Страсти лебединого болота - Пиня Копман

не проси другого у Творца.

Не ровен час, на место дурака

придет не умник, а Секир-башка.

Притча о нектаре

Вспоминаю о преданьи старом:

На Востоке, на краю Земли

под сухим раскидистым чинаром,

полные божественным нектаром

лилии волшебные цвели.

В той земле летал под видом шмеля,

заколдован ведьмою на срок,

бывший принц по имени Емеля,

женских прелестей большой знаток.

Вот он к нежным лилиям стремится,

говорит, настойчив, но не груб:

"Дайте мне напиться, чаровницы,

пряным соком с ваших нежных губ"

Первая ответила сначала:

«Много вас, шмели да мотыльки.

Чтобы я да каждому давала?"

А вторая просто промолчала,

но зато раскрыла лепестки.

И когда отведал шмель гостинца,

приняв от цветка заветный дар,

Он, конечно, превратился в принца.

Видно, с витамином был нектар.

Принц Емеля знал, к чему стремится:

Колдуна знакомого позвал.

Лилию тот превратил в девицу,

принц же поспешил на ней жениться.

Очень ожидаемый финал.

А другая лилия нимало

никому нектара не дала.

и она, когда пора настала,

осенью бессмысленно увяла.

Вот такие грустные дела.

В наше время это каждый знает,

мудрый аксакал или дебил:

И вино от старости скисает.

Кто не отдает — всегда теряет.

Тот, кто отдал — больше сохранил.

Пусть старо преданье, но, конечно,

Вы поймали этой притчи нить?

Милая, ведь красота не вечна.

Ах, не стоит быть Вам бессердечной,

и нектар до пенсии хранить.

Национальный колорит

Еще раз о мачо и мачизме

(посвящается любительницам мексиканских сериалов)

Сьерра-серые горы

мексиканской границы.

Там летают кондоры,

те, которые птицы.

Отражается в сланцах

сумасшедшее солнце.

Там живут мексиканцы

(что-то вроде чухонцев).

А из Штатов к ним катит

жадных гринго орава.

Гринго много не платит.

Жрет почти на халяву.

Потому и привычны,

ездя точно на дачу.

Там все дамы публичны,

все мужчины там мачо.

Дамы носят браслеты

из кораллов некрупных.

Дамы любят монеты,

горячи и доступны.

Мачо в пончо одеты,

при усах и в ботинках.

Носят мачо мачете

(ножик, вроде как финка).

И они своих милых

называют «мучача».

А их водка текила

гадость, хуже, чем чача.

Мачо в шляпах-сомбреро,

напиваются к ночи,

а как слезут со Сьерры,

так до женщин охочи.

Мажут волосы салом

чтоб понравиться даме.

Потому в сериалах

их снимают годами.

Мачо очень упрямы

и блудливы, как кошки.

Все российские дамы

влюблены в них немножко.

И чего они млеют

с этих франтиков слабых?

Ведь мужчины Рассеи

тоже любят «по бабам».

И с мужицкою силой,

ежедневно и четко,

пьют не гадость-текилу,

а нормальную водку.

Дамы же месяцами

то рыдают, то плачут.

Завладел их сердцами

тот занюханный мачо.

А без сердца ведь нету

ни надежды, ни веры.

Кто за это в ответе?

Но вернемся на Сьерру.

Там, у местной мечети,

под мелодию Стинга,

машет мачо мачете,

мочит бледного гринго.

Есть у гринги монеты,

есть с таможни бумага,

только нету мачете.

Не запасся, бедняга.

И загнется без звука,

и погибнет без славы.

Будет гринге наука

чтоб не лез на халяву.

А у мачи нет силы,

а у мачи нет духу.

Мача выпил текилы

(я ж сказал «бормотуха»).

А могло получиться

так красиво у гада…

Если хочешь мочиться,

пить текилы не надо!

А как снова напьется,

так откинет ботинки.

Тяжело им живется

в мексиканской глубинке!

Соловей-Разбойник

Кто не знает- пусть не лает:

в стародавние лета

Русь была совсем иная –

благодатна и свята:

Волки в елках, лисы в норах,

хоть в бутик не заходи.

Рыба в реках и озерах.

Хочешь жрать — иди уди.

А уж репа, в самом деле,

удавалась хоть куда.

Вот ее одну и ели

все голодные года.

Деток в хате было много

(благо — Интернета нет)

и за то любили Бога

что чума лишь раз в пять лет.

Да ходили табунами

по Руси богатыри.

Прокормить их, между нами,

трудно, прах их всех дери.

И хотя вражина лютый

Лез со всех концов земли,

но единственной валютой

были царские рубли.

Жил намного интересней,

содержательней народ,

а в деревнях пели песни

и водили хоровод.

И на печку бабка с дедкой

стлали враз по пять перин.

Мясо, правда, ели редко.

Но ведь в ём холестерин.

Жисть была совсем простая

и, заместо всех машин

в море — рыбка золотая,

в речке, — щука, в лампе, — джин.

Колобок лежал на блюде

и железо ело ржу.

Про то время, добры люди

вам всю правду расскажу.

На неведомых дорожках

как-то леший с бабкой Ёжкой

куролесили немножко,

дринкали вино.

И вовсю нечиста сила

в чаще леса их носила.

Что еще меж ними было

толковать грешно.

Плодовита их порода,

и прошло чуть мене года,

родила Яга урода, –

ухи, — что лопух.

Тело хило, голос звонок,

а заместо волосенок

перышки и пух.

Рос ребенок в гуще леса,

но не раз из интереса

про него писала пресса

мол, растет мутант:

Голосок в четыре года –

что гудок у парохода.

Йоперный дискáнт!

А прошло еще три лета

и пошел слушок по свету,

что припевки да куплеты,

все, что мы поем,

так поет уродец гадкий,

что не жалко шоколадки.

Стали звать его украдкой

«нашим соловьем»

А потом возникли слухи:

мол, в своем развратном духе

много девок лопоухих,

сбившихся с пути,

этот тип неблагородный

без согласья мамы родной

приобщил к любви свободной,

мать его итти!

Братья девок всем народом

кто пешком, кто на подводах,

в лес пошли учить урода:

был народ сердит.

Все вернулись с битой мордой.

С той поры он звался гордо:

Соловей-бандит.

Это ж горюшко не горе.

И, особенно не споря,

пообвыкли люди вскоре

к порожденью тьмы.

Ведь напасти и покруче

зачастую массы мучат.

Терпеливы мы.

Бают, что, ворча для вида,

люди не были в обиде,

на лукавого гибрида.

Их не мучил стресс.

И, погожею порою

бабы по двое, по трое

и, бывало, чуть