Обмани меня дважды - Мередит Дьюран

Оливия ждала, что в доме окажется немало внимательных глаз, готовых поймать ее на том, как она вмешивается не в свое дело. Но эти… Да они не заметят, если она выкрадет из дома серебро! Если, конечно, предположить, что тут осталось серебро, которое можно украсть.

– Вам повезло, – заметила Полли, выводя Оливию из задумчивости. – Старый Джонз в таком отчаянии, что, пожалуй, даже не обратит внимания на то, что вы носите очки. При нормальном развитии событий у горничной, которая ничего не видит, едва ли были бы шансы получить работу.

– О! – Заморгав, Оливия поправила очки. Ей такое и в голову не приходило.

– И вам придется забыть о краске для волос, – добавила Полли, прищелкнув языком. – Хороший оттенок рыжего, но для прислуги слишком кричащий.

– Я не крашу волосы. – Оливия подумывала о том, чтобы сделать это для маскировки, но более светлые оттенки краски тут же смывались, а более темные выглядели неестественно.

Полли посмотрела на нее скептически.

– Ого! Тогда, надо понимать, это просто шутка матушки Природы.

– Говорю же: этой мой натуральный цвет. – Если бы Оливия действительно красила волосы, то нипочем не выбрала бы такой оттенок.

Дверь распахнулась. Джонз оказался внушительным джентльменом с бульдожьими челюстями и серебряными, как четырехпенсовик, волосами. Он сжимал в руке рекомендации Оливии, как тонущий сжимает плывущее по воде бревно.

– Это выглядит вполне удовлетворительно, мисс Джонсон.

Полли вопросительно взглянула на Оливию.

– Мисс Джонсон, да? – спросила она.

Простые комнатные горничные не заслуживали столь официального обращения. Оливия с ужасом подумала о том, что Аманда не послушалась ее наставлений: ни слова не писать в рекомендации об образовании Оливии и уделить побольше внимания ее опыту в уборке и уходе за большим домом. Не то чтобы она умела это делать, по правде говоря…

– Пойдемте, пойдемте, – сказал Джонз, протискиваясь в открытую дверь и едва не взлетая вверх по лестнице. – Следуйте за мной, прошу вас.

* * *

– Наша лучшая гостиная, – объявил Джонз. Выведя Оливию из салона, он проворно заспешил по коридору. – Так вы два года работали в доме леди Риптон?

Оливия торопливо шла следом за ним. В коридоре выстроились римские статуи, чьи напряженные, мраморные лица неодобрительно смотрели на непривычное зрелище: управляющий, который должен занимать высшую ступень в иерархии прислуги, показывает дом своей будущей подчиненной.

– Да, сэр, – ответила Оливия. – Я два года работала горничной в верхней части дома.

Это, конечно, ложь. Оливия получила профессию секретаря. Но ей несказанно повезло: Аманда, с которой она вместе училась в школе машинописи, недавно вышла замуж за виконта Риптона. Поэтому для Оливии было так важно получить ее рекомендации. Если сама виконтесса Риптон сказала, что Оливия была прекрасной горничной, то этот бедный, переживающий настоящую осаду дворецкий нипочем не усомнится в ее словах.

– Мне хотелось бы знать… – Джонз почесал подбородок. Казалось, его больше всего интересует клочок бороды под ухом, который он явно пропустил во время утреннего омовения. Серебристые волосы на этом клочке были на добрый дюйм длиннее, чем остальная борода.

Под зачарованным взглядом Оливии Джонз вспомнил о своих манерах и, покраснев, сунул руку в карман жилета.

– А вы, случайно, не грамотная? – поинтересовался дворецкий.

Оливия могла бы ответить ему на французском, итальянском или немецком. Но, пожалуй, это было бы слишком демонстративно, да и негоже для горничной.

– Да, сэр, – кивнула Оливия. – Я умею читать и писать.

– Боюсь предположить, что вы и с цифрами умеете обращаться.

Да, умение считать не входило в обязанности обычной горничной. Но противиться умоляющему взгляду Джонза, устремленному на нее, было невозможно. Он казался в полном отчаянии.

– Да, – сказала она. – Я вполне хорошо считаю.

По лицу Джонза пробежало облегчение, которое, как ни странно, сменилось чем-то, сильно напоминающим чистой воды тревогу. Он остановился возле другой двери.

– Библиотека, – сообщил дворецкий, но прежде чем он успел показать ее Оливии, за углом раздался хриплый смех, от которого Джонз поморщился. – Сегодня у нас какая-то неразбериха, – торопливо произнес он. – Но можете мне поверить, обычно я не допускаю ничего подобного.

Его смущение оказалось заразительным. Когда смех раздался вновь, Оливия почувствовала, что и ее лицо заливает краской, как у Джонза.

Из-за угла выскочили две горничные. Одна из них держала в руках открытый журнал, а другая наклонялась, чтобы с глупым видом поглазеть в него.

– Мьюриел!

Горничные на мгновение замерли, а затем, к изумлению Оливии, развернулись и направились туда, откуда пришли.

Джонз бросил им вслед сердитый взгляд. Но, как заметила Оливия, его гнев быстро испарился. Вместо того, чтобы окликнуть их и устроить заслуженный нагоняй, он вздохнул и покачал головой.

– У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы, мисс Джонсон? – спросил он.

Оливия на мгновение задумалась.

– Ну-у… Жалованье, разумеется.

– Двадцать пять фунтов стерлингов в год, а после пяти лет службы повышение до тридцати, – ответил Джонз. – Что-нибудь еще?

Оливия судорожно вспоминала, что обычно волнует горничных.

– Когда его светлость уезжает, мы должны путешествовать с ним? Или мы останемся в доме?

Едва задав этот вопрос, Оливия тут же о нем пожалела, потому что дворецкий бросил на нее страдальческий взгляд.

– Я не думаю… – Он откашлялся. – Его светлость не будет закрывать дом в этом году.

Никто не остается в Лондоне на зиму. Оливия попыталась скрыть свое изумление.

– Понятно, – кивнула она.

– Возможно, вы слышали… – Дворецкий задумался. – Я бы хотел заверить вас, что о таком нанимателе, как его светлость, можно только мечтать.

Бедняга Джонз! Собственная ложь приводила его в уныние. Оливия едва сдержала желание взять его под локоть, чтобы немного успокоить.

– Ничуть не сомневаюсь в этом, сэр, – сказала она.

Не такую ложь она собиралась говорить сегодня. Да, Оливия предполагала, что ей придется подчиниться и, может, даже унизиться. В конце концов она пришла в дом самой пугающей фигуры в британской политике: Аластер де Грей, пятый герцог Марвик, друг принцев, покровитель премьер-министров и кукловод бесчисленных членов парламента. Оливия предполагала, что его старшая прислуга будет горделива и высокомерна, как и все прислуги в больших домах.

Но если Марвик когда-то управлял нацией, то сейчас у него не получается управлять даже собственным домом. Его слуги одичали. Это казалось Оливии абсолютно бессмысленным. Элизабет говорила о нем как о всемогущем тиране… но тиран ни в жизнь не потерпел бы такого хаоса.