Алхимик - Питер Джеймс

В конце этого письма имеются электронные адреса всех вышеупомянутых мест, так что можете проверить сами.

Для защиты „Бендикс Шер“ информация зашифрована. Тем не менее, если я лично не вмешаюсь, сегодня, в 7 часов вечера по Гринвичу, один из этих серверов автоматически раскодирует послание и начнет рассылать копии этой информации во все 9500 новостных изданий, в данный момент существующих в Интернете. Другой сервер приступит к рассылке копий президенту Соединенных Штатов, британскому премьер-министру и другим главам государств и вооруженных сил, у которых имеются адреса в Интернете. Третий сервер разошлет эту информацию во все газеты, на теле- и радиостанции в Великобритании, Соединенных Штатах и по всему миру, где только имеются адреса электронной почты.

Я написал программу, связывающую между собой все эти 200 серверов. Стоит вам только попытаться дезактивировать хоть один из них, оставшиеся немедленно разошлют весь блок информации по вышеупомянутым адресам, а затем с помощью вируса снабдят этими данными всех, у кого есть адреса в Интернете.

Зная вашу милую склонность убивать людей, которые чем-то раздражают вас, таких как Джейк Силс, Зандра Уоллертон, Уолтер Хоггин, доктор Корбин, Чарли Роули, Губерт Уэнтуорт, не говоря уж о моих родителях Эдварде Донахью и Табите Донахью, я бы сказал, что убить меня будет весьма неразумно с вашей стороны. Я единственный человек, который может выдать команду остановить распространение информации, и посему предпринял меры предосторожности.

Чтобы надолго обеспечить мою безопасность, данная команда должна будет заново поступать от меня каждую субботу в 7 вечера по Гринвичу — в течение следующих двенадцати месяцев. В качестве дополнительной меры предосторожности я разослал свои фотографии и паспортные данные каждому из операторов этих серверов. Они примут команду на остановку рассылки, только если я лично обращусь к ним, войдя в сеть. Если исчезнет хоть что-то из данных, автоматически начнется необратимое распространение информации».

Рорке вопросительно посмотрел на Ганна. Начальник службы безопасности ответил ему тяжелым, серьезным взглядом:

— Боюсь, что тут все совершенно верно, сэр. С того момента, как доктор Кроу получил этот текст, наш системный администратор и вся его команда проверяли его. Выяснилось, что все так, как он говорит.

Несколько секунд Рорке молчал.

— Итак, каково ваше мнение?

Ганн посмотрел на свои часы:

— Где вы должны быть сегодня к семи вечера, мистер Моллой?

— В полутора часах езды отсюда.

Ганн почесал затылок. Взгляд его скользнул по монитору и снова обратился к Коннору. Повернувшись к председателю правления, он мрачно сказал:

— Я не думаю, что у нас есть какой-то выбор, сэр Нейл. Боюсь, что все козыри на руках у мистера Моллоя.

Рорке в сопровождении Ганна вышел из комнаты.

Коннор и Монти молча посмотрели друг на друга, и она поняла, что он хотел сказать ей взглядом — молчи, ничего не говори. Он обнял ее, и она тесно прижалась к нему, стараясь преодолеть свой страх. Монти понимала, что сейчас, в данный момент, ей больше, чем когда бы то ни было, надо быть сильной.

Они сидели за столом для совещаний. Монти вспомнила, как чуть больше года назад она в первый раз сидела в этом кабинете, где присутствовали Рорке и Кроу, и какой счастливой и полной надежд она себя чувствовала. Она посмотрела на приземистую золотую лягушку на столе председателя и подумала о лягушке в кабинете Кроу — из черного папье-маше и с блестящими красными глазками. Эта лягушка…

Ее воспоминания прервало возвращение Рорке и Ганна. Она избегала встречаться с Рорке взглядом.

Ганн прикрыл дверь и остался стоять рядом с ней. Рорке сделал несколько шагов по комнате и повернулся к Коннору:

— Так чего вы хотите? Я предполагаю, что вы это тщательно обдумали. — В его голосе не было злобы; он звучал так, словно предстояло решить несущественную проблему, с которой надо было покончить прежде, чем заняться более серьезными вещами.

— Что с моим отцом? Где он? — опередив Коннора, спросила Монти.

Ганн, бросив взгляд на Рорке, ответил вместо него:

— Ваш отец здесь, в этом здании. С ним все хорошо.

— Здесь? Почему он здесь? Я думала, у него инсульт.

Голос Ганна был вежлив и обходителен:

— Ваш отец в добром здравии. Он… — Ганн бросил взгляд на Рорке, словно прося о помощи. — Он под воздействием успокоительных лекарств.

— Я хочу увидеть его, — сказала Монти. — И немедленно. Отведите меня к нему.

Рорке обеспокоенно посмотрел на часы.

— Эта встреча не будет иметь продолжения, Рорке, пока мы не увидим доктора Баннермана, — жестко произнес Коннор. — Кроме того, мне нужен портфель, который я оставил в вашем очаровательном больничном помещении.

Ганн и Рорке снова обменялись взглядами. И что-то в выражении их лиц вызвало у Монти глубокое беспокойство.

— Я провожу вас вниз, — сказал Ганн.

Мертвенно-бледное лицо отца, капельницы и аппаратура слежения — все это стало потрясением для Монти. Но даже за те несколько минут, что они провели с ним, после того, как была остановлена непрерывная подпитка организма анестетиками и успокоительными, его состояние заметно улучшилось. Молодой врач, опекавший его, заверил их, что доктор Баннерман встанет на ноги уже через пару часов.

Вернувшись в начальственный кабинет, Коннор сел во главе стола, положил рядом с собой папку и открыл ее. Монти села справа от него, а Рорке и Ганн расположились лицом к нему по левую сторону стола. Монти несколько секунд рассматривала лицо председателя правления, смущенная его уверенным видом.

— Первый миф, который мы должны рассеять, касается вашей роли в компании. — Коннор вынул лист бумаги и положил его на стол для всеобщего обозрения. — «Бендикс Шер» всегда соблюдал строжайшую секретность в том, что касалось распределения его акций. Что и неудивительно, не так ли, Рорке, потому что вам единственному принадлежали все сто процентов акций?

Монти изумленно посмотрела на Коннора, а затем на Рорке.

— Конечно, — продолжил Коннор, — какие-то акции вы давали вашим директорам. Вы были великодушны и демократичны. Вы разделили между ними сорок девять процентов акций компании и голоса, но они никогда не имели никаких документов, подтверждающих это. Все эти акции имели ценность, только пока их владельцы оставались в компании, — и это был мощный стимул. Ваш средний ежегодный дивиденд колебался от нескольких сотен тысяч до пары миллионов фунтов на человека. Прекрасная работа, если вы можете получить ее, Рорке, но не думаю, что вопрос о квалификации, позволяющей занять место в вашем совете директоров, имеет прямой и прозрачный ответ, не так ли? В добавление к бизнесу и научным навыкам вы приобрели от своих прислужников кое-что еще. — Коннор вытащил из портфеля папку и кинул ее на стол. — Вы думали, что вам удалось очень искусно замести свои следы. Ваши ищейки прочесали все библиотеки и издательства в мире. Вам даже пришлось убить двух фотографов, в которых миновала надобность. — Коннор откинулся на спинку кресла. — Старания скрыть свое прошлое доставили вам немало хлопот. Пластическая хирургия справилась бы с этой задачей куда эффективнее, но, наверно, в 1969 году она была не так совершенна, как сейчас?