Нотариус его высочества - Дарья Михайловна Сорокина

– А не ты начал все это? Что за бред про моих родителей? И чего ты боишься? Водил сюда кого-то?

Хотелось швырнуть в него блокнотом. Так глупо приревновала. Знаю же, что Немо работает на износ в университете, а еще совмещает преподавание со службой у королевского нотариуса. Даже для меня время нашел и согласился стать моим научным руководителем. А я… Я действительно юная и несмышленая.

– Юри!.. – Его рука схватила воздух в миллиметре от меня. – Мы оба знаем, что мое происхождение принесет раскол твоей семье. Они добры ко мне, но не настолько.

– Тогда зачем все это, Немо? Эти встречи, твой взгляд, твое покровительство…

– Я не водил сюда никого. Девчонок я целовал под старыми пиниями у западной стены. Но то было до нашего знакомства, Юри.

– Меня ты не водил к старым пиниям, – бросила я с упреком, и он нервно рассмеялся.

– Наверно, потому что ты никогда не была девчонкой, которую мне хотелось только поцеловать. Обычно поцелуями все и заканчивалось для меня, а тебя я терять не хотел, вот и остался после выпуска в аспирантуре.

Не знала, как реагировать на это неожиданное признание, да и Немо не знал. Поднял с земли мой блокнот и протянул мне.

– Думаю, с призывом ты справилась на отлично, миа студентессе. Жду от тебя эссе. Опиши ощущения, трудности во время призыва и поведение нежити. Десять тысяч слов к завтрашнему вечеру.

– Будет сделано, мио маэстро.

Я прижала к груди блокнот, впитывая тепло рук Немо. Последней фразой он явственно дал понять, что обсуждение наших отношений мы закончили, и я покорно следовала за ним обратно на кампус.

Когда мы проходили мимо скрипучих пиний, щедро набросавших нам под ноги шишек, я не удержалась от вздоха. Маэстро Тровато загадочно улыбнулся, а затем наклонился к моему уху.

– Их еще не срубили, сеньора Ритци, наберитесь терпения и позвольте вашему скромному мастеру сделать все правильно.

Я чуть не задохнулась от этих слов, но Немо быстро приложил палец к моим губам, прежде чем я испустила ликующий визг. Это же был тот самый долгожданный намек? К несчастью, миг моего триумфа жестко прервали. Декан Пеларатти шел к нам быстрым угрожающим шагом. Мы с Немо даже испуганно отшатнулись друг от друга, но было поздно. Мужчина уже успел увидеть странный жест моего наставника, а одинаковая грязь на наших ботинках была куда более красноречивой уликой.

– Мне стоит сообщить вам, что все это выглядит неподобающим образом, сеньорита Ритци. Что скажет ваш отец?

– С отцом сеньориты Ритци мы ужинали вчера, – быстро подсуетился Немо и чуть за руку меня не взял.

– Даже так? – скривился Пеларатти. – В любом случае я тут не ради обсуждения этого… – Он брезгливо обвел нас руками, а после выплюнул унизительное: – Мезальянса.

Немо оставался хладнокровен, но я видела, как он с силой сжал заведенный за спину кулак.

– А ради чего вы здесь? – на пределе вежливости поинтересовался мой маэстро.

– Ты нам нужен, – с явной досадой сообщил декан. – Мы не можем открыть архивное помещение Нотариуса Торрагроссы. Старик опечатал его магией, а нам нужно в кратчайшие сроки передать его печать новому преемнику.

По моей спине тут же пробежал неприятный холодок, а Немо растерялся.

– А зачем вам архивное помещение Торрагроссы и его печать?

Голос мастера дрогнул, для этого могла быть лишь одна причина. Нотариус мертв. Я зажала рот ладонью, а декан лишь на мгновение избавился от своего надменного выражения.

– Я думал, ты в курсе, что твой наставник скоропостижно скончался этим утром. Слабое сердце. Видимо, посыльный еще не успел сообщить. Мне жаль, Немо, не люблю быть вестником плохих новостей. Поторопись, тебя все ждут в доме Торрагроссы.

Декан развернулся на каблуках и поспешил к своему экипажу. Я думала, он дождется нас, но кнут извозчика раздался одновременно с клацаньем закрываемой двери кареты.

– Я не понимаю. С ним все было в порядке утром, – не веря, бормотал Немо. – Просто не понимаю…

– Запрягу университетских лошадей. Немо, ты можешь захватить мою Септу, она спит у тебя аудитории.

– Ты поедешь со мной?

Он вышел из оцепенения и схватил меня за руку.

– Конечно, сеньор Торрагросса был и мне наставником. Не могу оставить тебя без поддержки в такой трудный час.

Немо благодарно кивнул, вытащил из кармана ключ от своего кабинета и поспешил к университету. Не хотелось оставлять его одного сейчас, но Септа позаботится о нем. Моя малышка очень чуткая к чужим эмоциям. А я пока подготовлю нам лошадей.

Стоило мне показаться на пороге, как конский храп явно стал громче. Ленивые университетские служаки совсем не хотели никуда скакать в этот час.

– С меня самые сочные и сладкие яблочки из сада моей матушки. Ну же, подъем!

Первой встряхнулась Муза и легонько боднула головой дверцу загона. Следом недовольно фыркнул Оптимус. Конечно, этот пройдоха не позволил бы своей даме отправиться в путешествие в одиночку. Потрепала его по гриве. Он чем-то похож на Немо сейчас. Мой мастер тоже почти всегда был рядом со мной с нашей первой встречи, пора и мне поддержать его в трудный час.

Спешно положила лошадям потники на спину, закинула подпругу и стремя. Осторожно затянула. Ничего сложного, дома я это проделывала тысячи раз.

– А вот и Немо. Оптимус, будь сегодня помягче в дороге, у маэстро умер наставник, тот, кто заменил ему отца.

Если бы скакун мог, он точно закатил бы глаза, но нервно дергать хвостом перестал. Прислушался.

– Септа спала.

Немо с легкой улыбкой протянул мне аквариум с моей осьминожкой. Видимо, она справилась, у мастера след от присоски на запястье. Поцеловала-таки расстроенного мужчину, как умеет. Завидую ей!.. Я вот не могу так запросто коснуться Немо, чтобы не вызвать осуждение со стороны.

– Спасибо.

Осторожно пристегнула аквариум ремешками к животу, и заспанная Септа испуганно опустилась на дно. Она не без причины недолюбливает поездки на лошадях, малышку знатно укачивает в дороге.

– Ах, потерпи, милая. До города недалеко.

Я невесомо погладила пузатый аквариум, и Септа выпустила недовольный фонтан пузырей.

– Ты не обязана, Юри.

Немо уже забрался на Оптимуса и напряженно поглядывал в сторону города.

– Не обязана, но хочу. Могу я завтра прийти ко второй паре, маэстро?

– Нет, – мягко отрезал он и слабо улыбнулся.

Почти всю дорогу мы молчали. Вернее, Немо молчал, а я успокаивала Септу, которая намертво присосалась к стенке аквариума, а когда мы скакали по узкому перешейку, который лизало ночное море, она издала затравленный писк.