Мой личный Галатей - Татьяна Владимировна Луковская

нему приставали с настойчивыми расспросами, он умело переводил разговор на другую тему. Из всей тесной компании только Ванька, получив на руки диплом политеха, пошел отдавать долг Родине, за это Настя его уважала, а так бы ни в жизнь не пошла встречать на вокзал. Друга брата она тихо недолюбливала.

Когда Колька был еще резвым подростком и стремился удрать из дома, всякий раз его догонял суровый мамин окрик: «А довесок взять?» Довеском родители насмешливо именовали Настю, когда хотели всучить ее под надзор братца. Тринадцатилетний Колька долго возмущался, тяжело вздыхал, но все же тащил счастливую семилетнюю сестру то на стадион, то в парк. Настя понимала, что является для брата досадной обузой, и старалась не мешаться под ногами. Она тихонько сидела в сторонке, наблюдая как мальчишки играют в футбол или катаются на скейтах, не стучала родителям (хотя очень хотелось) о том, что пацаны пробовали пиво или ругались матом. Словом, максимально сглаживала дискомфорт. Ей нравилось быть и внутри, и одновременно как бы немного в стороне от чужой жизни, наверное, именно тогда она и решила стать психологом.

Мальчишки привыкли к ее тихому присутствию, называли Малой, Малявой, Мелочью, угощали конфетами и чипсами. Вслух завидовали Кольке, что у него такая послушная сеструха, припоминая своих несносных братьев и сестер. В общем были вполне спокойно и миролюбиво настроены, все, кроме Ваньки. Для него Настя стала излюбленным объектом остроумия. Он умело играл на ее природной стеснительности, как на скрипке.

— О, Мелочь, а ты жениха себе уже нашла?

— Нет, — краснела девочка.

— Как не нашла, уже надо искать? Мужиков надо в детском саду расхватывать, а то потом не хватит. Эй, пацан, — кричал он какому-нибудь розовощекому карапузу, — поди сюда! Да не бойся. Невеста нужна? А то у нас есть блондиночка голубоглазая.

Карапуз сломя голову удирал, а Ванька начинал безудержно ржать.

— Эх, Мелочь, придется тебе в девках куковать, — подмигивал он пунцовой от смущения Насте. — Ну, ты не переживай. Раз желающих нет, я так уж и быть, как вырастишь, на тебе женюсь. Как думаешь, я в мужья подойду?

Настя молчала, но в глубине наивной детской души испытывала робкую радость. Ванька был очень симпатичным малым: правильные черты лица, резкий полет бровей, хитрые зеленые глаза, по-детски еще кривоватые, но белоснежные зубы, и появляющаяся от улыбки забавная ямочка, на правой щеке. Мальчишка — мечта. Какая не захочет такого жениха?

Настя тайно уже считала Ваньку своим возлюбленным, как вдруг он появился во дворе с какой-то кареглазой широкопопой брюнеткой.

— Даша, — самодовольно представил он друзьям свой трофей.

Настино сердце было разбито.

— Привет, Мелочь, — подмигнул он ей как ни в чем не бывало.

— Привет, Иван-дурак, — впервые обозвала она его.

— Ого, — не понял Ванька, — с чего это я дурак?

Но Настя, ничего не ответив, убежала рыдать.

Первая любовь оказалась несчастной, для Ваньки, кстати, тоже. Вскоре вертихвостка Даша нашла себе другого кавалера. Ванька жестоко страдал и даже несколько раз набухался (Настя уже знала это нехорошее словечко), за что его отчитывал не в меру правильный Колька. А потом не состоявшийся Ромео успокоился, девицы стали меняться у него одна за другой, короче, как вычитала Настя в журнале по психологии, стал относиться к женщинам потребительски. Отблеск былой любви окончательно угас, вместо него пришла скрытая неприязнь. Одно Настя усвоила, своего принца она будет искать подальше от этого приземленного дворового мира.

1.3

На перроне было многолюдно, с минуты на минуту ждали прибытия московского поезда. Настя подставила лицо ласковому весеннему солнышку. Ей вдруг захотелось так же, как беспечному воробью, плюхнуться в синюю с облачками привокзальную лужу и побарахтаться там в волю. Она представила, какой это вызовет эффект у окружающей публики, и сама себе усмехнулась.

— Насть, чего ты там жмешься, как неродная, — окликнул ее Серега, — иди к нам.

Чуть полноватый добродушный Сергей и его миниатюрная подружка Лада раздавали всей честной компании зеленые воздушные шарики. Ладка, смешно морща носик, зачитывала «сценарий». Она как опытная вожатая вызвалась организовывать «торжественную встречу дембеля».

— Каждому по шарику, держите крепче, а то улетит. Как он выйдет, будете дружно ими махать и кричать «Ура», а потом выпустим в воздух. У кого лопнет, у Сережи в багажнике еще есть.

Зачем взрослому двадцатичетырехлетнему парню шарики, никто не понимал, но, чтобы не обидеть Ладку, все помалкивали. Только Мишка пробубнил: «Лучше бы с пол-литрой», но встретившись с суровым взглядом Сереги, сразу же умолк.

Мишка был без пары, в активном поиске и подбивал клинья к симпатичным Светке с Иркой, подругам Лады, пришедшим за компанию. Он, не умолкая, сыпал шутками и анекдотами.

Рядом мама Ваньки, заметно нервничая, отвлекала себя, давая какие-то дельные советы беременной жене Макса Полине. Максим первым из компании женился, по залету, но вполне счастливо. Теперь он строил из себя солидного мужчину и с высоты своего двухметрового роста с снисходительным высокомерием смотрел на жалкие попытки Мишки закадрить девчонок.

Курносая Света с тонкой косицей через плечо улыбалась, явно заинтересованная в нарисовавшемся кавалере, а вот красавица Ирина с легким зевком отворачивалась, изображая скуку. Эта тонконогая лань, с аристократичными чертами лица и копной ухоженных каштановых волос была Мишане не по зубам.

Настя с любопытством наблюдала за этой сценой: «Быть тебе Миша со Светкой. Сначала побегаешь за королевой, она, возможно, от скуки поиграет с тобой в виду отсутствия другого объекта, а потом грубовато отошьет. Причем такие любят побольнее. Так что побежишь ты зализывать раны, а тут Светик с ее эмпатическим слушанием. Слово за слово, переспали. Все, влип. А потом постепенно и любовь придет. Мы любим тех, кто нами восхищаются, а Светка уже тобою восхищается, вон как в рот заглядывает».

— Наблюдаешь? — вывел психолога из задумчивости брат. — Мы все у тебя подопытные.

— Вот еще, просто стою, — прищурила правый глаз Настя. С Колькой они видели друг друга насквозь.

— Ну-ну, — хмыкнул брат и отошел ворковать со своей Юлей. У них только все начиналось, они были опьянены друг другом, и их нахальное счастье бросалось в глаза. Чего и говорить, Настя по-хорошему завидовала им. Юля ей сразу понравилась: простая, душевная, очень общительная и открытая. «Будем подругами», — приговорила Анастасия.

— Ребята, поезд! — крикнула Ладка. — Все готовы⁈ Начинаем дружно махать.

Из репродуктора заиграл марш «Прощание славянки», так всегда на вокзале встречали и провожали московские поезда. Электровоз неспешно с достоинством подкатывал к первой платформе.

— Пятый вагон. А отсчет с головы или с хвоста?

Матушка Ваньки разволновалась вконец.

— Да где же отец, говорил же, что отпросится? — она попыталась позвонить, но пальцы не слушались. — Коля, набери дядю Васю, где он есть. Сын уже приезжает, а он где-то болтается.

— Теть Маш, да вон он бежит.