Конфуций и Вэнь - Георгий Георгиевич Батура

сразу же после иероглифа шэнь. Во всех переводах мы видим после шэнь – восклицательный знак, что и соответствовало бы смыслу в том случае, если бы шэнь действительно было именем ученика.

Иероглиф ху – это одна из служебных частиц вэньяня, но это вовсе не восклицательный знак, а знак вопросительный. Это, так скажем, главный иероглиф древнего языка, который использовался в качестве вопросительного знака. Он означает общий или риторический вопрос в том случае, если в предложении отсутствует вопросительное слово (как в нашем случае). Для обозначения восклицательного знака используется иной иероглиф – и. Мы его видим в конце настоящего суждения. Нам понятно также и то, что если уж комментаторы решили считать шэнь именем Цзэн-цзы, в таком случае и в использовании знаков вэньяня – «?» и «!» – тоже должны были появиться особые «исключения из правил» которые впоследствии закрепились уже в качестве грамматической нормы. Авторитет Конфуция был для китайцев непререкаем.

Но если все описанное выше для переводчиков все-таки простительно, то дальше по тексту Лунь юй в традиционных переводах – просто небылицы. Мы имеем в виду описание той общей обстановки, в которой происходит этот разговор. В тексте нет и намека на то, что участниками (или слушателями) беседы были действительно «ученики». Там сказано, что по ходу действия Учитель «вышел из ворот» и какой-то «человек» (жэнь) спросил у Цзэн-цзы о том, что́ сказал Конфуций. Значит, этот «человек» в это время стоял «у ворот», или где-то рядом. И именно по той причине, что он – вовсе не «ученик», а какой-то посторонний человек, Цзэн-цзы, обращаясь к нему, называет Конфуция не привычным для учеников словом «учитель» (цзы), а словосочетанием фу-цзы, что в буквальном прочтении означает «муж-учитель». Ясно, что к своему собрату-ученику Цзэн-цзы так бы не обратился.

Для того чтобы воссоздать всю эту живописную картину, буквально выхваченную из жизни и зафиксированную в суждении, нам необходимо знать более широкий смысл значений иероглифа шэнь, – того, который поставлен в самом начале, – познакомиться с его словарными значениями. Но сначала мы должны рассмотреть рисунок этого иероглифа.

На первый взгляд может создаться впечатление, что графика этого иероглифа мало информативна для отыскания смысла. В нижней части мы видим знак «пух» (или «перья») в виде трех косых «параллельных» линий. Над ними – знак «человек (в виде «циркуля», т. е. иероглиф жэнь в своей полной форме), – поставленный так, что эти косые «параллельные» располагаются внутри пространства, ограниченного «ногами» циркуля. В древности такая конфигурация знаков имела значение «густые волосы». Сверху этой конструкции – три простейших знака сы (каждый своим очертанием напоминает равносторонний треугольник, не замкнутый по своей правой стороне), и мы этот знак уже встречали в иероглифе «шелковинка». Эти три знака сы располагаются, в свою очередь, по углам воображаемого равностороннего треугольника (каждый – вершиной кверху).

Знак сы уже давно трактуется как «личный», хотя, судя по рисунку, ему гораздо ближе значение чего-то «тонкого» – как маленькая «звездочка». Этот иероглиф шэнь (учитывая входящие в него знаки «пух», «человек» и часть «шелковинки») производит впечатление чего-то летучего, невесомого, воздушного и даже таинственного, но при этом имеющего непосредственное отношение к человеку. Скорее всего, такое наше впечатление – стандартное для любого созерцателя этого рисунка, а значит, похожим образом этот иероглиф должен был воспринимать и Конфуций, – в том случае, если базовые графические элементы этого знака с тех пор принципиально не изменились.

А теперь обратимся к словарным значениям этого иероглифа (БКРС № 6918). «Три черточки» снизу и «три звездочки» сверху обеспечили этому иероглифу устойчивую логическую связь с цифрой «три»: например, «три самых важных сановника в государстве», или что-то связанное с «тройкой лошадей» в упряжке, а также другие словосочетания с цифрой «три». Но в нашем конкретном случае целесообразно рассматривать другие два возможных словарных значения этого иероглифа, причем, оба они – достаточно древние. Первое – это название созвездия Орион – одного из самых красивых созвездий ночного неба (в нашем Калининграде его можно наблюдать в январе около полуночи, на южной части небосвода). Вполне вероятно, что три характерные звезды «пояса Ориона», которые располагаются на одной линии и с небольшим наклоном к самому созвездию, – как раз и обозначены тремя верхними «звездочками» иероглифа шэнь (или его тремя «линиями наискосок» снизу). Второе значение этого иероглифа – «наносить визит», «являться на аудиенцию (к кому-л.)». Следует отметить, что в этом случае произношение иероглифа уже иное (хотя неизвестно, как это было во время Конфуция).

Заранее отметим, что в нашем конкретном случае совершенно неважно, какое именно значение из этих двух имеет место в рассматриваемом суждении. Итак, нарисуем «картинку» этого действительно имевшего место события. Конфуций и его ученик Цзэн-цзы стоят во дворе дома. Вряд ли это происходит в помещении, т. к. иероглиф мэнь («ворота») графически изображает наличие двух створок «ворот» (или «двери»; причем, для одностворчатой двери существует другой иероглиф, и тоже древний), и маловероятно, что в небогатом доме Конфуция (или его ученика) была поставлена двухстворчатая дверь. А вот внешние ворота двора действительно могли быть двухстворчатыми, учитывая то, что у Конфуция была собственная однолошадная повозка, как это следует из текста Лунь юй. В любом случае тех «дверей», которые бы заглушали звуки наружнего разговора, в домах быть не могло, – там, скорее всего, вместо двери висела простая бамбуковая циновка.

Итак, мимо этих внешних ворот по улице идет (или стоит у ворот) какой-то человек – возможно, сосед или знакомый, – и обращаясь к Конфуцию заявляет, например, следующее: «Этой ночью на небе было такое прекрасное созвездие Шэнь!». Следует пояснить читателю, что вид созвездия Орион на ночном небе представляет собой удивительно величественную картину, – созвездие в прямом смысле слова господствует среди всех звезд. Недаром его так любили в Древнем Египте – любили это созвездие и звезду Сириус как вход в Дуат.

Но, вполне вероятно, что это оставшееся за пределами суждения начало разговора носило несколько иной характер. Например, к воротам дома подходит посланник от князя и передает Конфуцию устное сообщение: «Князь просит Вас явиться на аудиенцию (шэнь)». Вся эта преамбула для нас совершенно не важна, – она не интересна и для самих учеников, и по этим причинам начало разговора не попало в текст суждения. Для учеников было важно только то, что сказал сам Учитель. Главное здесь – только само слово шэнь, которое вызвало какую-то ассоциативную цепочку мыслей у Учителя.

«Шэнь?» – как бы переспрашивает Конфуций у этого человека. А дальше… дальше он обращается с короткой фразой к оказавшемуся рядом ученику и не дожидаясь его ответа выходит. И идет, возможно, на эту самую