Порочное влечение - Харли Напьер

Вакуум… Он образовался вокруг нас, выталкивая из реальности. Какое-то колдовство, не иначе как еще объяснить мои чувства к нему? Почему так сладко тянет внизу живота, почему так хочется узнать вкус его поцелуя, как он умеет ласкать своими большими сильными руками…Каково это — принадлежать ему?

— Ваше… Твоё вино, — неотрывно смотря в глаза Яра, сипло произнесла, сбившись вновь на официальный тон.

— Спасибо, — тихо отозвался мужчина, не разрывая зрительного контакта. Мы забыли, что не одни на улице, что нам нельзя так смотреть друг на друга…

— Скоро ужин-то будет? — голос сестры вернул в реальность, вырвав нас, словно из параллельной вселенной. Разрушая волшебство момента, приземляя бабочек в моем животе, выветривая романтическую дурь из головы.

— Да, почти готово, — спокойно ответил Яр, будто всё нормально и отвернулся к мангалу.

Я же отошла подальше, руки тряслись от волнения и эмоций, переполнявших меня. Что со мной? Я, как озабоченная таяла от одного его взгляда… Раньше и представить подобного не могла, ни один мужчина не вызывал и толику подобных чувств. Я ровесница его сына, дочь его будущей хоть и фиктивной, но все же супруги…

Тем временем, мясо поджарилось, и мы приступили к неторопливому ужину в компании весьма недурной бутыли вина. За столом царила… нормальная обстановка. А как иначе обозначить это необычное для нашего положения явление? Мы впервые не ссорились, не выслушивали восторги, а в моем случае и придирки мамы. И Стася с Киром даже не поругались! Наоборот, парень опускал очень остроумные шутки, которые разбавлялись нашим заливистым смехом. Я впервые увидела, как Ярослав искренне, широко улыбается, еле сдерживаясь от желания присоединиться к моему с сестрой хохоту. Этот вечер…казался волшебным.

— Люблю это место, — вдруг проговорил Кирилл, заставив меня и Стасю удивленно посмотреть на него. В его голосе отчетливо слышалась искренность, а взгляд, брошенный на лужайку, что освещалась садовыми фонарями, выражал какую-то тоску. — Именно тут чувствую себя, как дома… Ещё когда ты только строил этот коттедж, я как-то сразу понял, что это наше место.

— Мне тоже здесь нравится, — отозвался Ярослав, отчего мне на секунду даже показалось, что мы со Станиславой тут лишние. — Попадая сюда, словно сбегаешь от всего мира.

— Что верно, то верно. Дом что надо, — проговорила сестра, пытаясь напомнить о нашем присутствии.

— Мне приятно, что вы с Софией согласились тут погостить, — отозвался Жаров-старший, обращая на нее внимание.

— Это вам спасибо за такую возможность, — проговорила, стараясь вложить в слова как можно больше признательности. Ведь именно сейчас мне было так необходимо спрятаться ото всех, укрыться, и именно Жаровы подарили такой шанс. — Может чай? — спешно поднимаясь, предложила, желая сбежать в дом. От того, как Ярослав посмотрел на меня, в горле пересохло. И поскольку бутылка вина уже была облюблена мое дорогой сестрой, предложила то, что первым пришло в голову.

— О, классная идея, — неожиданно согласился со мной Кирилл. — Мне с мятой, — добавил он улыбаясь.

— Хорошо, ещё предпочтения будут? — решила узнать сразу все пожелания, смиряясь с тем, что чай все же придется делать.

— Может еще на Шри-Ланку ее отправишь, за настоящим, Цейлонским? — скептически уточнила Стася, показательно закатив глаза. — Неси всем обычный. Вы не против, Ярослав Дмитриевич? — обратилась она к отчиму.

— Нет, — усмехнулся мужчина, наблюдая за сыном и Станиславой с интересом, тоже подмечая флюиды, что летают между ними.

— Сейчас все будет, — отрапортовала, поднимаясь и устремляясь на кухню.

Только поставив поднос с грязной посудой на стол, смогла выдохнуть и перевести дыхание.

Они же не останутся ночевать, правда ведь? И что с того, что это их дом…

И вдруг меня такое зло взяло. Чего это я вообще? Сколько можно глупо моргать перед Ярославом и вздрагивать от его глубокого насыщенного баритона? Может пришла пора признать, что я женщина, которой нравится один единственный и неповторимый мужчина? Ярослав… Я скажу ему! Пусть сам думает, что с этим делать. Если он что-то испытывает к моей матери, если ему дороги отношения с ней, то просто поставит на место обнаглевшую падчерицу!

С этими мыслями кипятила чайник и складывала тарелки в посудомоечную машинку. Как-то всё нервно получалось. То ли перенапряжение сыграло злую шутку, то ли воздержание… Но когда почувствовала чужое присутствие рядом, безошибочно определив личность визитера, я не стала таиться или строить из себя дуру. Развернулась к Ярославу лицом и прошлась голодным взглядом по его телу. Мужчина замер, присматриваясь ко мне, до конца не веря в то, что правильно растолковал мой взор. Я же, уже не отдавая себе отчета, откровенно рассматривала его…губы, шею, часто вздымающуюся грудь, пресс… И ниже…

— Тебе нужна помощь? — ещё играя в непонимание, будто это могло остановить мои намерения, спросил Жаров. И как-то заторможено моргнул, словно не желал терять меня из виду даже на мгновение. Я очень хотела верить в то, что это было так.

— Да, — отозвалась уверенно. — Никак не пойму, как включить машинку.

Я врушка? Да. Но то ложь во благо. Мне нужно было, чтобы он подошёл ближе. Казалось, не сделай он первый шаг вперед, я бы сошла с ума. Вены скручивало, кровь бурлила, в висках набатом бился пульс.

— Смотри, — наивно полагая, что я честна с ним, начал свои объяснения Ярослав. — Вот…

Я не стала тянуть: просто перехватила его руку. Он остановился, поднял на меня глаза, а в них… Невозможно привлекательный черный водоворот страсти.

— София, — хрипло и тихо выдохнул он. — Остановись. Иначе это может далеко зайти…

Что?! Остановиться? Сейчас? Никогда…

— Ты так считаешь..? — провоцируя, выдала томно, специально разжигая его, выдергивая из привычного панциря.

— Пожалеешь…, — приближаясь и окутывая меня своей аурой, от воздействия которой подкашивались мои ноги, прошептал он предупреждающе.

Наивный, разве не догадывается, что эти слова — красная тряпка для влюбленной женщины?

— А что если… я хочу… пожалеть?.. — приблизилась к нему, вдыхая с шумом воздух возле его шеи, краем глаза отмечая реакцию его тела на свой поступок. Кожа мужчины покрылась маленькими, едва заметными мурашками.

— Соня-я-я, — протяжно, с трудом произнес он на выдохе, упираясь руками в столешницу по бокам от моей талии, сжимая ее до побеления костяшек пальцев.

— Знаешь, что сводит меня с ума? — прошептала ему на ухо, почти касаясь мочки губами. Ощущая жар его тела, пропитываясь его возбуждением, паря на грани дозволенного правилами приличия.

— И что же? — спрашивает мужчина. Воздух между нами стал густым и обжигающим, а то, как он нежно провел носом по моим волосам, вдыхая глубже, заставило меня прильнуть ближе.

Как я вообще ещё стою, если меня сносит от одного только невинного касания?