В поисках спасения - Лорна Конвей

Может быть, первое общее впечатление у Пола будет не таким уж плохим, с надеждой подумала Сэм. В конце концов, она говорила ему о финансовых затруднениях, что вполне объясняло невозможность заботиться о второстепенных вещах. И именно он заявил, что только качество земли и породистость животных имеет значение.

Пол ехал по дорожке медленно, поворачивая голову то налево, то направо, его умные глаза не пропускали ничего.

Когда его голова перестала вертеться, а глаза устремились вперед, Сэм проследила за взглядом Пола и почувствовала глубокое удовлетворение при виде того, что приковало его внимание. Ее дом, высившийся на холме в конце дорожки, выглядел великолепно.

— Потрясающий старый особняк, — тепло произнес Пол.

— Я рада, что он вам понравился.

Сэм улыбалась, с любовью обводя взглядом солидное величественное строение, которое значительно выигрывало в золотистых лучах заходящего солнца. Жестяная крыша сияла, а белая ажурная балюстрада, ограждающая верхнюю веранду, придавала зданию изящество. В низких закатных лучах не было заметно ни одного недостатка в недавней покраске.

— Мой прадед построил его в середине девятнадцатого века, когда купил эти земли и основал конный завод. Он был торговцем родом из Шотландии и одновременно страстным лошадником. Безумно разбогатев, он оставил свое дело и полностью отдался коневодству. Стены сложены из местного песчаника, все деревянные детали из кедра. Свинцовые переплеты дверей и окон сделаны в Лидсе и доставлены сюда на телегах, запряженных волами. Мраморные плиты, которыми облицован парадный холл, привезли на корабле из Каррары. Он заставил дом чудесной мебелью, но, увы, от нее почти ничего не осталось.

— Как нехорошо!

— Еще бы! Я бы не ездила попрошайничать в Бристоль и в Лондон, если бы эта мебель была теперь у меня. Я бы выставила ее на аукцион и покрыла все долги. Но мама меня опередила. Всякий раз, когда хотела купить слишком дорогую для нее кобылу, она продавала один предмет и заменяла его дешевой копией. В результате у нас осталась только старинная кровать под балдахином — и то только потому, что ее нельзя вынести из комнаты, не разобрав на части.

— У нас? — переспросил Пол. — Я думал, вы единственный ребенок.

— Так и есть. Я говорю о себе и о Хелен.

— Об экономке?

— Я бы не назвала ее так. Она гораздо больше, чем экономка. В основном из-за нее я изо всех сил стараюсь поддерживать Джойсвуд на плаву. Она пропадет, если придется подыскивать другое жилье. Этот дом — вся ее жизнь. И моя, думаю, тоже. Между мною и Хелен странные отношения любви-ненависти.

— Сколько ей лет?

— Понятия не имею. Она почему-то тщательно оберегает эту тайну. Но на вид около шестидесяти. Может быть, шестьдесят пять. Она из тех худеньких юрких женщин, которые никогда не сидят на месте. Мама называла ее неугомонной.

— Похоже, это личность.

— Да. И сама доброта под грубоватой внешностью. Скажите, что вам нравится ее стряпня, — и она ваша раба навек. Ой, вон она, встречает нас на передней веранде. Я связалась с ней утром после вашего звонка и предупредила, что мы будем дома к обеду.

— На мой взгляд, ей около семидесяти, — сказал Пол, тормозя у ступенек.

Сэм задумчиво прищурилась, увидев поникшие плечи и сгорбленную спину Хелен. Раньше она этого не замечала. Пол прав: Хелен старше, чем она думала, и выглядит на все свои годы.

Сердце у Сэм сжалось. Бедная старушка! Смерть лучшей подруги сломила ее, а также тревога за судьбу Джойсвуда. Сэм рассказала Хелен о долгах перед отъездом в Бристоль. Ей, и никому больше. Поэтому была счастлива сообщить сегодня утром хорошие новости.

Она в мгновение ока выскочила из машины и взбежала по ступенькам.

— Привет, старушка! — сказала она, чмокнув Хелен в худую щеку. Никаких объятий. Обниматься в Джойсвуде было не принято. — Теперь ты можешь не беспокоиться. Я вернулась в целости и сохранности.

Хелен расправила плечи. В ее поблекших глазах отразилась смесь скрываемой любви и откровенного раздражения.

— Я перестала беспокоиться о тебе лет двадцать назад, девчонка. А теперь, почему бы тебе не продемонстрировать для разнообразия хорошие манеры и не представить мне гостя?

Обернувшись, Сэм увидела, что Пол с ее матерчатым саквояжем и со своим значительно большим чемоданом уже стоит у нее за спиной. На его губах играла дьявольски обаятельная улыбка. Проклятье, перед ним невозможно устоять, когда он так улыбается!

— Если мы будем ждать от Сэм проявления хороших манер, — шутливо сказал он, — то проторчим здесь всю ночь. Я Пол Хакстер, финансовый консультант, спешащий на помощь. — Он поставил вещи на ступеньку и протянул руку. — А вы, должно быть, Хелен, ангел-хранитель Джойсвуда. Сэм рассказывала о вас много удивительного.

Хелен просияла, а Сэм закатила глаза.

— До чего приятно наконец-то встретить джентльмена! — воскликнула Хелен. — Но Боже, вы ведь крупный мужчина, а? Думаю, мы устроим вас в комнате, где кровать под балдахином.

Сэм открыла рот, чтобы запротестовать, поскольку эта большая антикварная кровать на протяжении нескольких лет была центральным предметом в ее необузданных сексуальных фантазиях и ей не хотелось испытывать судьбу. Полу и так трудно сопротивляться. А если еще представить его обнаженным на покрывале лионского бархата, с руками и ногами, привязанными к так удачно расположенным опорным столбикам балдахина…

Но разве могла она сказать об этом? А других причин, которые помешали бы Хелен отвести Полу именно эту гостевую комнату, Сэм не находила.

Когда ее рот захлопнулся, Пол бросил на нее веселый, странно триумфальный взгляд, словно понимал, что происходит в душе Сэм.

Дабы усугубить унижение хозяйки, Блэки спрыгнул с кресла-качалки, на котором дремал, ленивой трусцой подбежал к Полу и лизнул его руку, совершенно игнорируя Сэм. Пол почесал пса за ухом, и этот изменник распустил слюни.

— Хорошая собака, — заметил Пол.

— Стареет, — вздохнула Хелен. — Как и все мы.

— Только не вы, Хелен. Вы просто огурчик.

Это было на грани фола, но Хелен понравилось, и ее лицо просветлело.

— Мне уже перевалило за двадцать, молодой человек, — отшутилась она.

— Что это за дивный запах? — спросил Пол, нюхая воздух. Блэки сделал то же самое.

— Я готовлю свиной окорок. Надеюсь, вам нравится хорошо приготовленное мясо.

Пол издал стон ярого приверженца хорошо приготовленного мяса.

— Люблю ли я окорок? Да я готов убить за него! Но мне пока не встретился ни один человек, который готовил бы его так, как моя мать. Мама умерла несколько лет назад. Но если мне не изменяет память, ее окорок пах точно так же. В чем секрет, Хелен?

— В шалфее и луке, с которыми он готовится, — с хитрой улыбкой поведала Хелен. — Некоторые запекают свинину с яблоками, но яблоки не идут ни в какое сравнение с шалфеем и луком.