Коварная соперница - Сильвия Торп

— Не хочу, чтобы какие-то проклятые хирурги… копались во мне, — упрямо повторял раненый. — Благодарю за помощь… можете есть что угодно и укройтесь здесь на ночь… но не приводите никаких врачей.

Адриан вопросительно взглянул на Тайтуса.

— Смею сказать, я сумею сам это сделать, сэр, — проговорил слуга в ответ на немой вопрос. — Мне не впервой, и не стоит откладывать. Чем быстрей сделаем, тем лучше.

В коттедже была еще только одна комната — напротив кухни, оказавшаяся спальней с небольшим набором мебели, туда они и отнесли мужчину, потерявшего сознание. Пока Адриан помогал Тайтусу делать импровизированную операцию, его продолжал мучить вопрос: почему незнакомец отказался от более квалифицированной медицинской помощи? Что стоит за этим? Бедность, вероятно, если судить по обстановке дома. Но почему в глазах этого человека появилась тревога, когда он упомянул о враче?

Адриан уложил раненого на кровать и отправил Тайтуса поискать какой-нибудь еды, а сам взял фонарь и снова вышел в обволакивающую темноту — надо было куда-то поместить лошадей. Грубый навес за домом оказался единственным местом, подходящим для конюшни: вдоволь корма и достаточно места для трех животных. Кобыла, принадлежавшая раненому, была отличной породистой лошадью, которая лучше бы смотрелась в стойле какого-нибудь замка, а не в сарае бедного коттеджа, и в Адриане вновь вспыхнули неясные подозрения.

Когда он вернулся в коттедж, в очаге весело пылал огонь, а на столе стояла простая еда — хлеб, холодное мясо и эль.

— Как там наш хозяин, Тайтус? — спросил он. — Увенчались ли твои усилия успехом, как ты думаешь?

— Думаю, да, сэр, — спокойно ответил тот. — К счастью, жизненно важные органы не были затронуты, и теперь, когда пулю вытащили, рана будет затягиваться. Он парень довольно крепкий и жилистый, выдержит еще не один удар.

Адриан придвинул стул к столу и махнул слуге рукой, чтобы тот тоже садился.

Тайтус кивнул и сел с невозмутимым видом. Адриан смотрел на него с любовью и удивлением. Тайтус прислуживал ему еще в последние три года его военной службы, и, когда капитан Клер вышел в отставку, он уже так высоко ценил его, что взял с собой, только чтобы не разлучаться. Тайтус, со своей стороны, с готовностью отдал бы жизнь за своего хозяина, который в его глазах всегда поступал правильно.

И ничего удивительного: Адриан Клер был человеком, вызывающим всеобщую любовь. Горячий, настойчивый и щедрый до безрассудства, он всегда был готов броситься на помощь или ввязаться в совершенно безнадежное предприятие. Это снискало ему огромное количество друзей, но было частично повинно в том, что он оказался в нынешних обстоятельствах: капитан Клер был разорен.

У него никогда не было огромного состояния. Младший сын оксфордширского сквайра, он пошел в армию в восемнадцать лет на должность, которую купил ему его дядя по материнской линии, маркиз Уорхэм. Его светлость сам был военным до тех пор, пока не потерял ногу в битве при Бленгейме, а его единственный сын был так слаб, что не смог пойти по его стопам. Поэтому он с готовностью поддержал своего юного внучатого племянника, решившего продолжить семейные традиции.

Служба Адриана проходила успешно. Он хорошо проявил себя во Фландрии, и его отправили назад в Англию для поправки здоровья после ранения, полученного в битве при Фонтенау. Перед возвращением в полк он счел своим долгом нанести визит своему родственнику и покровителю, который в это время принимал воды в Танбридж-Уеллз.

Старый маркиз принял его с удовольствием и настоял на том, чтобы он погостил у него, тем самым невольно положив начало его разбитым надеждам, — во время этого посещения вод Адриан познакомился с мисс Элен Серстон. Молодая леди, золотоволосая красавица девятнадцати лет с молочно-белой кожей, пребывала на модном курорте с мачехой, и Адриан, едва встретив ее, сразу влюбился. Нельзя сказать, что его страсть была отвергнута. Поклонников у мисс Серстон было много, но вскоре она стала выделять Адриана, и их можно было увидеть повсюду вместе: прогуливающихся в Пантайлзе, танцующих на балах или изучающих окрестности вокруг Уеллза.

Однако у Элен были дорогие вкусы, а у него не было средств, чтобы потакать им, и перспектива стать женой молодого человека, который не имел ничего, кроме армейского жалованья, совсем не прельщала ее. И Адриан вынужден был вернуться в свой полк, зная, что у него нет никакой надежды добиться исполнения своего сердечного желания.

Но вскоре он нашел противоядие своему несчастью. Шло лето 1745 года, на севере Шотландских гор вспыхнуло восстание, гордые горцы пожелали сместить ганноверских королей с трона. Адриан был рад оказаться в гуще событий, потому что, хотя рана, полученная при Фонтенау, зажила, его постоянно мучила другая, более сильная боль. Он был еще в Шотландии, когда до него дошло известие, что его старший брат внезапно умер и он теперь стал хозяином премилого оксфордширского поместья.

Его реакция была типичной для мужчины.

Элен отказалась выйти замуж за солдата, но землевладелец с приличным достатком — совсем другое дело, и, не подумав о том, что прошел уже год со дня их расставания, или о том, что его действия могут рассердить дядю-маркиза, Адриан продал армейскую должность и вернулся в Англию, чтобы вступить в права наследования и жениться.

Там он и получил ответ на письмо, которое написал ей перед отъездом из Шотландии. Этот ответ во второй раз убил все его надежды. В письме, выдержанном в холодном, официальном стиле, сообщалось, что три месяца назад она стала женой мистера Маркуса Вестлейка из поместья «Кумб Ройал», Уилтшир, и что она будет всегда помнить капитана Клера, но, вероятнее всего, они больше никогда не увидятся.

Это случилось пять лет назад, и за этот короткий промежуток времени Адриан ухитрился промотать все свое наследство. Лишенный возможности вернуться на военную службу и не чувствуя склонности вести жизнь деревенского сквайра, он отправился в Лондон в поисках развлечений. Разгневанный лорд Уорхэм отказался считать его своим родственником, но его внуки восприняли приезд Адриана с восторгом. Родство открыло капитану Клеру двери в высшее общество, и вскоре он сделался своим в бесконечном круговороте развлечений, которые заполняли дни и ночи мужчин их круга.

Им овладел демон безрассудства, к тому же он по природе своей был склонен жить одним днем. Естественно, неизбежно пришло время, когда все источники истощились и он оказался по уши в долгах. Многие из так называемых друзей испарились, и, хотя осталось немало других, которые с радостью были готовы оказать ему помощь, он разумно отказался от всех предложений. В конце концов, помощь пришла оттуда, откуда он и не ожидал. Лорд Уорхэм, под влиянием уговоров внуков, соизволил снова признать своего родственника и заплатил все его долги при условии, что Адриан покинет Англию навсегда. Младшая ветвь семьи поселилась в Вирджинии, куда и должен был отправиться капитан Клер и где ему предстояло заняться обеспечением своего будущего самостоятельно, о чем его светлость уже не желал думать.

Адриан согласился — а что ему еще оставалось делать? — и теперь в первую неделю марта, едва уладив дела, он отправился в Бристоль, чтобы сесть на корабль, который должен был доставить его в Америку. Его багаж был отослан заранее в товарном вагоне, а Адриан и его верный Тайтус выбрали путешествие на лошадях, предпочтя их медленной тряске в неудобном поезде, хотя только слуга знал о настоящей причине, стоявшей за этим решением: он во что бы то ни стало хотел снова повидать свою любовь.