – перламутровыми, как лунный свет в ночи. На голове безделушки красовались два рубиново красных, выпуклых глаза.

Вздрогнула от резкого телефонного звонка, бросила странное украшение в в подстаканник в дверце. Вздохнула и решила, что все же стоит ответить. И что – то мне подсказывает, что сейчас меня морально казнят, а потом так же морально, сбросят с обрыва в глубокое ущелье презрения и непонимания.

Ты где? - зашептала в трубку Туська. Вот уж неожиданность, обычно то она орет бегемотом. Сегодня наверное меркурий ретрограден, не иначе.

-Шарюсь по пригороду, твоими стараниями, кстати, — пробубнила я, сунув в карман странную находку, явно весьма недешевую. Интересно, откуда она взялась в салоне фургона, которому в автомобильном аду уже лет десять ставять прогулы?  - Только не ори, я скоро буду на месте. От того что кошак лишний час проведет в шубе катастрофы не произойдет.

-Вали оттуда. Брось фургон, прямо там где стоишь и бодрой трусцой рви когти, — забредила, моя любимая подружка. Странно, раньше я за ней не замечала склонности к душевным болезням. Интересно, что бы на это Вангелия Светлая придумала? Черт, и почему мне в голову всегда лезет сплошной идиотизм. Нет бы поинтересоваться, чем вызван маниакально – депрессивный психоз Натальи Павловны Свистиковой. Вместо этого я думаю о незнакомой мне бабе, которой возможно и не существует. Может она фантом вызванный больным коллективным разумом служителей радиостанции. Или...