Привкус магии - Юлия Сергачева

Я краешком глаза следил за движением тени. Она повисла рядом, а через мгновение заметалась растерянно. И без того едва обозначенные черты женского лица окончательно исказились и утратили всякую привлекательность. Жадно разевая ротик, тень бестолково и тупо, как муха о стекло, билась о непреодолимую для нее преграду.

Люди, сумрачно подумал я, наблюдая за терзаниями бедной твари, во имя всех своих богов, не вкладывайте в иллюзии столько собственных жизненных сил. Потратьте их с пользой для тех, кто живет рядом во плоти…

Ну если меня потянуло на назидательные сентенции – то дело совсем дрянь…

Мысленно накрыв трепыхавшуюся тень, словно бабочку – ладонью, я обратил ее в сгусток блеклого пламени, очистив от всей личностной шелухи, а затем рассеял теперь уже безымянную и бездумную сущность в тенях от мебели, в тусклом блеске стеклянного крошева на полу, в танце пылинок в воздухе…

Отныне пустой дом, лишенный призрака, станет гнить быстро и необратимо.

– Уже все? – послышался от дверей несколько напряженный голос.

– Я еще собирался тут подмести, – сухо сообщил я, оборачиваясь к вошедшему.

– Простите? – Никош немедленно обеспокоился, как и всегда в тех случаях, когда не знал, каким образом реагировать на мои действия или слова.

Звали его Риво Никош. Этот чернявый господин с глубокими двусторонними залысинами желтоватого оттенка чрезвычайно походил на мелкого лесного ужа и внешним видом и повадками – вертлявостью, мгновенно сменявшейся оцепенелостью, и необъяснимым пристрастием к молоку. А еще тем, что он изо всех сил старался прикинуться опасной змеей, скрывая свою безобидную суть.

На самом деле змеей или, скорее, питоном был его непосредственный начальник – Танас Бложев, но личного участия в выездных мероприятиях он, естественно, не принимал.

Никош озирался опасливо и настороженно, стараясь одновременно удержать в поле зрения всю комнату целиком. Призраков, даже самых безвредных, он смертельно боялся, как некоторые боятся мышей – безосновательно, инстинктивно и от всей души.

– Все, – утешил я его. – Дом пуст.

– Вот и хорошо, – с искренним облегчением отозвался Никош. – Пора уже и возвращаться.

Теперь, обретя новую цель, он оживился и воспрянул. Для представителя одной из старых магических школ Риво Никош слишком уж недолюбливал все связанное с магией, предпочитая дела простые и понятные. Впрочем, и колдуном-то он числился слабеньким, на грани средней руки иллюзиониста, зато администратором слыл отменным, за что, надо полагать, и был ценим.

После полумрака и пыльной затхлости жилья воздух снаружи казался нестерпимо чистым, а свет – резким. Я, щурясь и вдыхая жгучую прохладу, остановился на пороге.

– Задержались мы сегодня, – укоризненно бормотал Никош, протискиваясь мимо и изо всех сил стараясь не задеть меня даже краем своего пальто.

Ночь давно сдала свои позиции, но над городом все еще стлались зябкие, сероватые сумерки, вяло перетекающие в такой же студеный и сумрачный осенний день. Снег слегка припорошил тронутую морозцем землю, скрывая грязь и бронзово-рыжую листву, устилавшую невыметенные дорожки возле старого дома. Дом выглядел бы даже привлекательным в такой оправе, если бы не выбитые стекла и покосившиеся ставни на окнах. Тот, кто строил его здесь, сознательно искал уединения и покоя. И поселил сначала в своем сердце, а потом и в своем доме иную, призрачную жизнь.

И былой хозяин дома вряд ли обрадовался бы вторжению в его владения такого количества посторонних.

Три легковые машины плюс фургон смешали снежное покрывало с землей.

Все четыре машины дорогие и в меру неприметные, неброских цветов. Все до единой собраны без применения привычных в этих краях магических технологий. И могу поспорить, что на каждой детали, даже самой крошечной, стоит специальная маркировка.

Возле фургона курили четверо хмурых техников в комбинезонах без опознавательных знаков. Никош пояснил, что в фургоне перевозили некое дополнительное оборудование. Мне лично за неделю нашего общения этого оборудования видеть не доводилось, поскольку необходимости в его использовании ни разу не возникало, поэтому приходилось верить Никошу на слово. Практически все время парни из фургона сосредоточенно травили себя сигаретами возле своей повозки.

У второй машины тоже обычно бесцельно маячили троицы периодически меняющихся людей. Молодые парни и иногда девушки. Рабочие маги. Собственно, те самые, кому и положено заниматься мелочью вроде давешнего призрака. Хотя в данном случае справились бы и подмастерья. Дежурная троица также держалась поодаль и от техников отличалась только тем, что предпочитала сигаретам бесконечный кофе из термоса.

Зато пассажира третьей или, вернее, первой машины я не видел ни разу, но ощущал его присутствие за затемненными стеклами ежесекундно. Мужчина это был или женщина, молодой или старый, оставалось только догадываться. Единственное, что я знал наверняка, – этот человек был Белым магом, сильным настолько, что если бы магия излучала свет и тепло, то машина, в которой он находился, сияла бы ослепительно и дышала гибельным жаром. А если бы в его автомобиле имелись хоть какие-то, пусть даже намертво заговоренные, магические детали – машина рассыпалась бы в считанные секунды.

Маг никогда ни во что не вмешивался, стойко перенося рутину, недостойную его квалификации. Однако если все остальные после первых дней настороженности постепенно принялись скучать, то невидимый маг к происходящему интереса не утратил и уровень внимания не ослабил даже к концу недели. Только объектом его наблюдений являлись, безусловно, не пыльные тени и призраки.

Наверное, он мог бы скрыть свое присутствие, но не стал этого делать. Своего рода предупреждение или простая любезность? Во всяком случае, без особых оснований дразнить его мне не хотелось.

Никош обычно ездил в машине с магом-невидимкой и, наверное, изрядно страдал от его присутствия. Выбираясь каждый раз из салона, он выглядел больным и осунувшимся. Магия такой мощности способна физически угнетать всех находящихся рядом.

В четвертом автомобиле размещался я в компании Луки.

Кроме того, к каждой машине прилагался водитель.

Зачем вся эта разнокалиберная компания таскается по объектам, где и одному делать нечего? Помогать по мере сил? Учиться? Наблюдать? Нет, наблюдал здесь только невидимый маг. Все остальные бездельничали и маялись со скуки. И я их отлично понимал.

…Лука, опиравшийся на перила веранды, только чудом не обвалившиеся под его изрядным весом, тоже грел ладони о неизменную чашку с кофе. В здешних северных широтах он выглядел странно и неуместно – громадный, широкоплечий, слегка сутулый, темнокожий настолько, что казался отлитым из нефти, и при этом желтоглазый, как хищная кошка. Впрочем, на кошку, даже дикую и большую, он не походил. Скорее на медведя. Пластиковый стаканчик в его руке смахивал на яичную скорлупку.