Последний реанорец. Том I - Вел Павлов

В тот же миг три огнестрела громыхнули с устрашающей силой и сделали каждый по мощному выстрелу. С задних рядов уже летела сеть наравне с плетью. А ещё я всем естеством ощутил, как человеческие чародеи стали проводить манипуляцию с их магией, чтобы удержать меня на месте. Артефакты держались. Хоть и на последнем издыхании, но держались.

— Наконец-то! Каждый реанорец должен уходить лишь на своих условиях… — прошептал одними губами я сам себе, параллельно с этим напрягаясь, как натянутая тетива.

Лишь на мельчающую долю вздоха мне показалось, что время вдруг остановилось, и всем нутром я смог ощутить прикосновение нежных и заботливых рук на своих плечах, шее, лице, и которые резко придали сил, а затем я мог поклясться всем, чем угодно, даже собственной жизнью, что среди всего шума мне удалось разобрать еле узнаваемый женский шепот:

— … действуй… мой милый Зеантар… я… с тобой… убей их всех…

Эфир бушующим потоком заструился по всему телу. В каждую мышцу, сустав и нерв, в каждый орган, придавая сил, выносливости и концентрации. Остался последний рывок.

Я не должен промахнуться!

Нет! Я никогда не промахиваюсь! Никогда! Я реанорец! Великая матерь всегда была со мной…

В замедленном виде пламя и искры огнестрела только начали покидать дуло, а я уже заведомо метнул свой залп в нужное место.

И через миг всё вернулось на круги своя, время вновь стало действовать лишь по своим законам, но я так и не решился отвести взгляд от своего творения, провожая его яростными глазами до самой цели.

А еще через секунду прогремел оглушительный взрыв, снаряд огнестрела встретился с залпом, через долю вздоха и в самый распоследний миг мне удалось ускользнуть от второй пули магического орудия, но траектория третьего снаряда резко сменилась, угодив мне в грудь. И прямо как назло в ту же секунду, все артефакты и амулеты в моём теле полностью разрядились.

— Твою… мать… — простонал я, закусывая губы, ненароком откусив себе кончик языка.

Боль была просто запредельной. Она мгновенно ворвалась в мозг и обожгла его раскаленным железом и кислотными искрами.

А следом ударная волна отнесла меня прочь на несколько десятков метров по коридору, выбив дух о каменную стену.

Единственным плюсом было то, что отбросило мою тушку в нужном направлении, и то, что свод и стены подземелья обвалились, погребя под собою часть охотников.

— Туда вам… и дорога… трупоеды… — просипел я, отхаркивая солидные глотки крови.

А минусом было то, что грудь моя сейчас походила на ярко-кровавую только что распустившуюся реанорскую розу.

Остатки эфира, что чудом еще продолжали теплиться в теле не давали мне потерять сознание и заглушали мучительную боль. Поэтому кое-как в полубредовом состоянии поднявшись на ноги, опираясь на стены подземного коридора, я заковылял к дверям заветного склада, ведь до него оставалось меньше сотни метров.

Но крики агонии и вой умирающих погонщиков не давали мне потерять себя в этом бесконечном океане боли, настолько прекрасными они были, словно ночные феи Заленвальда напевали в уши свои лучшие ноктюрны.

С мыслями и воспоминаниями о прошлом, с кровавой улыбкой на губах, а также шлейфом крови за собой, я не заметил, как оказался рядом с собственным складом.

Окровавленной рукой из последних сил толкнул дубовую дверь, и смог сделать всего несколько шагов внутрь помещения, а затем, сделав усилие над собой, совершил еще пару шажков и спиной привалился к столу с материалами и ингредиентами.

Мысли начали мгновенно путаться, но было чёткое осознание того, что магический строй, что я заготовил ранее для уничтожения подземелья и моя кровь дадут необходимый эффект.

Дрожащими пальцами я кое-как смог сформировать активационную печать, благо крови натекло с меня, как с раненого вепря.

Глаза стали закрываться, но мерцание строя я увидел отчетливо. На лице вновь заиграла слабая удовлётворенная улыбка, а глаза стали закрываться.

— Теперь можно и отдохнуть… отец… мать… Занра… я скоро смогу… вас… увидеть…

А после по коридору подземелья раздалось множество шагов, и затихли они только тогда, когда несколько глав отдали приказ остановиться. Это я понял, не размыкая глаз, ведь реанорцы славятся не только своим зрением, но и многим другим.

Охотников было много, очень много. Те заняли почти весь пятидесятиметровый коридор. И каждый улыбался. По-своему. Думают, что их будет ждать награда и пир за моё тело и голову. Наивные трупоеды…

Как же, загнали последнего в своём роду реанорца, не побоюсь такого слова, как самого могущественного из всей расы. На протяжении многих лет мне удавалось скрываться и воевать с целым миром. Я даже смог уничтожить несколько десятков городов в отместку за содеянное, но в любом случае это когда-то должно было закончиться. И я совсем не прочь завершить всё именно так…

— Ну что, Зеантар, отбегался? — гнусавым и довольным тоном заговорил главный охотник, делая еще пару шагов по складу. — Знаменитый Жнец Бездны наш, ребята! Повержен и скоро сдохнет! — расхохотался он, а за спиной с оглушительными воплями в тон ему счастливо заревели все его подпевалы. — Жаль не смогу опробовать хоть что-то с твоего тела на вкус. Интересно насколько бы увеличились мои силы после такой трапезы? Но, увы, не получится, я хочу пожить еще. Ты достанешься Союзу. Да и с ошейником ты не сможешь использовать Высшую речь… Дерия умница, она недолго упиралась, всего-то и нужно было трахнуть её пару раз, а под конец ей промыли мозги Старейшины.

Твари! Какие они всё-таки животные и твари!

Видимо, кое-кого потянуло на задушевные разговоры, но теперь мне на них было целиком плевать. Я лишь дожидался того, чтобы как можно больше этих гончих псов оказались рядом со мной.

— Пове… ржен? Кто тут… повержен? — хрюкнул от удовольствия я, а изо рта и по подбородку опять заструились обильные сгустки крови. — Запомни… падальщик… реанорец уходит… только… на своих условиях… и кто сказал… что я не могу… её использовать…

— Уходи коли так… — заржал мой собеседник под дружный хохот сзади, но вдруг резко замолк и со страхом расширил глаза, услышав мои последние слова. — СТОЙ! НЕТ!!! — и с паникой в голосе рванул ко мне, видимо, чтобы прикончить.

Но уже было поздно…

Остатки эфира вдруг зашевелились по всему телу и устремились к руке, что прикрывала пламенную руну, а губы зашептали предсмертную молитву реанорца:

— Аре кате ла тийз нор ам эс фэр…все эти жертвы для тебя Великая матерь… и прости… сына своего… я не справился…

Следом слова Высшей речи, напитанные эфиром, мгновенно сформировались в моей голове, а под кожей я ощутил уже родное биение и вибрацию:

Пламя Реанора… Вспыхни… Сожги всё живое…

Вместо ожидаемого всепожирающего океана пламени, слова выбили лишь сноп искр на руну, но и этого хватило. Кровь моя вспыхнула и воспламенилась, как и всё вокруг, и в тот же миг заработал магический строй.