Путь генерала - Валерий Афанасьев

– Кто-то из наших сетовал на то, что пришлось уйти безоружным.

– Знатные мечи, но на всех не хватит. Лучше бы они сюда наше оружие принесли.

Ятаганов было не более двух десятков.

– Мапри совсем не заботятся о сбежавших пленниках, – согласился Саша.

Лодик рассмеялся:

– Не скажи. Здесь есть еще кое-что.

В отдельной нише лежали броневые пластины, срезанные с курток солдат королевского войска.

– Не так уж и много, – вздохнул Саша. – Хватит для полного доспеха разве что десяти солдатам.

Небольшая комната справа оказалась спальней шамана. Ничего интересного друзья там не обнаружили, зато слева нашлась оружейка. Копья, которые там стояли, были грубоваты и однообразны. Должно быть, они принадлежали охране шамана.

– Позову наших, пусть вооружаются, кто чем может. Копья велики, ятаганы тяжелы, но лучше такое оружие, чем никакого.

Саша кивнул и продолжил осматривать помещение.

Увидев, что Лодик беспрепятственно вернулся из пещеры, люди потянулись внутрь. Грот внушал некоторые опасения – как-никак жилище таинственного шамана, но вооружиться, действительно, было необходимо.

– Арт, идем? – «Крестьянин» подошел к Саше, который застыл перед каменной плитой, обрамленной аркой. Плита была испещрена неизвестными знаками.

– Думается мне, эр Лодик, что самые большие секреты скрываются за этой дверью.

– А разве это дверь?

Саша поднес к плите факел. Огонь едва заметно затрепетал.

– Видишь, здесь есть тяга, значит, за этой стеной находится помещение. Ты случайно не знаешь, что здесь написано?

– Нет. Я знаком с письменностью всех окрестных народов. Ничего похожего у них нет.

– Странно. Может, это мапри нацарапали?

– У дикарей нет письменности. По крайней мере, в таком вот виде. Есть условные обозначения, которые наносятся на оружие или на стены жилища. Они совершенно не похожи на то, что здесь изображено. У мапри – отрывочные знаки, здесь же – полноценный язык. Слушай, Арт, если это дверь, то как она открывается?

– Должен быть какой-то секретный механизм, вот только найти его будет сложно.

– Ох и непрост ты, эр пехотинец. Откуда такие познания?

– Довелось слышать, – ответил Александр.

О том, что довелось еще и видеть нечто подобное, он решил не рассказывать. Каменные блоки, приводимые в действие потайным механизмом, не были чем-то неповторимым. Подобное устройство можно было встретить у многих древних народов.

Он вспомнил, как стоял перед такой же стеной, разгадывая надпись. Чем это закончилось? Он попал в этот странный мир. Да нет, надпись была совсем другой. И стена была просто стеной, а не дверью. И потом, нельзя же каждую дверь с надписью подозревать в таком коварстве.

– Послушай, Лодик, у тебя случайно нет чего-нибудь, что поможет перерисовать эти изображения?

– Пойдем, Арт. Все наши уже готовы выступать. Надпись интересная, но перерисовать ее я тебе помочь не могу. Нет у меня ни пергамента, ни чернил.

– Да, но мы вряд ли сможем сюда вернуться!

– Идти все равно надо. Смотри, что я для тебя прихватил. Он будет полегче того, который мы забрали у пленного мапри.

Лодик показал ятаган с изящной гравировкой, изображающей солнце.

– Я думал, ты взял его себе, – отозвался Саша.

– Себе? Я почти не умею им пользоваться, – признался Лодик.

– Как, ты разве не военный?

– Нет. Моя стихия – цифры. Если тебе надо что-то быстро посчитать, обращайся.

Лодик не рассказывал о себе, а Саша не расспрашивал подробно о его жизни.

– Что ж, тогда действительно стоит поменять мой ятаган на этот. Я замучился его таскать, в нем добрых полпуда железа, а вот Бонкру он будет как раз по руке.

Саша вышел из грота и поймал на себе внимательные взгляды сидевших на площадке людей. Неуютно, когда тебя так пристально рассматривают. Александр чуть поежился и попытался скинуть с себя оцепенение.

– Куда идем, эр десятник? – обратился он к ветерану Олду, стоявшему ближе других к выходу из грота.

– Гхм, вообще-то это ты затеял весь этот побег и уговорил нас идти в горы.

– Все просто: пересекаем горы и идем на восток, – вмешался один из солдат.

Все продолжали смотреть на Александра, ожидая, что он скажет.

– Не получится. Хотя бы потому, что горная гряда идет на северо-восток и мы вынуждены будем уклониться к северу. Но это полбеды. Здесь мы легко пересечем горы, а вот удастся ли это сделать на востоке – не уверен.

– А ты что предлагаешь? – спросил Олд.

– Предлагаю следовать вдоль горной гряды с этой стороны. Ночью пойдем по скалам – так легче будет запутать следы. Днем спустимся ниже – туда, где горы покрыты кустарником.

– Планируют тут всякие! – недовольно проворчал тот, кто предлагал пересечь перевал.

– Цыц! – гаркнул десятник. – Слушай мою команду – всем строиться! Идем на северо-восток вдоль горной гряды!

Люди повскакивали с мест. План действий определен, задерживаться рядом с поселением мапри не хотел никто.

Пленный дикарь охотно удалялся от жилища шамана. Бонкру приходилось его притормаживать, дергая за веревку, которая была привязана к рукам клыкастого воина. Опасаясь, что он может перегрызть путы, руки на этот раз связали сзади.

– О как бежит! И чем их так пугает это место?!

– Что там? – спросил Саша у зубастика, махнув рукой по ходу движения.

Тот обернулся, но отвечать не стал. Более того, по мере удаления от дома шамана мапри замедлял свой шаг. Вскоре его пришлось подталкивать.

– Топай, зверюга. – Бонкр в очередной раз подтолкнул дикаря. – Арт, скажи ему: если он не пойдет, я сброшу его со скалы.

– У меня есть план получше. – Саша грозно взглянул на пленника и произнес на языке мапри: – Если не будешь идти, отведем тебя обратно и оставим одного связанным.

Клыкастый сразу прибавил шаг. Возвращаться к гроту он не хотел.

Идти по горам было нелегко. Это вам не равнина, шагать по которой легко и приятно. За ночь отряд проделал километров двадцать пути. Учитывая условия, в которых приходилось передвигаться, это было очень хорошо. С восходом солнца движение пришлось прекратить. Люди буквально свалились без сил, расположившись в небольшой роще в предгорье. Упал и мапри. Последнее время он заметно прихрамывал.

– Сними! – Саша показал рукой на обувку дикаря. Тот оскалился, но все-таки разулся.

Все понятно – мягкие подошвы были не слишком приспособлены для ходьбы по горам. Подошвы обуви пехотинцев-людей были жесткими.