Тень оборотня - Марина Комарова

Спарринг — лучше средство сбросить эмоции и не потерять форму.

Мы занимались во внутреннем дворе, где бой на зачарованных саблях, которые обычно висят у дортов в кабинете, не вызвал бы ни у кого вопросов. Слуги привыкли, а чужих глаз здесь не было.

Перед глазами всё стояли строки из письма от Анастасии.

Я тогда перечитал его несколько раз. И даже разок вслух.

Помню, как в комнате повисла тишина. Франц и Юрген изо всех сил сдерживались, стараясь сохранять невозмутимый, даже немного сочувствующий вид.

Но через несколько секунд тишина взорвалась хохотом. Оба мерзавца заливались так, что хотелось изо всех сил треснуть по голове.

Нет, я всё понимаю. Всё! Но ещё не было такого, чтоб меня, дорта клана, так троллили! И кто — женщина! Уму непостижимо.

Я швырнул письмо на стол.

— Очень смешно, — мрачно прокомментировал веселье обоих мерзавцев.

— Ну избранница же, Ксандр, — снова прыснул Франц. — Ты представляешь, как всё здорово! Тебе не написали про дань, тебе написали про избранницу!

— С переменой дортессы стало всё куда интереснее, — поддакнул Юрген.

После этого оба слишком быстро сбежали из моего кабинета, понимая, что их будут бить. Предположительно ногами.

— Ты уже подготовился к поездке? — осклабился Франц напротив, откидывая со лба взмокшие волосы. — Сгораешь от нетерпения поскорее соединиться со своей избранной?

— Какой ты у нас умный, — заметил я. — Придется попросить Анастасию выдать ещё одну девушку. Ради такого случая я даже готов ей заплатить.

Удар. Звон стали. «Ветер зимы» вспыхнул белым огнем. Масса искр разлетелась в разные стороны.

Франц выругался.

Мы начали кружить друг возле друга.

— И кому же ты платить будешь, Ксандр?

— Твоей пассии, друг мой. Видишь ли, я не могу смотреть, как ты страдаешь, глядя на моё счастье. Но готов по возможности поспособствовать твоему.

— То есть… думаешь, с ним согласятся спать только за деньги? — донесся голос Юргена, который сидел на лавке и наблюдал за нашей тренировкой.

— А ты пробовал спать с мрамором? — полюбопытствовал я, останавливаясь и едва не огребая за это от Франца.

Однако остановиться уже было сложно.

— Нет, ну сам подумай, — продолжил я с совершенно невозмутимым лицом. — Холодно, твёрдо, некомфортно. Потом ещё и все кости болят!

— Твёрдо — это как раз неплохо, — заметил Юрген. — Знаешь, многие женщины вот жалуются, что в постели, если кое-что не твёрдое, то всё… пиши пропало.

— Я вас убью! — зарычал Франц, кидаясь на меня.

Деланно испугавшись, я метнулся со двора в первую попавшуюся дверь.

— Не режь меня, славный оборотень, я тебе пригожу-у-усь! — только кинул на бегу, перепрыгивая препятствия на полгу. И кто тут задумал ремонт, спрашивается? Что-то я с этой данью, Анастасией и предсказанием Вуррты совершенно замотался.

Предсказание… После него было, о чем подумать.

Мне нравилась Анастасия. К ней тянуло. И не хотелось думать о других женщинах.

Но в тоже время я прекрасно понимал: если она мне не подходит по параметрам клана, то наследника она точно мне точно не родит. А на роль любовницы может не согласиться. Да и, в общем-то, её за это не сильно осудишь.

Дортесса — не простая девчонка, зачем ей не понятные отношения.

Внутри тут вспыхнул протест. Не отпущу. Не хочу отпускать.

Мысли о том, что она может достаться кому-то другому, приводили в бешенство. Хотелось крушить всё вокруг, орать на слуг и выть на луну. Правда, последнее было просто фигурой речи, историей из мифов. Луна никак не влияет на каменных оборотней, куда страшнее для нас землетрясения и извержения вулканов.

— Ксандр, ты там уснул? — поинтересовался Франц за моей спиной. — Я тут всё стою, а ты никак.

Хотелось дать достойный ответ, но я нахмурился и прошел мимо. Хватит уже острить и язвить. Оттягивать время всё равно глупо. Оттого, что я здесь отсиживаюсь, ничего не изменится.

— Сейчас будет тебе как, — произнес я, зная, что Франц никуда не делся. — Собираемся. Мы едем к дортессе Крайнц.

«А ведь есть ещё предсказание…», — шепнул внутренний голос, но я сделал вид, что ничего не слышал.

* * *

— Анастасия, его ещё так не встречал ни один дорт! — заверила меня Алида, пока Паула завершала макияж.

Я посмотрела на себя в кругленькое зеркальце.

Что ж, по-моему, очень даже ничего. Кружевная рубашка: белая, шелковая, прекрасная. Кружева, разумеется, ровно в тех местах, которые можно показать, ничего лишнего. Каштановые локоны, чудесная укладка — творения рук Алиды. Макияж под натуральность, но в то же время умело скрывающий все недостатки — уже работа Паулы. Оказалось, девочки весьма талантливы. Надо подумать над тем, куда бы их отправить учиться. Такие способности пропадают!

Я провела кончиками пальцев по пухлым губам персикового цвета. Замечательно. В меру бледна, в меру беспомощна. Никакой страсти, никакой жажды, но если вы меня таки уговорите, то ложитесь рядышком.

— О да, — хихикнула Паула. — Дорт Крайнц не встречал бы Йонтарга в постели.

— Очень зря, — заметила я. — Возможно, тогда бы они пришли к общему соглашению куда быстрее.

Кисточка выпала из рук Паулы, но я вовремя подхватила инструмент и отдала девушке.

— Что? — уточнила невинно, глядя на обеих. — Что не так сказала?

Алида закашлялась.

— У вас… необычный юмор, дортесса.

— Да я и сама ещё та экзотика, — хмыкнула я.

В комнату вошёл Дормар. Хмурый, подтянутый и крайне не одобряющий мою шалость. Он мне так и сказал:

— Не положено дортессе встречать в таком виде чужого мужчину.

— А если это будет два мужчины? — невинно улыбнулась я.

Дормар шумно выдохнул, поднял руки и всем видом показал, что сдается. В его голове явно не укладывался ход моих мыслей. Видимо, девушки тут куда благовоспитаннее, чем Настенька Край из города Винница. Но… что поделать, если время поджимает, а избранник уже на подлёте?

Дормар окинул взором открывшуюся картину. Закусил нижнюю губу, потом тряхнул волосами.

— Анастасия, прибыл Ксандр ас Йонтарг.

— О… — Я быстро всучила зеркало в руки Алиде. — Девоньки, быстренько испаряемся.

Горничные переглянулись и тихонько хихикнули. Но напоровшись на суровый взгляд Дормара, быстро выскользнули из комнаты. Однако Паула всё равно успела шепнуть мне одними губами:

— Удачи.

Дормар всё слышал, качнул головой: