Дети крови и костей - Томи Адейеми

Я смотрю на свиток, и кровь стынет в жилах. Перед глазами снова всплывает труп матери, но на этот раз лицо, окровавленное и избитое, – не ее, а мое собственное.

Но тогда магия оставила ее, тихо напоминает мне внутренний голос. У нее не было шанса на победу.

И вот я снова шестилетняя девочка, забиваюсь в угол, напуганная пожаром в нашем доме в Ибадане. Тзайн обнимает меня и заставляет смотреть на стену, как всегда пытаясь защитить от боли.

Алые брызги разлетаются в воздухе – стражники снова и снова бьют папу. Мама кричит, чтобы они остановились. Два солдата затягивают цепь на ее шее так туго, что из-под магацитовых звеньев сочится кровь. Мама задыхается, когда они вытаскивают ее из хижины, как дикого зверя, истязают, бьют по лицу…

Нет, на сей раз магия останется и сможет победить.

Я закрываю глаза и представляю, что бы случилось.

– Гбо арива ику! – представляю, как мама шипит это заклинание сквозь зубы. – Па ипо да. Жаде нину эжэ ара!

Стражники, душившие ее, застывают на месте, трясясь от ужаса, когда заклятие обретает силу. Они кричат, когда мама отрывает их души от тел, убивая с бешенством истинной жрицы. Ярость подпитывает ее магию. Окруженная тенями, она похожа на Ойю – богиню жизни и смерти.

С гортанным криком мама срывает цепь с шеи и душит черными звеньями последнего оставшегося в живых стражника. Благодаря магии она спасает воинственный дух папы. И остается жива.

– Если то, что ты говоришь, – правда, – Тзайн раздраженно отрывает меня от грез, – тебе с нами нельзя. Из-за этого свитка убивают людей. Значит, если его найдут у Зел…

Его голос срывается, а мое сердце от боли разбивается на столько осколков, что не понятно, как они помещаются в груди. Я могу подводить его до конца своих дней, но Тзайн все равно отдаст жизнь, лишь бы меня спасти.

Я должна беречь брата, ведь теперь защита требуется ему.

– Пора ехать. – Я сворачиваю пергамент и кладу его в сумку, так торопливо, что едва не забываю о кошельке с серебряными монетами, оставшемся на земле. – Правда это или нет, надо вернуться к папе и бежать, пока не поздно.

Тзайн справляется с раздражением и садится на спину Найле. Я пристраиваюсь сзади, когда принцесса по-детски робко спрашивает:

– А как же я?

– Ты?! – Ненависть к ее семье обжигает меня. Теперь, когда у нас есть свиток, мне хочется оставить Амари посреди леса, чтобы она умерла с голоду или стала добычей гиенэры.

– Если ты забираешь этот дурацкий свиток, возьми и ее, – вздыхает Тзайн. – Иначе она приведет к нам стражников.

Я резко поворачиваюсь к Амари, и она бледнеет. Нет, не меня тебе нужно бояться.

– Забирайся. – Я двигаюсь, освобождая ей место.

Несмотря на желание бросить принцессу здесь, я понимаю: мы с ней еще не закончили.

Не понимаю.

Тысячи мыслей мелькают у меня в голове. Я стараюсь придерживаться фактов: магия вернулась в Оришу, у нас в руках древний свиток, Амари – изменщица.

Нет. Я могу поверить в магию, но не в предательство сестры. Она почти не разговаривает на званых обедах и позволяет матери выбирать платья. Амари никогда не была за этими стенами, а теперь сбежала из Лагоса, похитив вещь, способную погубить империю?

Размышляю над этим, вспоминая момент, когда столкнулся с преступницей: меня пронзила странная и внезапная обжигающая боль. Потрясенный, я даже не заглянул беглянке под капюшон, но что если сделал бы это и увидел янтарные глаза сестры?

Нет, шепчу я себе, это немыслимо. Хочу убедить отца посетить придворного врача – не могу не обращать внимание на его безумный взгляд, который раньше был равнодушным и расчетливым, как и положено королю. За восемнадцать лет я видел в его глазах многое, но только не страх. И не ужас.

– Еще до твоего рождения маги, опьяненные властью, вечно плели заговоры, мечтая оборвать нашу династию, – объясняет отец. – Несмотря на их вероломство, твой дед пытался быть с ними честным. Но благородство убило его.

И твоего старшего брата, думаю я. И первую жену, и первого сына. В Орише каждый аристократ знает, какую бойню, учиненную магами, пережил отец. Резню, ответом на которую стал Рейд.

По привычке я нащупываю в кармане потускневшую пешку – украденный у отца «подарок». Эта фигурка – единственное, что сохранилось из детского набора для игры в сенет. Когда я был маленьким, он играл в нее со мной, обучая стратегии.

Хотя прикосновение к холодному металлу обычно приводит меня в чувство, сегодня пешка кажется теплой. Она почти обжигает мне пальцы, напоминая о том, что отец прав.

– Становясь королем, я знал, что магия – корень всех зол. Она разрушала империи задолго до нашей и будет продолжать это делать, пока не исчезнет.

Я киваю, вспоминая речи отца еще до Рейда. Бритаун, Порльтогань, Империя Спаньи – целые цивилизации гибли из-за жадных до власти магов и тех, кто не решился их остановить.

– Обнаружив сплав, который братонии использовали, чтобы подавить магию, я подумал, что этого хватит, чтобы их остановить, – повествует отец. – Они создавали из магацита тюрьмы, оружие и цепи. Я сделал так же. Но это не смирило вероломных мух: чтобы спасти королевство, нужно было полностью уничтожить магию.

Что? Наклоняюсь вперед, не в силах поверить своим ушам. Магия – вне нашей власти. Как мог отец победить такого врага?

– Волшебство – это дар богов, – продолжает он, – и то, что связывает их с человечеством. Я понял, что если боги перестали общаться с королями столетия назад, значит, связь между ними и магами тоже можно оборвать.

От слов отца у меня кружится голова. Если ему не нужен врач, то мне – точно скоро понадобится. Помню единственный раз, когда я спросил его о богах Ориши. Ответ был кратким: «Боги – ничто без дураков, которые в них верят».

Я поверил его словам и нарисовал свою картину мира, основываясь на этой непоколебимой уверенности, что богов не существует. А сейчас он стоит передо мной, утверждая, что они есть и он с ними боролся.

О небеса. Смотрю на кровь, оставшуюся в трещинах между плит. Я всегда знал, что отец обладает могуществом. Но никогда не понимал, насколько далеко оно простирается.

– После коронации я решил найти способ оборвать духовную связь. Потребовались годы, но я нашел ее источник и приказал своим людям его уничтожить. До этого дня я был уверен, что стер магию с лица земли, но с помощью этого проклятого свитка она снова может вернуться!

Я наконец понимаю слова отца. Слушаю внимательно, пока самые невероятные факты не выстраиваются в голове в логическую цепочку, словно шашки в сенете: чтобы оборвать связь, нужно уничтожить магию.