Грозы и звёзды - Оливия Вильденштейн

стоит попросить бабушку сделать для тебя шнурок с застежкой? Тогда ты перестанешь терять ключи.

— Очень смешно, Эйдс. Я не собираюсь носить ключи на шее. Моя личная жизнь и без того слишком отстойная.

Я начала вынимать из сумки вещи и складывать их на капот джипа. Эта машина по очереди принадлежала каждому из четырёх моих братьев, пока не перешла ко мне, но, черт возьми, теперь у меня была моя собственная машина, так что я не жаловалась.

— Нэйт сказал, кто это был? Один из нас… или настоящий волк?

— Он не сказал.

Ситуация становилась всё более нелепой. Я вынула планшет и водрузила его на капот, после чего заглянула внутрь своей сумки.

— Чёрт. Их тут нет.

— Кого?

— Ключей. Подожди.

Я перевернула сумку и потрясла её.

— У тебя разве не три брелка?

Я зарычала, прямо как Найл, когда тот наткнулся на скунса позапрошлым летом. Вместо того чтобы оставить несчастное существо в покое, он решил подразнить его, после чего так отвратительно пах, что трём другим моим братьям в течение целой недели приходилось выгонять его пинками из дома, когда мы садились есть. Даже родители согласились с тем, что он должен принимать пищу снаружи. Я же выносила свою тарелку на крыльцо и сидела там с этой жалкой, вонючей задницей.

— Ты проверила карман куртки?

Я моргнула, а затем похлопала по своей чёрной зимней куртке, и вуаля!

— Ты гений, Эйделин!

— Я всё-таки достану для тебя шнурок на шею.

Я закатила глаза, и начала запихивать вещи обратно в сумку.

— Осторожнее. Я отвечаю за твой девичник. Если ты достанешь мне шнурок, я закажу фаллоимитатор и отправлю его на имя Нэша.

Эйделин разразилась смехом.

— Извращенка.

— Я выросла с четырьмя братьями. За одного из которых ты выходишь замуж.

— Знаю. Не могу дождаться.

Я притворилась, будто меня сейчас стошнит, хотя тот день, когда Эйделин и Нэш сошлись, был лучшим днём в моей жизни. Лучше него был только день, когда я продала свою цифровую обложку для книги за тысячу баксов.

— Пока, чика.

— Пока, Никки.

Я забросила телефон в сумку, затем выудила из кармана ключи и была уже готова разблокировать двери машины — когда-то это был прекрасно работающий брелок, пока не перешёл к Найлу — как вдруг кто-то постучал меня по плечу. Мой пульс ускорился, я зажала ключи между пальцами и развернулась.

Парень, на котором была надета бейсбольная кепка, несмотря на то, что солнце село ещё час назад, держал в руках тампон.

— Ты уронила вот это.

Несмотря на то, что его лицо находилось в тени, его великолепие и мужественные черты не укрылись от меня — прямой нос, тёмные глаза, чувственный рот, точеная челюсть, двухдневная щетина и сильная шея. Он был именно тем парнем, которых я рисовала на обложках книг. Высокий, тёмноволосый и до неприличия красивый.

Но затем мой взгляд упал на что-то, что усмирило мои похотливые желания. Тогда же исчез и мой страх. На нём была детская переноска. Не то, чтобы я не любила детей, но обычно дети предполагали наличие жены.

Его ноздри слегка раздувались, пока он крутил в руке тампон в полиэтиленовой упаковке. Точно. Именно из-за него он и подошёл ко мне.

— Спасибо.

Я взяла тампон у него из рук и засунула его в свою сумку.

Ну, почему именно ему было суждено выкатиться из сумки?.. Мне вообще-то были нужны пакетики. Стоп. Почему этот парень нюхал воздух? Только оборотни делали это. Или извращенцы, но он не был похож на извращенца.

Я глубоко вдохнула — мускус, мята, волк. Как я могла не заметить, что он был оборотнем?

— Из какой стаи?

Жаль, что моё обоняние не было таким же острым, как у моего брата, Нолана. Я сразу же смогла бы определить, к какой стае он принадлежал.

Парень отступил назад, словно хотел скрыть от меня свой запах. Меня подмывало сказать, что он первый меня понюхал, но мне было девятнадцать. Вероятно, я могла бы выпалить такое в восемнадцать, но теперь я была взрослой, невозмутимой и…

— Из твоей.

Я перестала перечислять в голове свои достоинства, чтобы ещё раз оглядеть парня.

— Приехал в гости из Боулдера?

Я знала всех оборотней в округе, но пятнадцать месяцев назад наша стая была захвачена крошечной стаей после того, как наша Альфа, Кассандра Морган, проиграла дуэль наглому типу по имени Лиам Колейн. Я никогда его не встречала, потому что застряла в больнице, когда всё это произошло. А когда он пару раз приезжал в Бивер-Крик, чтобы побегать с нами при полной луне, я либо была накачана огромным количеством «Силлина» и не могла перевоплощаться, либо снова лежала в клинике с инфекцией.

Мои отношения с лекарством для оборотней балансировали между любовью и ненавистью. С одной стороны он помогал моим костям срастаться, так как препятствовал перевоплощению, но с другой стороны — ослаблял мою магию оборотня, что в свою очередь замедляло процесс выздоровления. Прошло уже восемнадцать месяцев после того, как я попала в аварию на мотоцикле, и я всё ещё не восстановилась полностью.

— Что-то типа того.

Он сделал ещё один шаг назад, после чего развернулся и направился в супермаркет.

Я бросила взгляд на его подтянутое мускулистое тело — на его широкие плечи, сужающиеся к талии, и на очень классную задницу. Конечно, все оборотни, особенно молодые, были мускулистыми, но этот мужчина был самым привлекательным из тех, что я когда-либо видела.

«У него ребёнок, Никки», — напомнила я себе, потому что мой мозг каким-то образом уже отсеял эту информацию.

Мне всерьёз пора было заканчивать со своей затянувшейся холостяцкой жизнью.

Я села в машину, забросила сумку на пассажирское сидение и выехала с парковочного места, как вдруг по моей спине пробежал холодок. Я уставилась на освещённый фасад супермаркета.

Ребёнок в переноске не издал ни звука. Что если это была кукла? Что если я только что повстречалась с убийцей? Я нажала на кнопку, заблокировав все окна, и только после этого выдохнула. А потом я набрала номер своего старшего брата, Нэйта. Он был Бетой и знал всех боулдеровцев. Он должен был знать этого парня. Мой звонок переключился на голосовую почту. Я не стала оставлять сообщение, поскольку Нэйт и так должен был приехать домой на ужин. Нас было семь человек, точнее девять, включая невест моих братьев, Эйделин и Бейю. Мы были очень близки и чаще обедали вместе, чем раздельно. Тем более что папа и Нолан были лучшими поварами в Бивер-Крике.

По дороге