Соперник - Бренда Джойс

– Но я никогда не буду с ним счастлива! – с плачем воскликнула Сьюзен. – Матушка, ведь вы счастливы! Отец любит вас, и вы любите его!

При этих словах леди Лейтон покраснела и хотела было что-то сказать, но Сьюзен торопливо перебила ее:

– Да, я знаю, теперь не модно любить собственного супруга, но нужно хотя бы поддерживать с ним добросердечные, дружеские отношения, в том числе и уважение! Неужели я хочу слишком многого от брака? Ведь я хочу иметь всего лишь частичку того, что имеете вы с отцом!

Леди Лейтон печально вздохнула:

– Дорогая моя, я тебя понимаю, но, возможно, если ты дашь виконту хотя бы один шанс, он сумеет стать для тебя по крайней мере другом, ты со временем тоже привыкнешь, привяжешься к нему, и все будет так, как ты хочешь.

При последних словах на лице леди Лейтон появилось подобие ободряющей улыбки.

Оливия с трудом удержалась от предостерегающего возгласа. Ей было отлично известно, что слова леди Лейтон навсегда останутся лишь благими пожеланиями, не более того. Но что же делать? Она обещала себе, что не станет вмешиваться в личную жизнь Сьюзен, и даже пыталась убедить девушку дать свое согласие на брак с Гарриком де Вером.

– Можно мне войти? – с улыбкой спросил сэр Джон, стоя на пороге комнаты. – Я вам не помешал?

Дамы словно по команде повернулись к коренастому рыцарю, и Оливия не смогла сдержать ответной улыбки. Его большой и уже вышедший из моды парик, как всегда, криво сидел на его голове. Серебристый жилет был застегнут не на ту пуговицу, один чулок наполовину сполз. Чувствуя в нем человека с добрым и открытым сердцем, Оливия всегда испытывала симпатию к сэру Джону и теперь была искренне рада его появлению.

– Прошу вас, Джон, входите, – чуть помявшись, пригласила мужа леди Лейтон.

Его широкая улыбка почти мгновенно погасла.

– Дорогие мои, что здесь происходит? Сьюзен, ты вся заплакана… Что случилось?

– Отец! Он наконец изволил явиться к нам в дом! Это ужасный, невыносимый человек! Такого неприятного знакомства в моей жизни еще не было! – воскликнула Сьюзен, заливаясь слезами.

– Что за невыносимый человек? О ком ты? – терпеливо выслушав дочь, спросил сэр Джон.

– Конечно же, о моем… женихе! – рыдала девушка, прижимая к глазам и без того мокрый насквозь носовой платок.

– Дорогой, похоже, они не поладили меж собой при первой встрече, – мягко вмешалась леди Лейтон, – но я уверена, вскоре их отношения наладятся…

– Я презираю его! А он презирает меня… И наши отношения никогда, никогда не наладятся! Я не могу выйти замуж за такого отвратительного человека! – громко возразила матери Сьюзен.

Сэр Джон нахмурился.

– Дорогая, контракты уже подписаны и помолвка оглашена. Я сумел найти тебе блестящую партию, и ты должна быть мне благодарна, вместо того чтобы противиться своему счастью.

Лицо девушки скривилось, и она разрыдалась с новой силой.

Сэр Джон тяжело вздохнул и перевел взгляд на Оливию.

– Вы присутствовали при разговоре Сьюзен и виконта?

– Да, милорд, – коротко ответила Оливия и опустила глаза.

– Уверен, Сьюзен сильно преувеличивает… свои дурные впечатления от встречи с женихом, не так ли, миледи?

Сьюзен перестала рыдать и выжидательно уставилась на графиню.

– У них состоялся… трудный разговор, милорд. Виконт провел много лет на острове, вдали от цивилизации, у него отнюдь не изысканные манеры, к которым привыкла Сьюзен, вращаясь в высшем обществе. Ее смутила его прямолинейность.

Лейтон повернулся к дочери:

– Сьюзен, я баловал тебя всю жизнь и делал это, признаюсь, с удовольствием. Настало время взросления. Ты слишком легко поддаешься желанию поплакать, тебе пора стать сильнее характером. Я нашел тебе отличную партию и вправе ожидать от тебя благодарного послушания.

Сьюзен испуганно смотрела на отца, не в силах вымолвить ни слова.

– Едва ли у тебя есть выбор, – наставительно продолжал сэр Джон. – В любом случае дочери не вольны решать такие важные вопросы, почему же ты хочешь стать исключением? Ты должна выйти замуж за лорда Кэдмона и стать ему достойной и верной женой. Ты должна уважать своего супруга, восхищаться им, если уж не в силах полюбить. Какие могут быть жалобы или слезы? Большинство девиц на выданье отдали бы все на свете, чтобы оказаться на твоем месте!

Слушая доводы Лейтона, Оливия не смогла не поморщиться.

– Я скорее умру, чем выйду за него замуж! – с чувством воскликнула Сьюзен.

Глаза сэра Джона чуть не вылезли из орбит.

– Что?! – грозно переспросил он.

– Прошу прощения, отец, – поспешно пробормотала Сьюзен, опуская глаза. – Но я никогда не смогу полюбить его, никогда!

Лейтон тяжело вздохнул.

– Меня предупреждали, что у виконта трудный характер и он весьма эксцентричен по натуре. Но, поверь мне, детка, это далеко не самое худшее на свете… – Снова вздохнув, он повернулся к своей миниатюрной жене: – Леди Лейтон, надеюсь, вы сумеете объяснить дочери, как сделать так, чтобы брак оказался удачным. Объясните ей также, что входит в обязанности невесты, а потом и супруги. Сьюзен хороша собой и отличается мягким характером. Гаррик де Вер, несмотря ни на что, все-таки настоящий мужчина и по достоинству оценит нашу дочь.

Учтиво поклонившись, Лейтон повернулся и вышел из комнаты.

Оливия посмотрела на Сьюзен, все еще испуганную, но уже не плачущую. Девушка с тупым отчаянием смотрела вслед ушедшему отцу.

Леди Лейтон подошла к дочери:

– Вот видишь, моя дорогая, отец непреклонен. Вечером нам с тобой предстоит долгий серьезный разговор.

– Значит, отец не собирается менять свое решение, – мрачно проговорила Сьюзен.

– Увы, моя дорогая, – со вздохом сказала леди Лейтон, – но ведь он обычно хорошо знает, что лучше для тебя и для всей нашей семьи.

Сьюзен надулась и замолчала. Потом, вздохнув, тихо произнесла:

– Со временем он станет графом…

– Вот именно! – радостно подхватила леди Лейтон. – Подумай об этом и о других привилегиях, которые ты получишь, выйдя замуж за наследника Стэнхоупов. Кстати, через два дня мы устроим чудесную вечеринку в честь твоей помолвки с Гарриком де Вером, и тогда ты наденешь то прелестное розовое платье, о котором так долго мечтала. Кроме того, я слышала, он собирается подарить тебе обручальное кольцо, которое оценивается в целое состояние! Это фамильная драгоценность!

Сьюзен едва заметно улыбнулась, но потом снова помрачнела и, тихо вздохнув, пробормотала:

– Он такой смуглый, такой огромный… Ну, был бы хоть немного любезнее!