Родовое влечение - Кэти Летт

– Это, естественно, относится к неупорядоченности в питании. Булимия и тому подобное, – внесла свой вклад Джиллиан.

Желая показать, что принимает живейшее участие в общении, Мэдди заявила, что булимия – это отличная идея.

– Я имею в виду, что если есть быстро, то можно наслаждаться едой дважды. Сначала, когда она поступает внутрь, а потом – когда рвется наружу. Можно съесть пирожное и тут же извергнуть его из себя.

Женщины посмотрели на нее так, будто она только что живьем содрала с них кожу и опутала колючей проволокой.

– У меня целых три месяца была булимия, – похвасталась Имоджин.

– Три месяца? – засмеялась Соня. – У меня булимия длилась три года!

Мэдди забыла, что все, что бы ни случалось с принцессой Ди, становилось модным, – от адюльтера и отдыха на Неккаре до булимии на нервной почве. Неудивительно, что в Лондоне ей трудно устоять на ногах – ведь ей же постоянно ставят препоны.

Джиллиан сделала тактический ход и последовала за Мэдди в кухню, прижимая к груди «Кто есть кто».

– В этой книге действительно очень много полезной информации. Той, которую тебе нужно обязательно знать. Мэдди, дорогая, поверь мне. Нет дыма без…

– Тостов, – безапелляционно заявила Мэдди, увидев, что гренки охвачены пламенем.

Бегая из кухни в столовую и обратно, Мэдди слышала обрывки разговора и пришла к выводу, что беседа сместилась куда-то не туда. «Красивые формы», «легкая на подъем». Она сделала три ходки в комнату, прежде чем поняла, что они обсуждают бочку, в которой хранилось вино, а не Модель-превратившуюся-в-актрису. Раскладывая приборы, таская салатницы и блюда, расставляя фирменные бутылки с водой и вином, сворачивая салфетки, она начала чувствовать себя настоящей женой, только не одного, а семи прожорливых, визгливых и поддатых мужей. Потребовалось совсем немного, чтобы состоятельные англичане превратились в самых настоящих индийских раджей. «Повесьте куда-нибудь мой жакет. Он очень дорогой». «Долейте мне, будьте любезны». Они обратили на нее внимание только один раз: когда обнаружили, что соус остыл. Все замолчали на полуслове. Мэдди будто обдало холодом. Ситуацию спас Алекс, заметив, что Мэдди арестуют за ношение замороженного оружия.

– Я так рада, – обратилась к ней Гарриет, – что вы поймали меня на слове и не стали сильно утруждать себя.

– О Боже, – проговорил Брайс, окунув палец в оскорбительный соус и критически обсосав его. – А я-то думал, что мы друзья. – Он ткнул тем же пальцем в Мэдди, едва не попав ей в лицо. – Вы положили туда кубики льда, верно?

– Не беспокойся за меня. Если залить «Табаско», я могу съесть что угодно, – великодушно заявила Рок-Звезда.

– О-о! – взвизгнула Имоджин, разгребая вилкой салат. – Что-то уже поживилось моим салатом до меня!

Хамфри выловил из соуса пакетик со специями, взял его за веревочку, помотал им, как использованным тампоном, и с максимально возможной театральностью швырнул его на середину стола.

– Очевидно, вам следовало бы придерживаться более традиционного меню, – изрек он. – Кенгуру, скажем. Или австралийский попугай. Бросить парочку кенгуру и топор в котел. Варить, пока топор не станет мягким, потом подать на стол.

Гарриет оборвала смех лишь ради того, чтобы лично изучить соус.

– Лучший способ загустить соус, – с видом знатока посоветовала она, – это добавить в него кровь.

«Нет ничего проще», – подумала Мэдди. Она чувствовала себя так, будто вся ее кровь первой группы за двадцать секунд растеклась по ковру. Стряпать для лондонских знаменитостей оказалось сложнее, чем проходить посвящение в самураи.

Наконец дошла очередь до «волнистых попугайчиков». Поставив блюдо на середину стола, Мэдди со вздохом опустилась на стул. Птички лежали, беспомощно задрав лапки кверху. Однако результат ее кулинарных усилий был встречен не охами и ахами, как она ожидала, а криком Алекса «Быстрее, нас показывают!» И вся компания скрылась в гостиной, горя желанием посмотреть, как их хозяин выезжает из пустыни на верблюде, разглагольствует о голоде, вызванном гражданской войной, и подкрепляет свои слова красочными сценами с грязными, похожими на скелетов созданиями.

Мэдди, красная как рак, сидела за столом и наблюдала, как на сырной доске тает сыр бри и растекается бледными ручьями.

Когда Алекс в телевизоре закончил зловещим тоном перечислять всевозможные бедствия, гости вернулись к остывшим птичкам.

Гарриет перемежала еду перекрестным допросом Джиллиан, дабы выяснить, где та познакомилась с Мэдди.

– На кулинарных курсах? – Она равнодушно-подозрительно вздернула бровь. – Как в пятидесятые.

Мэдди была слишком заинтригована поведением Сони, чтобы ответить сразу. Каждые несколько минут Соня ныряла в свою дружественную природе сумку, сплетенную вручную из кактусовой фибры в каком-то мексиканском кооперативе, и вытаскивала оттуда салфетку из переработанной бумаги. Она подносила салфетку ко рту и кашляла, а затем кидала ее на груду таких же салфеток на диванчике.

– Что? – Мэдди опять переключилась на Гарриет. – Простите?

– Сексуальная революция passé,[28]– сказала Джиллиан. – Мужчины снова заинтересовались деликатесами и паштетом. Спроси Алекса. Думаю, это было его предложение…

– Действительно, Александр? – язвительно осведомилась Главная Феминистка Оксфордского университета.

– Мэдди говорила мне, что вы присматриваете себе мужа, – отомстил ей Алекс. – Полагаю, это будет брак под дулом пистолета. Отец Джиллиан, – разъяснил он остальным присутствующим, – был торговцем оружием.

Все брови мгновенно взлетели вверх, как волосатые ноги в кордебалете. Если бы не ее рост, Мэдди тут же сбежала бы через кухонный лифт.

Джиллиан улыбнулась. Так улыбнулся бы холодильник, умей он делать это.

– Конечно, мне следовало бы помнить, что вы интересуетесь семейными связями. Иначе вас бы не поместили в «Кто есть кто».

Улыбка Алекса растаяла быстрее, чем популярность Джона Мейджора. Он явно спасовал.

– А, это… – Короткий смешок не смог скрыть его смятения. – Это не имеет ко мне никакого отношения. – Мэдди вопросительно посмотрела на Джиллиан. – Ты достигаешь определенного уровня известности, и тебя автоматически включают, – залепетал Алекс, проглатывая согласные. – Я даже не видел эту проклятую…

– Не видели? Тогда вам повезло. Я никогда не путешествую без нее. – Как Джиллиан ни старалась, ей так и не удалось полностью скрыть охватившее ее чувство торжества. – Я имею в виду, что никогда не знаешь, с кем познакомишься. – Она извлекла массивную книгу из своей объемной сумки.

Алекс нервно сплетал и расплетал пальцы.

– Они пишут всякий вздор.