Кодекс Охотника. Книга IV - Олег Сапфир

— Вот же противная зверюшка, — почесал я свою голову.

И что мне теперь делать? У меня есть целое имение. Вот только, кроме меня, туда зайти никто не может. Хотя, кое-какой план у меня есть.

Тут я увидел, что по уже заросшей за десятилетия дорожке лихо подъезжает ко мне Волк. Он ловко выскочил из-за руля, а сбоку, на удивление, вывалился улыбающийся Петрович.

— Я вот деда подсобить с собой взял. Ты же говорил, что на него можно рассчитывать. А мы поговорили, Петрович отлично разбирается в любом оружии.

Ну, если Волк сказал, что Петрович разбирается в оружии, это значит, что Петрович — охрененный эксперт, не хуже самого Волка, так как Потапов обычно с большим пренебрежением относился ко всяким прочим.

— Небось, и служил до этого где-то? — улыбнулся я.

— Было такое дело, — ухмыльнулся в бороду Петрович. — До того, как Истом побыть, пришлось повоевать.

Я перевёл взгляд на Волка. Тот молча просто кивнул, подтверждая его слова.

— Ладно. Я чего вас позвал… Вы там проезжали мимо машин. Так вот, все эти машины наши.

— И «Катран»? — тут же навострил ушки на макушке Волк.

— Ну да, я же сказал — все.

— О, крутяк! — широко улыбнулся Потапов. — Будем на нём на рыбалку ездить.

— Куда ездить? — нахмурился я.

— Ну, так это БРДМ, он и плавать умеет. У него двигатель водомётный есть.

— Да ладно!? — удивился я, всё ещё мало разбирающийся в технике этого мира.

— Серьезно, — засмеялся Волк. — И, кстати, очень здорово. Учитывая близость Байкала и всяких тварюшек в северной части, я, честно говоря, беспокоился, что нам придётся бронированный катер покупать.

Я посмотрел на стоящую вдалеке плоскую бронированную машинку. Ну да, так-то она по виду похожа.

— Ну, катер мы тоже позже купим, — почесал голову я. — Не выглядит эта штука слишком… гхм… водоплавающей.

— Зря ты так, командир. Машинка старая, но по тому, что я вижу, она в хорошем состоянии, и надёжная.

— Короче, — хлопнул я в ладоши, — хватит болтать. Собирайте трофеи.

— Фуры тоже наши? — напоследок обернулся Волк.

— Блин, Андрюха! Я же сказал — всё!

— Ну, я только уточнил, — снова улыбнулся довольный Лысый, и запрыгнул за баранку.

Иногда мне кажется, что новый лут приводит его в боевую форму гораздо быстрее, нежели еда и манипуляции Андросова. Я думал, что среди Охотников самые большие «хомяки», но внутренний хомяк Потапова, мне кажется, чемпион среди них.

— Петрович! — окликнул я деда. — Там у тебя в сторожке еда есть?

— Есть, ваш-бродие! Холодильник полный, и печка газовая есть.

— Ты это, с Волком поедешь, оставь там под порогом ключи. Я, возможно, поживу в ней пару дней.

— Мне вернуться? — тут же насторожился Потапов.

— Нет, у меня тут кое-какие дела, личные.

Никого из чужих привлекать я не хотел, поэтому почти целый день понадобился нам троим, чтобы собрать весь урожай оружия и убрать трупы. Трупы мы загрузили в одну из фур, и я сказал Волку отогнать её поближе к Королю. Во-первых, мне не нужны эти уроды на моей земле, точнее под землей. А во-вторых, это будет своего рода послание.

Быстрая инвентаризация, проведенная Волком и Петровичем, показала, что кроме «Ласточки» — такое название было написано прямо на корпусе, нормальных машин не было. Только обычные легковухи — хлам, частично простреленные пулями, частично подбитые боевые машины бандосов для разборок, используемые только для того, чтобы довести их жопы до нужного места. Эти все машины перегнали на околицу Галактионовки до лучших времен, вместе с фурами.

На моё предложение позвонить Архипу и скинуть всё оружие и снарягу, Потапов посмотрел на меня с изумлением и негодованием, и сказал, что ему нужно сперва все рассортировать. Подозреваю, что всё то время, что я буду решать вопрос с усадьбой, Потапов с Петровичем будут заниматься этой самой сортировкой.

Когда запасливые гости уехали, я приступил к задуманному плану. А план был у меня заставить этого грёбаного медоеда мне подчиниться. Лаской это не получалось, поэтому пришла идея использоваться его злость и ярость.

Прошло почти двое суток. Я сидел на складном стульчике, что позаимствовал у Петровича, а рядом развалилась Карамелька. Даже Шнырька проявился у меня под стулом, сидя в тени, и с интересом наблюдая за представлением. Почти двое суток, с короткими перерывами на сон, я драконил эту гадскую тварь. Кого я только не вызывал!

Это были и летающие твари, это были бегающие, и кусающиеся и… короче, полный ассортимент. Фантазия моя иссякла. Призванные твари пересекали границу, вступая в бой с медоедом, и отступали, выманивая его наружу. Медоед возмущенно верещал, но границу не переступал. Кажется, нервы у него крепче, чем я предполагал. Хотя, последний мой призывной зверь, а именно гигантский жук-навозник, слегка подорвал нервную систему призрачного охранника. Когда в тот момент, громко жужжа, он летал над ступенями, а медоед подпрыгнул, чтобы схватить его за лапу, жук натурально насрал ему на голову. Чем заставил того плеваться, ругаться и матюкаться. Жука он всё-таки достал, и тут же схомячил. Но сейчас, кажется, нервы его были на пределе.

Я доел бутерброд с колбасой, что нашёл у Петровича, отряхнул руки, и вызвал Давосскую Жабу. Жаба эта была размером со здоровенную собаку, и плевалась не очень сильной, но очень липкой и вонючей слизью. Плевалась далеко и точно туда, куда не мог достать её длинный язык, чтобы потом сожрать обездвиженную добычу, подойдя к ней, и немного подождав. А ещё она прыгала далеко и высоко.

Чтобы добиться нужного эффекта, я вызвал ещё одну. И вот две жабы начали прыгать туда-сюда, плюя в рассерженного медоеда, который метался, визжал и орал.

— Мне кажется, что у него сейчас случится разрыв сердца, — прокомментировал я двум своим питомцам, которые с интересом наблюдали за представлением.

— Ну, и фиг с ш-ш-шним! — выдал недовольный Шнырька, всё ещё помнящий свое противостояние с этой адской тварью.

«Думаю, что его так просто не возьмёшь», — раздался голос Карамельки.

— Да я ржу, — сказал я и реально заржал, когда жабы синхронизировались.

Медоед открыл рот, чтобы клацнуть за ногу одну, а в этот момент в него плюнула вторая.

Вонь, конечно, стояла от плевков страшная. Гладкая шерсть медоеда слиплась. Представляю, как он сейчас вонял. Я отдал мысленный приказ жабам прыгнуть ко мне поближе. Они перепрыгнули через невидимую черту, и уселись буквально в двух метрах, изредка поплёвывая в сторону беснующегося медоеда. Кажется, клиент созрел.

Я встал со стульчика, подошёл к медоеду, и уселся рядом с ним на ступеньки.

— Какие мерзкие твари, — начал я с ним неспешный диалог. — И какие вонючие, — я повёл носом. — Слышь, братишка, от тебя воняет хуже, чем от сортира. А эту слизь так просто не смыть.