Дебаты под Martini - Кристофер Бакли

— Успех невероятно осложнил мне жизнь, — сообщает Клэнси так, словно речь идет о пустяковой неприятности.

Да, это заметно.

Такое впечатление, что популярность его удивляет.

— Превращение из страхового агента в преуспевающего писателя — примерно то же, что излечение для больного проказой, — заявляет он. — Ни с того, ни с сего все хотят с тобой познакомиться, поговорить, узнать твое мнение о том о сем. Но, черт побери, я такой же парень, каким был два или три года назад. Я был тогда таким же умным, как и сейчас, или таким же тупым, — это уж как вы сами считаете. После всего, что произошло, передо мной и вправду распахнулись все двери. Если я вдруг пожелаю прокатиться на подлодке, мне достаточно будет просто снять трубку.

Моряки полюбили Клэнси как родного. Для того, кто носит «очки со стеклами толще донышка бутылки» и чей армейский опыт ограничивается военной кафедрой в колледже, это просто чудо в духе Уолтера Митти[74]. Прошлым летом он провел неделю на быстроходном сторожевом корабле, собирая материал для своей новой книги "Укрощение «Красного шторма». («Третья мировая на море», — как он вкратце ее описывает.)

— Я очутился среди морских офицеров. Со мной обращались как с офицером, а я всего лишь невежественная сухопутная крыса. Я постоянно неловко себя чувствовал.

На борту корабля он был нарасхват, адмиралы хотели знать, как он сочинял «Красный Октябрь» и, конечно, откуда брал информацию.

— Они обращались со мной, как с черт знает каким героем, а я не герой. Я просто писатель. Я всего лишь пишу о том, что они делают. Это они герои, а не я. Они — парни, которые идут, куда приказано, и работают по восемнадцать часов в сутки не в самых приятных условиях. Средний возраст экипажа на том корабле, где я был, — двадцать один — двадцать два года. Они почти дети, но чертовски хорошо справляются с тем, что им поручено. И никто этого не ценит. Средства массовой информации несут всякое дерьмо о сломанных сиденьях в туалетах, гаечных ключах и электроприборах. А главное вовсе не в этом. Главное — в людях, а люди они замечательные. Особенно подводники. Не знаю, как им это удается. — Нам кажется, что здесь его взор за очками туманится. — Я безнадежный романтик, — добавляет он.

До сих пор все подводные лодки, которые посещал Клэнси, стояли в доках и не собирались трогаться с места, — и он находил, что это весьма удачно.

— Первая подлодка, на которой я побывал, принадлежала флоту Соединенных Штатов и называлась «Кит». Прежде чем показать торпедный отсек в носовой части, нас провели в машинное отделение; я огляделся вокруг — девяносто процентов пространства занимали машины, — и подумал: «Бог мой, а если представить себе, что ты сидишь здесь, и вдруг гаснет свет и становится слышно, как отсек заливает вода?» Что еще осталось бы, кроме как молить: «Боже, выведи меня отсюда. В жизни больше не взгляну ни на одну юбку». Тогда я решил, что я не хотел бы зарабатывать на жизнь таким способом, нет, спасибо. Для этого нужно быть человеком особой породы, а я гуляю сам по себе.

На борту британской атомного подводного крейсера «Решительный» (флот Ее Величества), оснащенного баллистическими ракетами, ему довелось выпить в рубке несколько банок пива.

— Они показали мне рубку, — вспоминает он. — Это единственное, что я сразу понял. — Тут он намекает на сцену в «Красном Октябре», когда его герой оказывается в командном отсеке русской подводной лодки.

Звонит телефон, и Клэнси берет трубку. Слушает, нажимает кнопку переключателя и через всю комнату кричит секретарше:

— Тут какой-то парень хочет, чтобы мы оценили его автомобиль. Разберетесь?

Она отвечает на звонок, а мы возвращаемся к нашему бестселлеру.

— Я написал книгу, читать которую мне самому нравится, — говорит он, закуривая еще одну сигарету. — Мне нравятся боевики. Читал Форсайта, Ричарда Кокса, Э. Д. Куинелла, Джека Хиггинса. Мне нет дела ни до политики, ни до философии — я просто написал книгу, которую мне нравится читать.

У меня было две цели, и первая из них — развлечься; я писал эту книгу исключительно ради развлечения. И о деньгах всерьез не думал. А еще мне хотелось как можно точнее изобразить людей и машины, которые работают на подводных лодках. И мне это удалось. Многие отметили, что я попал в яблочко. Капитаны подводных лодок говорят: "Я подарил вашу книгу жене и сказал: «Вот то, о чем я не могу тебе рассказать». И это отрадно.

Клэнси пишет вторую книгу в соавторстве с Ларри Бондом — крестным отцом его сына и создателем «Гарпуна», морской стратегической игры, которая продается в соответствующих магазинах по девять девяносто пять за штуку. Клэнси заявляет, что она была лучшим источником информации для «Красного Октября».

— В ней объясняется, — рассказывает он, — как управлять оружием и что обозначают датчики. Играешь с миниатюрными моделями кораблей. Можно обойтись только карандашом и бумагой.

Многие обозреватели восхваляют Клэнси за его способность разъяснять технологии холодной войны, однако он только отмахивается.

— Все придают такое значение технической стороне дела. Когда я собирал материал для книги, это было самое легкое. Проще простого. Гораздо труднее было залезть к ним в мозги. Понять, что за парни выходят в море на корабле, который собирается опуститься на дно.

Он тянется к кейсу «Америкэн туристер» и вытаскивает из него часть рукописи «Красного Октября» фунта в три весом. Сейчас он работает на «макинтоше» и сообщил издателю варианта в мягкой обложке, что у него нет времени на рекламный тур: в феврале нужно сдать следующую книгу, он переезжает в новый дом и ждет появления на свет еще одного ребенка. (Предвосхищая вопрос, который мы не собирались задавать, он говорит: «Да, если будет мальчик, мы назовем его Ред».) После всего этого он планирует еще три романа о Джеке Райане, герое «Красного Октября». Он говорит, что «только сейчас начал понимать этого парня». Поколебавшись немного, он также признает, что Райан частично списан с него самого.

При том, как Клэнси сейчас занят, можно ли предположить, что его секретарше предстоит тяжелая осень? Останется ли он в страховом бизнесе?

Он размышляет.

— Возможно. Скорее всего, да. Это семейный бизнес. И я не собираюсь его бросать. У меня больше тысячи клиентов. Многие из них — мои друзья; я их не брошу.

И добавляет:

— Именно у них я почерпнул большую часть своих историй.

Выходя из кабинета и направляясь на почту за письмами, он вспоминает постер, который видел на одной из подводных лодок. На нем изображено гигантское огненно-оранжевое облако-гриб. Внизу подпись: "Выпущено двадцать четыре ракеты. Цель уничтожена. Время пить «Миллер»…[75]"