В интересах государства-2. Величие - Алекс Хай

Я отшатнулся и на всякий случай сконцентрировал силу в ладонях.

— Чем докажете?

— Он ей служит. Он присягнул ей первым, — сказал незнакомец. — И лично принимал участие в изъятии Осколков. В том числе у тех, кто был вам дорог. И он действительно вез вас на уничтожение.

— Это не доказательство.

— Куда вас вез Воронцов? К семье, да? — недобро улыбнулся финн. — Сказал, что устроит вам тайную встречу, да?

Я не ответил. Но, черт возьми, да!

— Ваша семья в Ириновке, — продолжил Фредерикс. — Никуда и не уезжала. Они под охраной, за ними следят. Воронцов вас предал, Михаил Николаевич, но у вас все еще остались друзья. Они прислали нас вам помочь.

— Кто? — хрипло спросил я.

— Вам привет от госпожи Грасс. Пожалуйста, ваше сиятельство, идемте с нами! Мы давно вас ждали, и вы не представляете, чего нам стоило успеть вас перехватить.

Я замер, вытаращившись на Фредерикса. Грасс? Аня Грасс? Но ее же должны были изолировать! Хотя стоп. Если Радамант прознал о том, что Аннушку решили вывести из игры, он мог организовать ее побег.

Но почему тогда Радамант пришел ко мне один? Почему ничего не сказал о спешивших мне на помощь? Почему Фредерикс и этот безымянный псевдоищейка ни слова не упомянули о косоликом шефе? Неужели не знали, что он заявится?

— Чем докажете, что пришли от Грасс? — я снова попятился и на этот раз приготовился бить насмерть. Все это начинало меня раздражать.

Фредерикс хранил удивительное хладнокровие, и это бесило меня еще сильнее.

— Она предупредила, что вы не поверите. Попросила передать, что в тот день, когда вы их застукали, она была в платье. Кого «их» и почему это может быть для вас важно, я не знаю. Просто передаю все в точности так, как сказала Анна.

Я подавил нервный смешок. Да уж, установить такое воспоминание в качестве пароля могла только Анька. Но сработало. Я же, как назло, очень хорошо запомнил и само платьишко Грасс, и то, что было под ним.

Ха, а ведь их мутки-путки с Денисовым, казалось, происходили сто лет назад, но на деле не прошло и пары месяцев. И все тогда было почти по-нормальному, почти по-людски, почти как у всех. В какой-то момент я даже поверил, проникся этой почти нормальной жизнью…

Что ж, дам Фредериксу шанс. Если его действительно прислала Аня, это могло быть полезно.

— Поехали, — коротко сказал я.

— Тогда шевелитесь, ваше сиятельство. Потому что скоро здесь появятся самые что ни на есть настоящие ищейки и устроят нам не менее реальные проблемы.

Я обернулся на лежащего Воронцова.

— А с ним что?

— Оставьте, ваше сиятельство. Убить его нельзя. Точнее, можно, но бессмысленно — мы в курсе, что этот господин умеет воскресать. Поэтому пришлось отправить его в кому и заодно переломать позвоночник. Пусть лекари повозятся, приводя вашего друга в чувство, а мы выиграем время.

Меня пробил озноб. Мой внезапный спаситель сказал это таким будничным тоном, что я даже позавидовал хладнокровию этого Фредерикса. Если он вообще был Фредериксом.

— Едем скорее, — хрипло поторопил его безымянный спутник. — Пора.

Мы торопливо сели в машину, и чухонец рванул с места. Под скромным кузовом, как оказалось, прятался мощный мотор. Автомобиль шустро выехал на набережную, и я отметил, что машин в городе стало ощутимо меньше. Обычно по вечерам Петрополь стоял в пробках, а сейчас все словно попрятались по домам. Неужели в довершение ко всему в городе ввели комендантский час?

А я все думал о Воронцове. Жуткая… нет, не смерть. Жуткое состояние. Признаю — умный ход, и все равно мне стало не по себе. Да и в голове не укладывалось, как Серега, наш Серега, которого я знал с первого курса, которому вытирал сопли и которого научил столь многому, мог быть предателем.

С другой стороны, почему нет? В отличие от меня, у Сереги не было особых шансов возвыситься. Стартовые позиции оказались разными. Я был официальным сыном, у меня были титул и работа, которая позволила выслужиться и вернуть семье Осколок. А что мог один Серега Ронцов, не откройся у него дар бессмертия? Доучился бы в Аудиториуме, но ни в какое серьезное заведение его бы не взяли — мешало незаконное происхождение.

Ксения Константиновна, считай, его спасла. Уверен, это она устроила так, что единственным наследником Воронцовых оказался Сергей. Затем взяла под крыло, когда обнаружилась его суперспособность. А уж когда его признали официальным наследником, жизнь вообще очень круто изменилась. Дальше уже было дело техники: приемы, представления, новый статус… Видимо, Великая княгиня делала большую ставку на сына, чем на отца, раз не попыталась вызволить из каземата бывшего соратника. Ибо, насколько я знал, отец Сереги так и не получил помилования.

Вполне серьезные основания для верности Великой княгине, как по мне. Возвела из грязи в князи в прямом смысле слова.

Не знаю, как бы я повел себя на месте друга. Возможно, тоже чувствовал бы долг перед своей благодетельницей. Но смог бы я смотреть спокойно на то, что она делала? Смог бы помогать ей? Не уверен.

Мне очень не хотелось верить в то, что Воронцов вез меня на убой. Я считал его другом, доверял ему. Этому человеку я был готов вверить руку и судьбу своей сестры. Черт. Сперва Шувалов, затем Серега… Не везло Оле на ухажеров. Серьезно, лучше бы она просто занималась своими рыбками, как изначально хотела.

— Мне нужны доказательства того, что вы сказали о Воронцове, — сказал я, пока автомобиль гнал по набережной сквозь усилившийся дождь.

Меня везли куда-то на северо-восточные окраины, в сторону Мурино. Что в моем мире оно было задницей мира, что в этом. Здесь даже новостроек не было: только засеянные непонятно чем поля и низкие одноэтажные бараки.

— Будут вам доказательства, ваше сиятельство, — ответил чухонец. — И не просто доказательства, а свидетели. Например, я кое-что знаю из надежных источников.

— Вы буквально только что притворились ищейкой-аристократом из Отделения, обвели вокруг пальца правоохранительные органы и после этого всерьез рассчитываете на то, что я стану вам верить? — криво улыбнулся я.

Финн рассмеялся, обнажив ровные белые зубы.

— Меня действительно зовут Платоном Александровичем, а фамилия моя и правда Фредерикс, ваше сиятельство. Не солгал я и о том, что прибыл из Гельсингфорса. Только причиной был не перевод в Петропольское тайное отделение. Здесь я слукавил. Я все еще приписан к Гельсингфорсскому Управлению, но сейчас формально нахожусь в отпуске, просто тайно провожу его в Петрополе.

Интересно. Жаль, я в свое время не удосужился навести справки о финских коллегах. Впрочем, тогда и повода не было.

— Что же тогда вас сюда привело? — спросил я.

— Как и вы, я забочусь о своей семье. Мои отец и наследующий ему старший брат живут с семьями здесь, я же по долгу службы оказался в Финляндском княжестве. Моя матушка, вторая жена отца, происходит из старого шведско-финского рода, потому и обосновался на второй родине. Тихо, спокойно, рыбалка отменная и лыжи зимой… Когда здесь все началось, брат нашел способ передать мне весточку. Так я узнал, что моих родичей насильно заставили присягнуть на верность Великой княгине.