Злые обезьяны - Мэтт Рафф

– Ладно, если Ганеш – реальный человек, Джейн, не могли бы вы объяснить, как у Джулиуса Дидса оказалась его биография? Или это еще одна проблема Нода?

– Нет, это не проблема Нода, – хмурится она. – Это «Снабжение».

– Снабжение?

– Контрразведка организации. Они, похоже, знают, что я с вами разговариваю.

– Организация изменила полицейские протоколы?

– Кто-то же изменил. И знаю, как это прозвучит, но что, если за этим стоит «Снабжение»? Тогда вы можете забыть о проверке фактов в моей истории.

– Понятно. Довольно удобное объяснение, не так ли?

– О да, очень удобно – заставлять вас думать, что я несу полный бред…

– А почему «Снабжение»? Странное название для отдела контрразведки.

– Они занимаются логистикой, – объясняет она. – У организации нет постоянной штаб-квартиры, так она привлекает меньше внимания. «Затраты-Выгоды», вся эта бюрократия, они постоянно перемещаются, а «Снабжение» – что-то вроде двигателя: подыскивают новые места, упаковывают и настраивают оборудование, а еще обеспечивают транспорт для персонала. И как своего рода естественное продолжение этого, отвечают за встречи и особые мероприятия: занимаются расписанием, охраной, закусками, да всем, чем угодно.

– То есть, если вам нужно организовать встречу с другим оперативником, вы обращаетесь в «Снабжение».

– Правильно.

– И как это работает? Есть номер, по которому вы звоните?

– Не номер. Просто поднимаете трубку и начинаете разговор.

– Сообщение принимают операторы?

– Только если телефон находится в безопасном месте. Иначе прозвучит гудок, и вы будете выглядеть глупо.

– Ладно, – говорит доктор. – Давайте вернемся к вашей истории. После того как вас приняли в организацию, полагаю, вы прошли какую-то тренировку…

– Это называется Испытанием. Тренировка – лишь часть, еще вас продолжают проверять, чтобы убедиться, что не ошиблись, предложив вам работу. Вас объединяют со старшим оперативником, которого называют инспектором по Испытанию, и дают Испытательное задание, которое похоже на стандартную операцию, но более сложную, где можно повсюду облажаться.

– Каким было ваше Испытательное задание?

– Парень по имени Арло Декстер.

– Еще один серийный убийца?

– Скорее серийный живодер. Его фишкой были мины-ловушки: берет он, к примеру, тюбик от зубной пасты «Скуби-Ду», кладет в него порох, шарикоподшипники и датчик движения, а потом оставляет на полке в магазине. Никого на самом деле еще не убил, но дело к тому шло – перед самым вмешательством организации он встретил кое-каких людей, которые хотели втянуть его в массовое убийство.

– Вы остановили его?

– Нет, – снова хмурится она. – Должна была, но все пошло не так.

– Что же случилось?

– Он меня заметил.

– Голос в телефонной трубке произнес: «Джейн Шарлотта».

«Да, я должна назначить встречу со своим инспектором по Испытанию…»

«Юго-восточный угол Орчард и Масоник, завтра, в восемь тридцать утра».

«Вы знаете, как выглядит этот парень? Или он меня узнает?»

«Юго-восточный угол Орчард и Масоник, – повторил голос, – завтра, в восемь тридцать утра».

Гудки.

Ну ладно, по крайней мере, я знала, куда идти. Этот перекресток был в Хейт, и если представить, что компас указывает вперед, то юго-восточный угол оказывался сразу через улицу от начальной школы, в которую ходили мы с Филом.

На следующее утро я стояла под навесом кондитерской, в которой когда-то воровала батончики «Марс», а нынче играла в «Угадай среди пешеходов инспектора по Испытанию». Несмотря на дождь, вариантов оказалось множество: парень на остановке сел в автобус, даже не взглянув на его номер; еще один парень торчал под ливнем так долго, что газета, которую он читал, насквозь промокла; бездомная с продуктовой сумкой прижалась лбом к столбу, будто стараясь слиться с ним; скучающий школьный регулировщик.

Я ставила на регулировщика. Униформа была ему не по размеру, знак «Стоп» он держал, будто цирковой медведь, которому карлик вручил бессмысленный реквизит. И его, казалось, не заботило, переходят ли дети улицу в положенном месте. В школе уже прозвучал второй звонок, но несколько членов племени Джейн Шарлотты все еще мчались, чтобы успеть в последний момент. Если охранник оказывался в нужном месте, когда они выбегали на переход, он лениво останавливал движение машин, но, по большей части, дети были предоставлены самим себе.

Поэтому я решила, что это и есть мой парень, и попыталась привлечь его внимание, что было непросто, поскольку на взрослых он вообще не смотрел.

«Эй! – Я помахала у него перед лицом. – Привет».

За спиной регулировщика еще трое школьников выбежали на дорогу, прямо наперерез мчавшемуся грузовику. Краем глаза я заметила, что бездомная ожила. Она хорошенько размахнулась и швырнула свою сумку, та пролетела над головами неосторожной мелюзги и грохнула об капот грузовика, рассыпав по мостовой консервные банки. Грузовик с визгом затормозил, как и все остальные машины, замерли даже пешеходы.

Нищенка набросилась на детей с криком: «Глядите по сторонам! Глядите по сторонам!» Двое тут же убежали; третий, наверняка одной со мной крови, задержался, чтобы поднятым средним пальцем поблагодарить женщину, которая спасла ему жизнь.

Тогда она взялась за регулировщика: «Не… обращаешь… внимания!» Она начала хлопать ему по груди и плечам – «Будь внимателен! Будь внимателен!» – до того сентиментально и по-девчачьи, что он, ошеломленный, не мог защититься. Но, когда хлопки превратились в удары, он разозлился, оттолкнул ее и угрожающе поднял свой знак «Стоп». Бездомная съежилась, бормоча: «Бить меня? Бить меня?» (или, может быть, «Бей меня! Бей меня!» – когда я потом размышляла, это показалось более вероятным).

«Убирайся к черту!» – велел регулировщик, что она и сделала, но, разворачиваясь, споткнулась и упала на меня, прошипев в мое ухо три латинских слова. А потом быстро зашагала на восток по Орчард.

«Чего вам надо?» – спросил регулировщик, наконец заметив меня. Я отсалютовала и поспешила за своим инспектором по Испытанию.

К тому времени как я догнала ее, бездомная впала в совершеннейший шизофренический бред. Большинство слов было не разобрать, но кое-что я поняла: «Будь внимателен!.. Смотри! Смотри!.. Не на камнях, Билли!»

Она привела меня к магазинчику деликатесов под названием «У Сильвермана». На объявлении в витрине значилось: «Закрыто по семейным обстоятельствам», но когда женщина подошла к двери, та открылась. Внутри, за столом у мясного прилавка, сидел Боб Верн. Бездомная прошла мимо него, забралась в дальний угол комнаты и прижалась лицом к стене. Верн дал ей минутку, а потом осторожно позвала: «Энни. Вы нужны нам сегодня».