Интернет-журнал "Домашняя лаборатория", 2007 №9 - Журнал «Домашняя лаборатория»

как быть? Анастасия, Наташа, эта дура Клавдия, все перемешалось, и как тут разобраться? Что — истинное, необходимое, а что — призрак, мираж, суета… То есть разобраться легко… Но что выбрать? Да так, чтобы никому не принести беды… В чем я волен?.. Экая печаль! Час назад все мне было ясно".

— Володя, я люблю тебя, — сказала Наташа.

— И я тебя, Наташа, люблю, — сказал Данилов.

И все. Шли вокруг люди, их было пока мало, но они шли. Что еще надо было сказать? Ничего и не надо…

Остановилась машина возле Данилова с Наташей. Машина Данилову знакомая, приобретенная на средства профессора Войнова. Клавдия Петровна распахнула дверцу.

— Что же, Данилов! — сказала Клавдия с обидой. — Я спешу к тебе домой, а ты гуляешь по улицам!

— Здравствуй, Клавдия, — сказал Данилов.

— Здравствуй, — кивнула Клавдия. — У тебя нет совести, а если бы я ехала не по Цандера?

— Я тебя вовсе и не ждал.

— То есть как?

— А так. Ты не поинтересовалась, есть ли у меня время для встречи с тобой. А у меня времени нет.

— Ты что, Данилов! — удивилась Клавдия. Потом она словно бы заметила Наташу:

— А это кто?

— Это — Наташа, — сказал Данилов. — Наташа, а это вот моя бывшая жена, Клавдия Петровна, я тебе о ней рассказывал…

Должна бы Клавдия была понять, что они с Наташей — близкие, брат с сестрой, муж с женой, а она тут чужая…

— И все же, — сказала Клавдия, взглядом пытаясь удалить Наташу из здешних мест, — ты мне нужен.

— Возможно, я тебе и нужен, — сказал Данилов, — но ты мне никак не нужна.

— Данилов, — робко произнесла Клавдия, — ты всегда с уважением относился к женщинам…

Данилов ощутил, что в отношении к нему Клавдии вместе с прежними чувствами превосходства и несомненной власти появилось и нечто новое — тревога какая-то, или догадка безумная, или подозрение, или даже страх… Данилов даже пожалел Клавдию.

— У меня есть тайна, — тихо сказала Клавдия.

— Хорошо, — кивнул Данилов. — Но в другой раз.

Обида опять придала Клавдии сил.

— Наташа, — спросила Клавдия, — а вы у Данилова — новая симпатия?

Наташа посмотрела на Данилова.

— Наташа — моя вечная симпатия, — серьезно сказал Данилов.

— Вы с ним будьте осмотрительней. Он человек распущенный.

Тут и Данилов не нашел слов.

— А я вас где-то видела. Вы не портниха?

— Я не портниха, — сказала Наташа. — Но я шью.

— А Гавриловой не вы шили по моделям Гагариной?

— Шила.

— Вот у Гавриловой я вас и видела! И шапочки вы шьете?

— И шапочки.

Тут Клавдия Петровна выскочила из машины, захлопнула дверцу, о Данилове она забыла сразу же.

— Мне непременно и быстро надо сшить шапочку из черного бархата, знаете, чалму, чтобы на ней хорошо смотрелись и бриллианты и жемчуга. Мы с мужем, возможно, поедем на три года в Англию. А туда без чалмы лучше и не езди совсем. На прием к королеве можно явиться только в вечернем наряде. Моя приятельница жила в Англии, получила однажды приглашение на прием к королеве, а ее без шапочки не пустили. Теперь она вернулась в Москву, места себе не находит, подругам стыдится показаться, жизнь испорчена, я ее понимаю. А уж если эту дуру к королеве звали, то нас-то с Войновым позовут, и не раз. Вы возьметесь? У меня фасон есть. Я заплачу как следует.

— Сошью, — сказала Наташа, — деньги ваши будут мне сейчас не лишние…

Женщины тут же стали договариваться о времени встречи, записывать адреса и телефоны, а Данилов чуть было не вскипел, до того он был на улице посторонний.

Наташа почувствовала его досаду, обернулась тут же и глазами успокоила Данилова.

— Одно дело сделано, и ладно, — сказала Клавдия, открывая дверцу, — с тебя, Данилов, хоть шерсти клок.

Однако в машину она все еще не садилась, теперь, когда головной убор был обговорен, Клавдия Петровна смотрела на Наташу без приязни и без заискивания, а холодно, даже с презрением, как дама на швею. Что-то и Данилову она, видно, захотела заявить, чтобы показать и швее и самому Данилову, что имеет на него особенные права. Но и робела…

— Ладно, — сказала Клавдия. — Я тебя разыщу.

И укатила.

Во все время суеты с Клавдией Данилов с Наташей вели разговор между собой, в их разговоре не было слов, а было то, что они назвали четверть часа назад. Этот разговор шел как бы поверх разговора с Клавдией, оттого в нем была игра, волновавшая Данилова и Наташу. Что им была теперь Клавдия и ее тайны, что им была улица Цандера с восемьдесят пятым автобусом и аптекой! Однако, когда речь зашла о чалме, Данилову показалось, что их с Наташей разговор прервался и он, Данилов, остался один. "Впрочем, нашел к кому ревновать!" — подумал Данилов. Женщины — они и есть женщины. Он досадовал и на себя. Экие пошлые слова явились ему: "Наташа — моя вечная симпатия…" Но теперь, когда Клавдия уехала, они с Наташей вернулись к своим главным словам, и Данилов почувствовал, что на сегодня их хватит, дальнейшее может только испортить все.

— Мне на работу, — сказала Наташа.

— А мне скоро в театр.

— Данилов, хочешь, я тебе брюки сошью? Вот мерку сниму и сошью. Или джинсовый костюм? Или куртку?

— Ты с Клавдией сразу нашла понимание, — не утерпел Данилов.

— Любопытный фасон, — сказала Наташа. — Мне захотелось сшить эту чалму…

Ах, какие брюки я вижу для тебя!

— Разве ты — брючный мастер?

— Я все могу! Я тебя одену…

Тут Наташа отчего-то засмущалась, словно поняла, что обновками своими сделает Данилова чем-то обязанным ей, а ему, мужчине, может, и мысль об этом сейчас неприятна… Подошел автобус.

— Счастливо, Наташа! Я позвоню тебе после спектакля!

— Ты приходи…

23

Дома Данилов расстегнул пуговицы рубашки. Оголил плечо. Черной дыры не было. Данилов отклеил прозрачный пластырь и ножницами потихоньку высвободил шелковые нитки. Кожа стянулась, ничто не напоминало о гравитационном коллапсе. А ведь где-то, подумал Данилов, в соседней вселенной открылась нынче белая дыра. Все вещество, словленное Кармадоном для гибельного снаряда, утекло туда. Да и табуретка Данилова и вилки с кухонного стола явились, видно, в ту вселенную подарком. Данилов вздохнул. Удивительно, что не ушли в черную дыру его кости и внутренности. Слаба, что ль, дыра была или что другое удержало их? Тут Данилов с некоей надеждой подумал, что, может быть, он напрасно грешил на Кармадона, что вдруг и Бек Леонович с Синезудом были затянуты в черную дыру и сейчас пришельцами вынырнули из белой дыры в неизвестной Данилову вселенной? Хорошо