Лев Бессердечный и хозяйка механического кота - Сергей Москвичев

– Я?! – удивился Лев. – Сомневаюсь. Я не знал, что Акико пропала. Я звал ее, сидя в подвале.

– Я понимаю, – Иошито опустился на один уровень с глазами автоматона. Мотидзуки показалось, что к нему уместно применить детскую психологию, если он так был запрограммирован Сато, чтобы наладить доверительный контакт. – Ты помнишь вечер, предшествовавший роковой ночи? Ты рассказывал Акико сказки или стихи?

– Как и всегда, – он улыбнулся, вновь поражая воображение Иошито.

– А она, Акико, что-нибудь рассказывала? Может, у неё были какие-то планы?

– Нет, ничего такого.

Астроном был готов впасть в полное уныние.

– Лев, – вмешался Хатори. – Я знаю, что ты долгое время мнил себя маленьким мальчиком. Сато так задумал, твой папа. И я уверен, что ты не помнишь о том, кто ты на самом деле.

«О чём толкует этот старик?» – Иошито давно подозревал, что механик скрывает многое.

– Вот, – Хатори показал янтарный камень, – это деталь, которую из тебя извлекли. Сато, твой папа, конструктор и… тюремщик твоей души не давал содержимому выплеснуться в твоё сознание.

Слова механика всё больше настораживали астронома. Но тот продолжал:

– Если ты позволишь, то я смогу вставить это внутрь и активировать.

– Что со мной будет? – Лев испугался. Его недоверие Хатори стало явным для Иошито.

– Память вернётся к тебе, твоя реальная личность вырвется из янтарных оков.

С волнением на кошачьей морде Лев кивнул.

«Готов ли я, следовало спросить Хатори, – в страхе промелькнуло в голове Мотидзуки. – Он предчувствовал пробуждение энергий и тайн куда более страшных, чем те, что он пытался разгадать».

Для начала автоматон позволил себя отключить. Хатори провозился какое-то время с припоем, разогревая острие прибора в огне газовой лампы. Астроном понимал, что теперь следует дать всему этому остыть, на его удивление механик в этот раз был более расторопным:

– Ты готов?

– А как же припой?

– Не о том ты волнуешься, – усмехнулся старик. – Я уже достаточно прожил, ты помоложе будешь. Готов ли ты умереть?

Неожиданный поворот разговора ввёл Иошито в ступор:

– В каком смысле?

– В самом прямом, дурья башка. Когда эта адская машина вновь заведется, если перед нами окажется Лев, которого я помню, он может быть в ярости.

– Ты же нам с Артизаном, старый козёл, так ничего и не рассказал. Что значит «Лев, которого ты помнишь»? Я его знаю, лишь как друга моей дочери.

– Ну а предостережение на переключателе тебе ни о чём не намекнуло? Что-то недоброе может случиться, ведь наверняка, – глаза Хатори безумно блеснули. – Я не всё знал об этом автоматоне, кое-что Сато мне рассказывал, а кое-что нет. Но вот со страницами дневника, которые мой покойный друг вырвал, у меня сложился пазл.

Загадки, недоговорки и долгие подводки старого маразматика утомили Иошито и он, не дожидаясь, включил рубильник Льва.

– Опустевшие маслёнки! Тушите свет! – панически прохрипел Хатори, бросаясь в укрытие.

Астроном посмотрел на это с недоумением, пока не услышал за спиной свирепое рычание. Автоматон пробудился. Было с первого взгляда ясно, что перед учёными не маленький мальчик, а что-то или кто-то другой.

– Богиня предупредила меня о предательстве, но я не мог избежать его.

Иошито испугано отпрянул назад:

– Ты Лев?

– Возможно, раньше меня так звали, – автоматон многострадально выдохнул. – Я помню тебя, астроном, и свою музу тоже помню. Только желание вновь увидеть Акико сдерживает меня от того, чтобы разорвать вас на части. Вылезай, Хатори, жалкая старая тварь. Я помню дни, когда считал себя ребёнком. Помню и день, когда сдох этот вонючий предатель Сато.

– Он спас тебе жизнь, – дрожащим голосом заявил появившийся из укрытия механик.

– Жизнь?! – Лев взревел. – Существование. Но Богиня предупредила меня о многом. О том, что стоит знать вам, о том, о чём не стоит знать никому.

Автоматон огляделся по сторонам:

– Где же Артизан?

– Скоро вернётся. Он отправился к Джеро.

– Не знаю таких, да и в пекло. Профессор Акио обязан помочь мне в поиске Акико. Богиня предзнаменовала это.

– Как он это сделает? Ты знаешь, где искать мою дочь? – Иошито распирали и страх, и любопытство, и гнев.

– Знаю.

– Я расскажу Артизану, прости, астроном. Тебе могу рассказать пока другую историю.

Лев подошел к окну мастерской:

На улице грянул гром, и Эбонхэбэн накрыло стихией.

– Подходящая погода для долгих историй, не правда ли?

Иошито смотрел на автоматона с лютой ненавистью. В нём не осталось и следа от личности «мальчугана»:

– Значит, ты – человек?

– А похож? – Лев саркастично по-кошачьи лизнул искусственную лапу и потер морду, якобы умываясь.

– Я имею в виду твоё сознание, душу. Мы вложили и активировали то, что очевидно Сато выключил, отняв твою память.

– Да, предатель смог отделить её, память. Не знаю, как ему это удалось. Он был действительно безумцем. Талантливым психом. Он внушил мне, что я его сын, – автоматон засмеялся. – Да я был человеком, я многое повидал.

– Я и Артизан читали стихи, написанные в дневнике Сато. Что-то о тайнах, которые тебе открыты, о страданиях, которые ты пережил.

– Вот как? – похоже, Льва это удивило. – Старый пень ударился в лиру после содеянного.

– Он спас тебя, – повторился Хатори.

– Заткнись. Не хочу слышать старческий хрип. Ты напоминаешь мне о худших временах.

– Разве не о них ты хотел поведать?

– Я хотел поведать о том, что было до.

– Раз уж ты решил рассказать об Акико, только когда вернётся Артизан, то пусть и эта история дождётся его.

– Как знаешь, – Лев уставился в окно. Ливень все не унимался.

– Нет! – Джеро проснулся с криком посреди ночи. Вновь кошмары. Он не мог уснуть до утра, уставившись в тёмный угол.