Дары и гнев Ледяного Короля - Александра Торн

Флинн задумчиво посмотрел на красный след от руки мэра на щеке мальчишки.

- Язык бы тебе укоротить, пропащая ты душа, – проворчал лакей, приоткрыл окно под потолком и сгреб с подоконника горсть снега. Он завернул снег в платок и приложил к лицу Мэдиана.

- У меня не пропащая душа, – возразил Мэк. – Такая же, как у остальных.

- Послушать сорванцов О’Доннелл – так ты сущий бес, – фыркнул Флинн. – Ну-ка, как ты так уделал старшего сынка?

- Это не я, – бестрепетно отозвался мальчик, хотя считал этот подвиг достойным особой награды. – Это его брат.

- Поди ж ты, а щенок говорит, это ты его науськал.

- Я?! – Мэк широко распахнул невинные глаза. – Да как бы мне удалось? Они все меня ненавидят!

Пэтси тихо вздохнула. Если бы Мэк мог – он бы проводил все время с ее сыновьями, которые научили его куче полезных и интересных вещей, но миссис О’Доннелл то и дело вспоминала, что он сын ее непутевой сестры и сурово отчитывала за то, что он водится с детьми прислуги.

Сейчас старшие дети Флиннов были у баррикад, а младших увез на юг один из младших братьев Пэтси, Роб Бреннон. Миссис О’Доннелл почему-то не разрешила ему забрать Мэдиана, хотя в Блэкуите почти не осталось детей, так что на улицах было пусто и тоскливо. Разве что просто так пойти прогуляться, посмотреть на баррикады и перехватить на уличных кухнях горячей каши? Мэк дожевал хлеб с сахаром и сполз с лавки.

- Спасибо, тетушка Пэтси, – церемонно сказал он. – Вы были очень добры к бедному сиротке.

- Иди отсюда, бедный сиротка, – добродушно отозвалась Пэтси, – пока хозяева не хватились.

Мэк прикусил губу. Боров непременно ему всыплет за сегодняшнее, а на взрослых свои способности мальчик пробовал впервые этим вечером и сам не ждал, что у него что-то получится. А вдруг второй раз не сработает?

- Я пойду прогуляюсь, тетушка. Передать что-нибудь Остину и Филу, если встречу?

- Прогуляться? – встревожилась Пэтси и подняла голову к потолку, словно надеялась расслышать сквозь три этажа грохот шермановских пушек. – Уж лучше сиди тут. Мало ли что будет... сегодня или завтра.

Мэдиан не очень понимал, что их всех так тревожит. Что может быть хуже того, что сейчас – голода и холода?

- Не хочу попадаться Борову на глаза, – неохотно признался мальчик. – Ему не понравилось, что я сказал про курицу при гостях.

- Научись держать язык за зубами, парень, – буркнул Флинн и сунул ему ключ. – Это тебе в жизни поможет. Ладно, иди в нашу комнату, отсидись там. Глядишь, к утру хозяин остынет.

Мальчик отдал лакею сюртук, вышел из кухни и прижался ухом к двери.

- Чертова свинья, – чуть приглушенно донесся до него голос лакея. – Мог бы отправить парнишку хотя бы с твоим Робом.

- Джек, – строго сказала Пэтси, – твои мечты насчет Мэка и нашей Элли...

- Да при чем тут мечты?! Парню всего одиннадцать, перегорит десять раз! На нас тут ядра из пушек посыпятся не сегодня, так завтра, нечего ребенку тут делать!

- Слава Богу, что бедная мисс Эмили до такого не дожила, – пробормотала Пэтси.

- Слушай, Пэтс, я тут подумал чего... может, я его сам увезу?

Мэк чуть не подпрыгнул от неожиданности.

- Увезешь? Куда, о Господи?!

- Да хоть к моим, хоть к твоим.

- С ума сошел? Скажут, что ты украл хозяйского ребенка!

- Плевать им на него с высокой башни. Да и кто скажет, кому тут сейчас есть до этого дело? Эх, жаль, лошадей всех забрали, а то я б за день обернулся. Скажи-ка, – помолчав, спросил Флинн, – а твой Натан, который в ополчении, он же может похлопотать насчет лошади?

- Натан не станет помогать тебе в похищении ребенка, – сухо сказала Пэтси.

“Да почему же?! – возмущенно подумал Мэк. – Я сам хочу похититься, почему они меня не спросят?”

- Но надо же что-то делать, – гнул свое Флинн. – Он славный парнишка, хоть и со странностями, но я никогда не видел, чтобы он сделал кому-то что-то дурное без причины.

- Джек! – прикрикнула Пэтси.

- А что, скажешь папаша его не был странный?

Мэк практически распластался всем телом по двери. Папа! Почему они все так стараются не говорить о нем ничего?!

- Странный или нет – не нашего с тобой ума дело, – отрезала кухарка. – Вот что: я сегодня отпросилась на вечер и ночь, чтобы пойти к Шериданам...

- Я-то его видел, – продолжал лакей, не обращая внимания на попытки жены сменить тему, – пусть и издалека, а кто этого типа хоть раз видел вблизи, а? А?

- К Шериданам, – с ноткой угрозы повторила Пэтси. – У Марты срок уже совсем близко, так что, может, она образумилась и все-таки поедет в деревню к Беннету. Глядишь, уговорю ее взять мальчика с собой, то есть ее муж уговорит Боро... О’Доннеллов.

- Джозеф Шеридан тут не особо в чести, – проворчал Флинн, к огромному разочарованию Мэка. – После того, как женился считай, что на одной из наших. Да и Марта твоя хороша – чего она тут сидит, в ее-то положении.

- Марта всегда была упряма, как ослица, – фыркнула Пэтси. – Я ей говорю – родишь прямо под баррикадой! А она...

Мэдиан расстроенно отошел от двери. Вечно взрослые обсуждают всякую ерунду! Нет бы поговорить о чем-то действительно интересном, пока их никто не слышит! Хуже нет, когда загадка есть, а отгадку поди найди.

Мэк никогда не видел отца и почти ничего о нем не слышал. Он и маму едва помнил – как говорила ему тетка, миссис О’Доннелл, они забрали его, когда ему было три. Мать осталась в его памяти размытым прекрасным образом – похожая на фею с картинок в детских книжках, которые доставались ему изрядно потрепанными после детей О’Доннеллов.

Мальчик поднялся на третий этаж, под чердак, чтобы надеть куртку и ботинки. Сидеть дома скучно, да и голодно. А если пойти к баррикадам, где дежурят Остин и Фил, то, может быть, они поделятся супом или пирогом с уличных кухонь. Да и вообще, чем позже он вернется, тем меньше шансов наскочить