Интриганка-2. Продолжение романа Сидни Шелдона - Тилли Бэгшоу

Спутник широко улыбнулся:

– С такой-то задницей? Ни за что на свете. Это точно она.

С соседнего дерева доносились жужжание и щелчки камеры конкурента. Сфокусировав объектив, он тоже начал снимать.

– Давай, беби. Выдай папочке улыбку!

Снимок открытого лица Ив Блэкуэлл стоил бы не меньше сотни штук! Вопрос в том, кому из папарацци это удастся? Всякий, достаточно ловкий, чтобы запечатлеть ее беременный живот, мог ожидать вдвое большей суммы.

Двести штук баксов!

Возможно, для Блэкуэллов, наследников мультимиллиардной империи «Крюгер-Брент лимитед», богатейшей в Америке семьи, это просто семечки. Но для Дэнни Коретти – целое состояние. Именно из-за Блэкуэллов сюда, во двор церкви Святого Стефана, в это промозглое февральское утро слетелась стая папарацци. Хоронили матриарха семьи, Кейт Блэкуэлл, наконец-то отошедшую в мир иной в почтенном девяностодвухлетнем возрасте.

Только взгляните на них! Словно жирные черные мухи кишат вокруг трупа старой дамы. Омерзительно!..

Тошнота вновь подступила к горлу Дэнни. Усилием воли он попытался не думать ни о ней, ни об острой боли, долбившей спину после шестичасового сидения на дереве. Больше всего на свете ему хотелось распрямиться, но он не смел шевельнуться из страха привлечь внимание охранников «Крюгер-Брент». Наблюдая мрачные, облаченные в черное фигуры бывших морских пехотинцев, обходивших периметр церковного двора с пистолетами наготове, Дэнни Коретти вздрогнул от страха. Сомнительно, чтобы Кейт Блэкуэлл нанимала их за наличие чувства юмора.

«Все будет о’кей. Делай снимок и линяй отсюда. Давай, Ив, беби. Скажи «чи-и-и-и-из»!»

Собственно говоря, Дэнни Коретти не был создан для работы под прикрытием. Высокий, тощий мужчина ростом шесть футов два дюйма, с противоестественно длинными ногами и гривой неожиданно белокурых волос, резко контрастирующих с оливково-смуглой кожей истинного итальянца, так выделялся из толпы, что найти на церковном дворе надежное укрытие, которое могло бы вместить его угловатое тело, представлялось делом затруднительным. Самым подходящим оказался толстый вяз, но пришлось тащиться сюда чуть ли не ночью, чтобы опередить конкурентов и занять самый выгодный наблюдательный пункт. Теперь приходилось всем телом льнуть к верхним ветвям. Каждая жилка, каждая мышца горели, невзирая на отупляющий холод.

Дэнни стиснул зубы, проклиная свои ходули.

«Лучше думай о деньгах!»

Грустная ирония заключалась в том, что именно из-за длинных ног Дэнни оказался на этой нервной работе.

Не будь у него длинных ног, муж его любовницы не заметил бы ступни сорок девятого размера, высовывающиеся из-под супружеской постели.

Ах, Карла! Господи, какая красотка! Груди мягкие и спелые, как персики! Ни один мужчина не способен перед ней устоять! Если бы только этот неандерталец не заявился домой в неурочный час…

Длинные ноги стали причиной того, что их обладателя превратили в отбивную котлету. Пока Дэнни отлеживался в больнице, его жена Лоретта, узнав об измене, подсуетилась, быстренько развелась и оттяпала дом. Теперь из-за длинных ног Лореттин адвокат с крысиной мордой требовал от Дэнни ежемесячно выплачивать его клиентке алименты в размере тысячи баксов.

Тысяча баксов! Кем они его считают? Дональдом Трампом?!

Да, во всех своих несчастьях Дэнни винил длинные ноги. Иначе с чего бы еще он проводил воскресное утро, скрючившись в три погибели и морозя яйца на четырехсотлетнем вязе, нависавшем над церковным двором и рискуя головой ради одной вшивой фотки женщины, которую таблоиды именовали «Чудовище Блэкуэллов»?

Длинным ногам Дэнни Коретти было за что держать ответ.

Поэтому он должен сделать снимок Ив Блэкуэлл, даже если при этом сверзится вниз и сломает шею.

Голос священника, низкий и сильный, звенел в февральском холодном воздухе.

– Боже милосердный, тебе ведомы страдания скорбящих…

Ив Блэкуэлл, чувствуя себя в полной безопасности за густой вуалью, хищно ощерилась.

Скорбящих? Видеть старую ведьму мертвой в гробу? Да это счастье! Будь она на десять лет моложе, прошлась бы по двору колесом.

* * *

Сегодня Ив хоронила одного из своих врагов. Но она не успокоится, пока не зароют последнего.

Одна в могиле. Остались двое.

– Ты внемлешь молитвам смиренных…

Ив Блэкуэлл оглядела маленькую группу родных и друзей, приехавших, чтобы попрощаться с ее бабушкой Кейт, и невольно задалась вопросом, можно ли отнести этих людей к разряду смиренных.

Здесь же стояла ее сестра-близнец Александра. В тридцать четыре года она по-прежнему могла считаться красавицей: высокие скулы, густые волосы и поразительные серые глаза, унаследованные от прадеда, основателя «Крюгер-Брент» Джейми Макгрегора.

Глаза Ив полыхнули ненавистью, которую она непрестанно испытывала к сестре с того самого дня, когда появилась на свет.

Как она смеет! Как смеет ее сестра оставаться красивой!

Александра громко рыдала, цепляясь за руку своего сына Роберта. Светловолосый, хрупкий и неизменно доброжелательный Роберт был точной копией матери. Одаренный пианист, он считался любимцем Кейт Блэкуэлл и очевидным наследником «Крюгер-Брент».

Ничего, уже недолго ждать! Посмотрим, сколько еще протянет мальчишка теперь, когда Кейт больше не сможет его защищать!

Грудь Ив стеснило. Как они ей омерзительны, мать и сын, и их крокодиловы слезы! Ах, если бы сегодня в промерзлую землю опустили не только Кейт, но и Александру! Тогда счастье Ив было бы полным.

Муж Александры, Питер Темплтон, известный психиатр, не отходил от жены. Высокий, темноволосый и голубоглазый, он больше походил на футболиста, чем на врача. Он и Алекс составляли красивую пару. Когда-то Питер был достаточно самоуверен, чтобы вообразить, будто разгадал Ив. Считал, что видит ее насквозь, до озера кипящей лавы-ненависти, бурлившей в ее душе. Александра, бесконечно великодушная по натуре, так и не поняла, как велика злоба сестры. Зато ее муж знал.

Ив улыбнулась.

«Тщеславный дурак! Тешит себя мыслью, будто изучил меня! На деле же едва царапнул поверхность монолитной глыбы!»

Нет, священник не нашел бы смирения в Питере Темплтоне.

Как насчет ее собственного мужа, выдающегося пластического хирурга Кита Уэбстера? По мнению многих, он был человеком скромным и смиренным. Как там они выражались?

– Дорогой доктор Уэбстер хоть и великий хирург, но ужасно скромен и не кичится своими талантами.

В этот момент Кит заботливо обнял жену за плечи, и по ее спине поползли мурашки отвращения.

Заботлив? Он не заботлив. Просто считает себя ее хозяином. Пустил в ход шантаж, чтобы вынудить согласиться на брак, потом намеренно изуродовал ее прекрасное лицо, превратив в чудовище, годное лишь для ярмарочного шоу уродов. Все ради того, чтобы она его не бросила.