Будь моим папой! - Татьяна Фомина

мне сообщили, что у меня будет ребёнок. Наш с Андреем ребёнок.

– Ну, что, дорогая моя, матка увеличена. Я бы сказала, тянет на 5-6 недель. Когда были последние месячные? – спросила гинеколог.

– Я… не помню. У меня был сложный месяц, – произнесла еле слышно.

– На УЗИ пойдём?

– Да.

УЗИ подтвердило слова гинеколога.

Она что-то говорила, но я почти её не слушала, соглашаясь со всем. Я благодарила небеса, что дали мне смысл жить дальше. Благодарила Андрея, что оставил во мне частичку себя. Ведь по числам получалось, что я забеременела накануне аварии. Словно кто-то невидимый знал, что так получится, и подарил мне новую жизнь.

А сегодня, сообщив маме новость, я узнала, что мой будущий ребёнок всего лишь «довесок»!

Маме не нравился Андрей. И с самого начала она была против наших с ним отношений. Постоянно, даже не намекала, а говорила прямым текстом, что Аркадий, сын её подруги, лучшая партия, чем Долгин.

И когда я сказала ей, что Андрей погиб, то мама заявила:

– Даже небеса были против вас! И если бы ты послушалась, он, возможно, и остался жив.

– Мама! Как ты можешь такое говорить?!

– А что я такого сказала?! Всего лишь констатировала факт.

С мамой всегда было сложно. Она никогда меня не поддерживала. Даже моё желание учиться на кондитера. И лишь Андрей был со мной согласен. «Солнышко моё, если тебе нравится печь пирожные, то почему ты должна учиться на юриста?» Да мне нравилось печь. Очень. Я мечтала когда-нибудь открыть свою кондитерскую-кафе. Мы вместе хотели. Но теперь это только мечты.

Я тогда втихаря от родителей подала документы в колледж на специальность «повар, кондитер». Проблем с поступлением не возникло. Проходной балл был невысок. А с аттестатом круглой отличницы, пройти нужно было только собеседование. Как же орала моя мама, когда узнала, куда я поступила, напрочь забыв о том, что она культурная и интеллигентная женщина.

Мне осталось доучиться один месяц. Что будет дальше, я не ведала. Но точно знала, что никому не позволю обидеть своего ребёнка.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 2.

– Василиса, вот визитка. – Мама протянула мне прямоугольный кусочек глянцевого картона.

– Кто это? – подняла глаза на маму. Ни имя, ни фамилия, ни адрес, написанные на визитке, не были мне знакомы.

– Это гинеколог частной клиники. Очень хорошей клиники в нашем городе. Тебя записали без очереди.

– На что записали, мама?

– На аборт, на что же ещё.

– Серьёзно?!

– Куда ещё может серьёзней! Антон Валентинович сказал, что по срокам можно сделать мини-аборт. Все анализы пройдёшь там же.

Я смотрела на маму и понимала, что если я не пойду, она найдёт что-нибудь другое, и ещё не факт, что я буду об этом знать.

– Хорошо. Спасибо.

– Я знала, что ты примешь правильное решение. Василиса, пожалуйста, не опаздывай. Мне было очень сложно договориться.

Сильно сомневаюсь, что для неё были какие-то сложности.

– Конечно.

В груди сдавило, и я стала задыхаться от переполнявшего чувства обиды. Почти бегом выскочила из дома, чтобы не находиться в одном пространстве с человеком, который с лёгкостью мог вычеркнуть из жизни другую жизнь.

Я не понимала, куда иду и зачем. Лишь бы куда-нибудь уйти. В голове была полная пустота.

Телефонный звонок вырвал меня из этого непонятного состояния.

– Да?

– Василиса, привет! Это Пётр.

Пётр Наумов – лучший друг и коллега Андрея. Не скажу, что я была в восторге от их дружбы. Пётр – отъявленный повеса, который жил только сегодняшним днём. Причём старался прожить его как можно лучше. Но так уж получилось, что именно он взял на себя всю ответственность и организацию похорон друга. Андрей рос сиротой. Его воспитывала бабушка, которая умерла в прошлом году.

– Здравствуй, Петя, – произнесла безжизненным голосом.

– Василиса, мне нужно срочно тебя увидеть. У меня завтра вылет. Это важно.

Всё верно. Пётр, как и Андрей, работал по месячным сменам. И был как раз конец месяца. Андрей бы тоже собирался, оставляя меня на долгих тридцать дней. Но я знала, что он обязательно вернётся, и ждала. 

– Хорошо.

– Ты сейчас где?

Я осмотрелась.  Не думала, что смогу так далеко уйти.

– Рядом с «Эники Беники».

– Замечательно! Подожди, я минут через семь-десять подъеду.

Мне было всё равно. Даже не заметила, промелькнувших минут.

– Привет ещё раз! Хорошо выглядишь! – слегка улыбнувшись, сказал комплимент Наумов, жестом приглашая пройти за столик. Попыталась вернуть ему улыбку, но вышло криво.

От кофе я отказалась, а вот сок бы выпила с удовольствием.

– Василиса, тут такое дело. В общем, держи.

Пётр пододвинул ко мне довольно пухлый конверт.

– Что это?

Наумов вздохнул.

– Это Андрюхина зарплата, премия, тринадцатая. Короче, расчёт.

– Петя! Я не могу этого взять!

– Почему? У Андрея никого больше нет. И мы с ребятами решили, что деньги тебе лишними не будут.

На глаза навернулись слёзы. Это было каждый раз, когда речь заходила об Андрее.

– Петя. Это неправильно. Ты… вы с ребятами, – поправила саму себя. – Потратились и на похороны, и на кафе. Будет лучше, если ты вернёшь сумму всем, кто помог.

– Та-а-ак! – протянул Наумов. – Давай эти вопросы мы с ребятами будем решать сами. Хорошо? Мне Андрюха говорил, что ты хочешь открыть своё кафе. Здесь, конечно, не хватит, но ты девушка умная, сама разберёшься. Так что убери в сумочку и не привлекай лишнего внимания. А то своими слезами подмочишь мою репутацию.

Ему всё-таки удалось заставить меня улыбнуться. Ну да, со стороны такой красавчик и плачущая девушка выглядели странно.

– Петя, а вы можете взять меня с собой?

– Не понял? – Наумов мгновенно стал серьёзным.

– Я хочу уехать.

– Куда?

– Мне без разницы.

– Так, а давай ты мне сейчас объяснишь своё странное желание, – попросил мужчина.

– Петя, я не могу здесь оставаться.

– Почему?

– Я беременна.

 – Вот это неожиданность!  – воскликнул Наумов. Немногие посетители кафе начали поворачиваться в нашу сторону.

– Нет, ты не понял!

– Да чего уж тут не понять, даже я знаю, что такое беременность.

– Петя. Пожалуйста. Тише. На нас смотрят.

– Пусть смотрят. Странное желание в твоём положении куда-то ехать. Не находишь?

– Нет. Я могу устроиться поваром, посудомойкой, кем угодно!

– Василиса. – Пётр тяжело вздохнул. – Во-первых, ты очень