Компания - Макс Бэрри

Глаза Фредди наполняются отчаянной решимостью.

– Вот пусть стажер этим и займется, раз он твой ассистент.

Роджер обдумывает сказанное.

– Он может не понять, что ситуация требует деликатного подхода. – Подразумевается, что расследование нужно хранить в тайне от Элизабет и Холл и.

– Я ему внушу. Роджер, я пойду, а? Чтобы с контролем неприятностей не было.

– Ладно. Хорошо. – Роджер вскидывает ладони. – Иди за своим стажером.

– За твоим стажером.

Взгляд Роджера становится острым, но Фредди не проявляет неуважения, он всего лишь точен.

– Ну да, это и имелось в виду.

* * *

Стивен Джонс не обращает внимания на звяканье лифта – последние двадцать пять минут тот звякает постоянно, а за Джонсом так и не пришли. Чтобы размяться, он бродит по вестибюлю, скользя взглядом по плакатам и фотографиям. Самый большой экспонат помещен под стекло и снабжен отдельной подсветкой.

НАША МИССИЯ

«Зефир холдингс» занимает и удерживает ведущие позиции на мировых рынках, создает выгодные возможности, укрепляет связи между внутренними и внешними бизнес-структурами и разрабатывает стратегию, обеспечивающую его акционерам максимальный доход.

Не самая большая занудь из всего, что Джонсу доводилось читать, но близко к тому. Странно, что тут ничего не говорится о тренингах, продажа которых, насколько он понял, и есть главная цель «Зефира». Тут он замечает невысокого темноволосого человека в очках, который стоит рядом и смотрит на него.

– Джонс?

– Да!

Незнакомец переводит взгляд на новый костюм Джонса, его рука тянется к собственной плохо заправленной рубашке.

– А я Фредди. Очень приятно. – Он протягивает руку. Водянисто-голубые глаза Фредди кажутся огромными из-за очков. – Ты моложе, чем я думал.

– Правда?

Фредди, бросив взгляд на свои ботинки, смотрит – если Джонс не ошибается – на пустой стул Евы за контрольным столом.

– Куришь?

– Нет.

– А я да, – словно извиняясь, говорит Фредди. – Пошли-ка.

* * *

– У нас хороший отдел. – Фредди посасывает свою сигарету. Погода чудесная, небольшие облака, легкий ветерок. Кажется, что даже затемненные окна серой башни «Зефира» излучают тепло. Фредди наблюдает за спортивным автомобильчиком, который движется к ним в потоке других машин. – В смысле, когда приспособишься малость.

– Готов пройти самый крутой курс обучения, – вворачивает Джонс – на собеседовании это сработало хорошо.

– Ты как ассистент Роджера будешь обрабатывать его заказы, распечатывать котировки, заполнять расходные формы – в таком плане.

– Как он вообще?

– Роджер? Нормально. – Фредди отводит взгляд.

– То есть не очень?

Фредди оглядывается по сторонам.

– Да. Не очень.

– Ну, я ж не собираюсь вечно сидеть в ассистентах, – усмехается Джонс.

Фредди молчит – видно, он как раз из тех вечных ассистентов.

– У Роджера для тебя уже есть задание. Он хочет, чтобы ты зашел в буфет и спросил, сколько пончиков выдали нашему отделу сегодня утром. – Видя лицо Джонса, он спешит объяснить: – У нас это типа завтраков, иногда фрукты, иногда пирожные, иногда – редко – пончики. И утром, значит, произошел инцидент.

– Понятно, – кивает Джонс. Задание не слишком почётное и не особо осмысленное, зато первое в мире реального бизнеса, и видит Бог, он выполнит его с блеском. – Где тут буфет?

Фредди не отвечает, и Джонс, проследив за его взглядом, замечает синюю «ауди», въезжающую на стоянку «Зефира». Парковка у фирмы вообще-то подземная, но есть престижные места и наверху. «Ауди» уверенно занимает одно из них. Дверца со стороны водителя выпускает наружу пару ножек, которые, как секунду спустя убеждается Джонс, приделаны к Еве Джентис.

Все выглядит так, будто в «Зефир» она заехала по пути в эксклюзивный ночной клуб. Волосы, длинные, мелко завитые, медово-каштановые, колышутся на смуглых плечах. Не может быть, чтобы легкое платье сливового цвета удерживали на месте две тонюсенькие бретельки – тут задействованы некие загадочные силы. Губы у нее как мягкие диванные подушки благодаря генам народностей, о которых Джонс, возможно, и не слыхал никогда, влажные карие глаза говорят: «Секс? Надо же, как интересно». В ночи между собеседованием и сегодняшним днем Джонс порой спрашивал себя, не воображает ли он Еву красивей, чем она есть на самом деле. Теперь он убедился, что нет.

– Доброе утро, – говорит она, цокая мимо них на высоких каблуках.

– Привет, – отвечает Джонс, а Фредди выдавливает что-то невнятное. Он, замечает Джонс, прямо-таки сочится любовью. Его глаза не шарят по телу Евы – они впились ей в затылок. Чистый пламень Фредди заставляет Джонса устыдиться собственных непристойных помыслов.

– Такая тачка – и у вахтерши?

– По-твоему, она не заслуживает? – возмущается Фредди.

* * *

Ботинки Джонса поскрипывают, когда он идет с Фредди через вестибюль. Дирижер мышиного оркестра, чтоб им. Он ловит на себе взгляды обеих девушек за контрольным столом.

– Вот и он, – говорит Гретель Еве. – Фамилия Джонс.

– А, – улыбается Ева. – Добро пожаловать на «Титаник», Джонс.

Корпоративный юмор. Джонс о нем слышал. Он собирается ответить в том же духе, но ботинки так его засмущали, что он ограничивается словом «спасибо».

Фредди вызывает лифт.

– Говорят, что она любовница Дэниела Клаусмана. – Клаусман – генеральный директор «Зефира». – Это потому, что на своем рабочем месте она почти не бывает.

– Где ж ее тогда носит? – хлопает глазами Джонс.

– Не знаю, только она не директорская любовница. Она не такая. – Двери лифта закрываются. – Ну, вперед. Буфет на семнадцатом. Когда закончишь там, поднимайся на четырнадцатый.

– Спускайся, ты хочешь сказать, – поправляет Джонс, но тут его взгляд падает на панель с кнопками. Они пронумерованы от «1 ГЕНДИРЕКТОР» на самом верху до «20 ВЕСТИБЮЛЬ».

– Обратная нумерация, – ухмыляется Фредди. – Сначала обалдеваешь, потом привыкаешь.

– Ясно. – В окошке мелькают цифры 20–19 – 18, но организм чувствует, что лифт идет вверх, и это кажется неестественным.

– Они говорят, это мотивирует, – говорит Фредди. – Когда тебя переводят в более важный отдел, ты, так сказать, поднимаешься этажом выше.

– Почему тогда компьютерщиков поместили так низко?

– Да ладно. Посмотреть только, в чем они на работу ходят.

* * *

Элизабет на четырнадцатом этаже предается любви. Именно это делает ее таким хорошим продажником: она влюбляется в каждого из своих заказчиков. Трудно передать, как продажа чего бы то ни было выжимает соки из человека. Это вопрос отношений; покупателей следует окучивать любовно, как капусту зимой, даже если они эго-маньяки и законченные сволочи, которых так и хочется рубануть мотыгой. У того, кто идет в продажники, крыша не на месте – а если на месте, то через полгода она точно съезжает.