Крестоповал. Война совести - Альберт Байкалов

– Слушай, – осенило Клима, – а скажи им, что ты уфолог!

– Чего? – протянул Хвастун. – Это те, что тарелки летающие ищут?

– Точно, – кивнул Клим. – Наверняка они не знают, кто это такие…

* * *

Никита Лукич еще с поезда увидел родственника. Приходился он ему четвероюродным братом и разыскался через русскую старообрядческую церковь еще в начале девяностых по переписке. Их прадеды были родными братьями. Леонтий Спиридонович был немного выше его ростом и шире в плечах. А вот борода такая же – рыжая. Одетый в камуфлированную куртку и штаны, он внимательно вглядывался в каждый проплывающий мимо вагон. Рядом два сына. Никита Лукич знал: старшему, Петру, уже семнадцать. Давно невесту ищут. Подобно отцу, он был в военной форме. Только на ногах вместо сапог кроссовки. Младшему десять. Евсеем звать. Он смирно стоял со старшим братом и ничем не отличался от такой же детворы вокруг. Едва выбравшись на перрон, принялись обниматься.

– С приездом на родную землю! – повторял, расцеловывая каждого, Леонтий.

– Как добрались? – спросил мальчуган Андрея.

– А ты кто таков? – прищурился тот.

– Брат твой, – констатировал мальчик. – Зовут Евсеем. А твой батька мне дядька…

– Это весь багаж? – окинув взглядом коробки и чемоданы, спросил Леонтий.

– Все тута, – подтвердил Никита Лукич. – Погодь! – ударил он себя по бокам руками: – Совсем голову потерял!

С трудом протиснувшись через толпу вышедших подышать свежим утренним воздухом пассажиров, Никита забрался обратно в вагон, кляня себя на чем свет стоит. Он снова едва не потерял рушник, который как раз и уложил на дно забытого в купе чемодана.

«А может, знак это? – Неожиданно пришедшая на ум мысль заставила Никиту остановиться прямо в проходе. – Что, ежели так? Ведь злато и деньги никогда до добра не доводили».

Однако, снова вспомнив деда на смертном одре, осенил себя крестом и вошел в купе…

– Ну что, в путь? – Леонтий подхватил в руки два чемодана и направился к зданию вокзала. Следуя его примеру, не проронивший ни слова Петр забрал поклажу у Агаты. Пройдя через небольшой и почти пустой зал с рядом кресел вдоль стен с окнами по одну сторону и кассами по другую, оказались на привокзальной площади.

– Сколько ехать? – озираясь по сторонам, спросил Никита Лукич брата.

– Поезд хорошо приходит, утром, поэтому враз к вечеру дома будем, – сказал на ходу родственник и добавил: – Если машина не подведет.

– А что за машина-то? – поравнявшись с ним, спросил Никита.

– «КамАЗ», – взглядом показал в конец привокзальной площади Леонтий.

– Глянь, руль справа! – удивился Никита Лукич, увидев два «праворуких» джипа. – И что, полиция разрешат?

– А чего же не разрешить? – небрежно глянув на видавшие виды «Тойоты», спросил Леонтий. – Половина страны, что к японцу ближе, на таких ездит. Хоть правила меняй…

«КамАЗ» у Леонтия был не новый, но ухоженный.

– А что, у вас дожди лили? – показывая на забитые грязью колеса, спросил Никита Лукич.

– Так здесь дорога, что река, – подавая забравшемуся в кузов Петру коробки, усмехнулся Леонтий. – Чай, не Америка…

– Откель знаешь, что в Америке за дороги? – хитро прищурился Никита. – Бывал?

– Чай, не в каменном веке живем, – отряхивая руки, вздохнул Леонтий. – Полезай в кабину.

Подсадив Агату, следом забрался Никита.

– Высоко! – протянул он. – Я на таких не ездил.

– Неужто у вас нет? – не поверил Леонтий.

– Мирские ездят, мы нет, – покачал головой Никита, наблюдая, как Леонтий заводит машину.

– Ты английский-то хорошо знаешь, Агата Ивановна? – неожиданно спросил Леонтий.

– А как же? – ответил за нее Никита Лукич. – Бойко говорит, как по-нашему. Почему спросил?

– Детишек учить надо, так некому, – признался Леонтий.

– А зачем им грамота? – удивился Никита. – Считать, писать выучатся – и хватит…

– Не скажи, – протянул Леонтий, выезжая на дорогу. – Сейчас без этого нельзя. Вона я генератор купил, а инструкция на всех языках, окромя русского.

– Не положено так продавать, – со знанием дела сказал Никита, разглядывая бродивших по тротуарам людей. – Зачем купил?

– Не положено, а продают, – ловко управляя многотонной машиной, сказал Леонтий.

Город был небольшим. Дома в основном в три и пять этажей. Много было деревянных. Повсюду царило какое-то запустение. Там, где нет изъеденного непогодой неровного асфальта, трава по колено…

Кирпичные дома сменили избы, среди которых нет-нет, да и возникнут хоромы в несколько этажей, обнесенные высоким забором. Однако и они выглядели намного скромнее, чем те, что он видел до Урала.

– Леонтий Спиридонович, – глядя на очередной коттедж, окликнул Никита, – отчего здесь из кирпича норовят строить, коли леса вокруг столько? Вона даже в городе сосны стоят!

– Мода нынче такая, – не отрывая взгляда от дороги, пожал плечами Леонтий. – Мне так дерево тоже лучше. И чище оно, и теплее. А что кирпич? Тот же камень бездушный…

Выехав из города, с полчаса ехали по шоссе, по обе стороны которого высились вековые сосны и ели. Переехали через мост небольшую речку. Никиту Лукича восхищала красота здешней природы. Живописные луга, рощи, лес, россыпи золотых монет-одуванчиков поражали глаз. Вскоре асфальт кончился, и они оказались на гравийной дороге. Навстречу, в клубах пыли, пронесся груженный бревнами лесовоз. Леонтий снизил скорость до минимума, пока ветер не снес рыжее облако в сторону. Снова поехали быстрее. Неожиданно фыркнул двигатель, грузовик резко замедлил ход, словно за колеса кто-то придержал. Все повалились вперед.

– Это что еще за напасть? – Леонтий с тревогой посмотрел на Никиту и включил пониженную передачу. – Еще дым, ты погляди, какой чернущий!

Взобрались на небольшую горку. Машину снова дернуло. Уже сильнее.

– Отродясь такого не было, – удрученно пробормотал Леонтий, прижимаясь к обочине.

«КамАЗ» заглох.

Леонтий повернул ключ. Кабина затряслась, двигатель, вздрогнув, завелся, но тут же снова затих. Он толкнул дверцу и выбрался наружу.

Его примеру последовал Никита, вслед за которым выбралась Агата. Из-под тента появились головы сыновей.

– Чего делать будем?

– Сейчас посмотрю, – обернувшись на пронесшийся мимо лесовоз, ответил Леонтий и поднял кабину. – Кажись, что-то с топливом… Может, гадость какую заправил…

– Ну что? – глядя на Матвея, спросила Марта.

Повиснув на поручнях, он смотрел вперед, по ходу движения поезда. За его спиной проплывали небольшие кирпичные здания в окружении сосен и какой-то забор. Матвей не планировал выйти сразу. Он хотел осмотреться и изучить встречающих. Поэтому оставил Марту у дверей напротив, в проходе тамбура посреди двух баулов в ожидании команды. Между ними уже встали несколько пассажиров.