Носитель хаоса - Даниил Ульмейкин

– Речь что? О пришельце?

Марго на миг задумалась, после чего протянула:

– Об очень мощном пришельце.

– Как он сюда попал?

Марго снова зависла.

– Прилетел, – неуверенно выпалила ведьма.

– Ну как прилетел, так и улетит? – как у дуры уточнила Екатерина у ведьмы.

– Боюсь, так не выйдет. Он прилетел, чтобы тряхануть землю.

– Что блин? – разозлилась начальница уголовного розыска. Рассказ Марго напоминал изъезженный сценарий голливудского фильма.

– Он взрывная волна, – пояснила ведьма. – Это его природа, его суть.

Екатерина посмотрела в сторону поместья, куда только что зашёл Волослав.

– Неужели ничего нельзя сделать?

– Работаем, – сказала Марго, помахала рукой Полине и пошла вслед за Волославом.

Тихон слышал разговор. Он обеспокоенно поглядывал на женщину.

– Ты чего мёрзнешь? – спросила Екатерина.

Тихон грустно усмехнулся:

– Снега нападало. Нужно убрать.

И действительно, Тихон стоял с лопатой.

– Так убирай.

– Машину уберите.

Екатерина вздохнула, кивнула и вежливо попрощалась. Она села в машину и уехала, забрав с собой Полину, почти прописавшуюся в поместье. Конец света оказался не поводом пропускать учёбу. Поэтому на следующей же день, девушка была собрана и отправлена Петербург, где проходила её учёба.

Волослав зашёл в поместье. Оно показалось ему пустым.

– Герд? – позвал Волослав. Зов эхом распространился по поместью. Зов принадлежал не только Волославу. Марго тоже искала островитянина.

– В спортивном зале, – подсказали стены вокруг Волослава. Видимо Платон был слишком занят, чтобы появиться лично.

Волослав отправился в спортзал, где обнаружил занимательную для мирного времени картину.

Гердон и Кирилл стояли на кулаках в упоре лёжа и сверлили друг друга глазами. Мышцы обоих были подпитаны положительной магией, то есть, оба жульничали. У них давно закончился ресурс, и пацаны теперь мерялись контролем положительной магией.

– Встать! – приказал Волослав.

Герд было дёрнулся, но увидев, что Кирилл невозмутимо стоит и хитро поглядывает, тоже не стал вставать.

– Я сказал, встать! – повторил Волослав, но спортивный интерес оказался сильней приказа. Теперь и Гердон не дёрнулся.

– На что они поспорили? – повернувшись к стене спросил Волослав.

– На интерес, – ответила стена.

– И всё?

– Нет. На кону престиж.

– Какой ещё престиж?

– Школа Волослава против школы Черномора.

Тогда воин спросил:

– И сколько они так стоят?

– А сколько тебя не было?

Волослав вздохнул. Кирилл и Гердон не сдаваясь стояли в упоре лёжа.

– Ладно, проворчал Волослав и сдул из юных соперников всю магию.

Так как мышцы давно были на пределе, оба рухнули на пол. Обоим было больно, но никто из них не дал слабину. Кирилл лишь сдержанно спросил:

– Платон, кто первый упал?

– Платон, не говори! – рявкнул Волослав и сразу же поймал на себе два недовольных взгляда. «И кто их научил смотреть по волчьи?» – подумал воин, не ожидавший такого от учеников. Он не оценил это и приказал встать. С трудом ребята встали и стали перед наставником.

– Братские отношения убрать! – сурово начал воин. – Мы в положении войны. Исполнять всё, что я говорю беспрекословно. За неподчинение – смерть!

Конечно же Волослав не убил бы ребят. Но, по сути, не солгал. Неподчинение приведёт к проигрышу, а проигрыш к неминуемой гибели.

Герд выпрямился и стал по стойке смирно. Такой стойке позавидовал бы любой кремлёвский курсант. Витязю было место на параде. Кирилл тоже постарался это сделать, но что-то пошло не так. Подросток неуклюже зашатался.

– Герд, сейчас я отправлю тебя и Марго на Буян. Ты передашь Черномору, что он должен собрать войско. Укомплектовать по максимуму и ожидать боя. В течение суток ваши богатыри обязаны перебазироваться в Петербург. На базу комитета. Там всё готово уже много лет. Также разъясни, что, если я звоню, он должен брать трубку. Если он ещё раз не ответит мне, я занесу его в список кровных врагов и потенциальных угроз планете. Никакого саботажа с его стороны, даже минимального я не потерплю.

– Есть! – твёрдо принял Герд. – Разрешите приступить?

– Собирайся. Я отведу вас, – Волослав отвлёкся на часы. Он поднял левую руку. Едва взгляд нащупал циферблат наручных часов и положения стрелок на нём, Волослав продолжил: – Через пятнадцать минут.

– Разрешите идти?

– Ты ещё здесь?!

Герд сорвался с места как гоночный болид на старте решающей гонки. Волослав и Кирилл остались одни.

– Кир, – обратился Волослав. Взгляд школьника устремился на наставника. – Каждая наша встреча может оказаться последней.

Глаза школьника блеснули беспокойством. Волослав вздохнул, положил руку на плечо подростка и сказал:

– Всё плохо. Если это последнее, что я тебе скажу, отнесись к этому серьёзно. Я хочу, чтобы ты доказал, что ты сын своего отца. Ты видел, кто он. Видел какой он. Видел, как он этого добился. Тренируй силу воли, нескончаемо практикуй магию. Ты теперь богатырь и на твоих плечах большая ответственность. У тебя больше нет права на ошибку, лень, или халатность.

– Когда это я ленился? – возмутился Кирилл.

Волослав почувствовал, как внутри богатыря закричала положительная магия. Воин улыбнулся. Кирилл был первым на его памяти богатырём с максимальным потенциалом. Определённо его рождение было кем-то подстроено. Но думать об этом сейчас было некогда. Воин посмотрел бесцветными глазами в карие и членораздельно сказал:

– Я горжусь тобой, сынок. Я научил тебя азам. Далеко не всему, но этого достаточно, чтобы ты не ударил в грязь лицом. Если останешься жив, непрерывно совершенствуй то, чему я тебя научил. Платон отдаст тебе все мои записи и разъяснит всё, что будет непонятно.

После чего воин протянул подростку свою руку. Это было самое мужское рукопожатие в жизни Кирилла.

– Что мне делать сейчас? – поинтересовался подросток.

– А что ты можешь? Пока меня нет тренируйся с Тихоном. Если к завтрашнему вечеру мы все не умрём, я приду провести с тобой тренировку. А там посмотрим. С этого момента, живи настоящим, Кир. Ибо завтра может не наступить.

Школьник кивнул и спросил:

– Если завтра может не наступить, зачем было это напутствие?

Волослав замер. Бесцветные глаза потупились. А воздух задержался в диафрагме древнего воина. Он не знал, что ответить и не знал, как признаться в этом школьнику. Но ничего другого не оставалось.

– Я не знаю, Кир. Не знаю. Возможно, я просто хотел это сказать, пока ещё могу, – всё-таки признался