Испорченная женщина - Доминик Дьен

Когда дети были маленькими, она ходила с ними каждое утро в парк Монсо. Она возила Тома в «фамильной» прогулочной коляске, потом, когда он подрос, сажала его лепить куличики в песочнице, пока Виржини спала, как ангелочек… При воспоминании о той поре сердце Катрин всегда сжимается. То было самое счастливое время в ее жизни, даже несмотря на постоянные придирки свекрови. Та никогда не понимала, почему невестка сама водит детей гулять – ведь для этого есть Анриетта! «Твоей жене нравится проводить время с горничными, – выговаривала она Жану за ужином. – От своей природы никуда не уйдешь!»

Мать Месье никогда не одобряла его женитьбы на Мадам. Во-первых, они принадлежали к разным кругам, к тому же та была провинциалкой! «Девочка на побегушках» – вот как она ее называла! Мадам приехала в Париж, когда ей исполнилось двадцать лет, чтобы работать компаньонкой у мадам де Гревилль. Катрин мечтала стать медсестрой, и Маргарита подыскала ей это место с проживанием и питанием. Маргарита – это бывшая няня Месье. Она была родом из Лонса и прожила в Париже пятнадцать лет. Она, кстати, еще была здесь, когда я поступила на службу к Салернам. У мадам де Гревилль был внук, который навещал ее каждый четверг: это-то и был Месье. Вот так они и познакомились. Посудите сами – он просто не мог остаться равнодушным к такой прелестной девушке, как Катрин! Ей же очень льстило, что он проявил к ней интерес, для нее это была большая честь. Когда они поженились, ей было двадцать два. Месье на десять лет ее старше. У Мадам не было мужчин до Месье. К моменту свадьбы она была девственницей. Мать Месье сказала, что, мол, именно так эта недотрога его и заманила! «Бедный мой Жан! – бросила она однажды сыну. – Зов плоти заставил тебя потерять голову!»

Мадам не всегда работала. Когда Тома и Виржини были маленькими, она занималась их воспитанием. Мать Месье предлагала отдать детей в частную школу: ей не хотелось, чтобы они ходили в одну из этих ужасных публичных школ! Но Месье настоял на том, чтобы их отдали в лицей Карно, и, поскольку у них был уговор, мать Месье ничего не смогла сделать. Когда дети пошли в школу, Мадам заболела. У нее появились головные боли, она начала тосковать. Плакала целыми днями. Месье это очень не нравилось. Впрочем, затрагивать эту тему в его присутствии запрещено. Равно как и в присутствии Мадам. Даже его мать не была в курсе этой истории, что и к лучшему. Однажды Мадам наглоталась таблеток – она не хотела больше жить. Месье отвез ее в частную психиатрическую клинику. К счастью, после нескольких сеансов электрошока она пошла на поправку. Именно после этого случая Месье купил для Мадам магазин. Это была хорошая идея. Хотя мать Месье и тут не удержалась: «Кажется, ты зарабатываешь достаточно! Но твоей жене все мало!»

Теперь, когда у нее есть свой магазин, Мадам очень довольна. По крайней мере, она больше не сидит в четырех стенах. Больше всего ей нравится оформлять витрину. Она меняет ее каждые две недели. Вначале она придумывает тему, а затем, в понедельник после обеда, когда магазин закрыт, отправляется к оптовикам покупать декоративную ткань и ленты. Я до сих пор вспоминаю о ее витрине по мотивам сказки «Ослиная шкура». Из метра искусственного меха она изготовила накидку, а для ушей и глаз взяла кусочки фетра и стеклянные пуговицы. Получилось очень красиво! У нее даже появились новые покупательницы, так как многие, проходя мимо, засматривались на эту композицию. У Мадам всегда были оригинальные идеи. А впридачу к этому оказалась и коммерческая хватка.

Когда она была маленькой, то после школы всегда заходила к родителям в их галантерейный магазин. В портфеле у нее лежал полдник, который мама приготовила ей утром, и она прилежно съедала его, устроившись на стуле около прилавка и болтая ногами. Она слушала истории, которые рассказывали покупатели, и никогда не перебивала. Потом, в пять пятнадцать, она уходила в подсобку делать домашние задания. Ее отец поставил там специально для нее стол. Он, вообще, ее очень баловал. Правда, надо сказать, она была единственным ребенком. По четвергам она помогала матери, что позволяло отцу отлучиться за покупками в Макон. Она обслуживала покупательниц, отмеривала им ленты или показывала новые пуговицы, с помощью которых можно освежить кофту или пиджак. У нее всегда было много интересных идей – отсюда, должно быть, и пошло ее увлечение оформлением витрин.

По утрам Катрин Салерн садится в машину и направляется на другой берег Сены, на улицу Севр. По дороге она думает о своем торговом обороте. В этом месяце он оказался намного выше, чем в феврале прошлого года. Тем лучше – еще два таких месяца, и она сможет купить себе бежево-розовую сумочку от Диора, которая будет отлично сочетаться с ее новым весенним костюмом от «Франк и сын». Конечно, Жан не отказал бы ей в деньгах, если бы она попросила, но, с тех пор как Катрин работает, она находит особое удовольствие в том, чтобы самой покупать себе некоторые вещи.

Она паркуется, как обычно, на улице Пьера Леру и вставляет карточку на оплату стоянки в автомат, думая о том, что скоро придется покупать новую. Потом идет к своему магазину, поднимает стальные жалюзи и входит внутрь, закрыв за собой дверь на ключ. Она вынимает из маленького сейфа в стене подсобки чеки и наличные, а также приходные ордера, которые заполнила накануне. Засовывает все это в сумочку, выходит, закрывает магазин и уверенным шагом направляется к банку «Лионский кредит», расположенному прямо напротив. В ее распоряжении еще полчаса.

КАЖДОЕ утро, в девять пятьдесят пять, Ксавье Бизо начинает нервничать. Он боится, что какая-нибудь неприятность или просто задержка в пути помешают мадам Салерн прийти в банк. Для Ксавье Бизо мадам Салерн воплощает собой совершенство, идеал женщины, о которой мечтает любой мужчина. «Дело даже не в том, что она очаровательна и утонченна, – каждый раз говорит он себе, – просто в этой женщине есть что-то неуловимо загадочное, что заставляет постоянно думать о ней». Ибо существует одна вещь, которую ему никогда не узнать, – это мысли мадам Салерн. О чем она думает по утрам, когда заходит в банк и уверенным шагом направляется к его окошку?

О муже или о детях? Возможно, но он никогда не сможет узнать об этом наверняка.

Наконец она появляется – блистающая красотой и элегантностью. Сегодня на ней розовый приталенный костюм с позолоченными пуговицами, которые идеально подходят к ее серьгам. Этот костюм она купила на авеню Мозар в апреле прошлого года. Он стоил пять тысяч двести франков. Ксавье знает и серьги. Они появились у мадам Салерн еще до того, как она стала заходить в их филиал на улице Севр. Как всегда, лак для ногтей мадам Салерн подобран в тон одежде. Красит ли она ногти накануне вечером, когда уже решила, что наденет на следующий день, или делает это утром, после того как приняла ванну? У него нет никакой возможности найти ответ на этот вопрос, но это огорчает его намного меньше, чем то, что он никогда не сможет проникнуть в ее мысли. Ксавье Бизо мог бы с закрытыми глазами во всех подробностях описать свои ежедневные встречи с мадам Салерн. Сначала до него доносится запах ее духов, смешанный со свежим уличным воздухом, холодным зимой и теплым летом. Духи у нее всегда одни и те же, меняется лишь время года. Потом он слышит ее легкие изящные шаги по мрамору – она направляется к его окошку. Вся обувь мадам Салерн на каблуках. Вся без исключения – как минимум за последние пять лет. Зимняя и летняя. За пять лет Ксавье Бизо насчитал тридцать семь пар. Затем, когда она протягивает ему бумаги, он ощущает запах ее крема для рук. Тонкий женственный запах. Ксавье Бизо аккуратно берет ее чеки, но больше всего ему хотелось бы завладеть ее изящными душистыми руками. И наконец он чувствует ее дыхание, свежее, с запахом малины, когда она здоровается с ним своим нежным голосом. Нежным, но таким отстраненным… О чем думает каждое утро эта женщина?